Форум » Альманах » "Женить Казанову" (дачная комедия) » Ответить
"Женить Казанову" (дачная комедия)
Gata: В преддверии надвигающегося летне-отпускного сезона предлагаю немножко хулиганскую историю из старых запасов Название - "Женить Казанову", сериал из жизни дачников в 12 сериях Жанр - фарс Сюжет - ориджинал, наше время Характеры - утрированы, некоторые весьма удалены от БНских Предупреждение - вованна форева!
Ответов - 46, стр:
1 2 3 All
Gata: Действующие лица: Иван Иваныч, пенсионер, председатель дачного кооператива «Двугорский» Полина, секретарь правления Владимир Корф, красавец-брюнет Марья Алексеевна, вдова Лиза, Андрей, ее дети Карл Модестыч Шуллер, их новый сосед Миша Репнин, мастер по ремонту холодильников Анна, жена Миши Ната, сестра Миши Андрей Платоныч Забалуев, вредный старик Николай Палыч Романов, предприниматель Катерина, его молодая жена Саша, его сын Илья Петрович Штерн, доктор Никита, мужик из деревни Писарев, Шубин – охламоны-охранники * * * СЕРИЯ № 1. Утро. Дача Марьи Алексеевны. Лиза, стоя на стремянке, красит оконные наличники. Подходит Владимир с большой спортивной сумкой через плечо. ВЛАДИМИР (игриво): Хозяюшка! ЛИЗА (не оглядываясь): Алло! ВЛАДИМИР: Не подскажете, как мне найти дом номер восемь по улице Рябиновой? ЛИЗА (по-прежнему не оглядываясь): Мой братец где-то тут в малине потерял очки, поищите, может, найдете. ВЛАДИМИР (озадачен): Зачем? ЛИЗА: Чтобы рассмотреть номер на нашем доме. ВЛАДИМИР: (кое-как отыскал глазами заросшую вьюном табличку «ул. Рябиновая, 8») Пардон, не заметил сразу, на природу залюбовался. ЛИЗА: Ботаник, значит? (начинает спускаться со стремянки) ВЛАДИМИР (галантно подает ей руку): Ваш новый постоялец! ЛИЗА: Почему к нам, а не к Романовым? (кивает на возвышающийся над прочими дачами особняк из красного кирпича) Они под свою плантацию восемь участков скупили, и домик у них в три этажа, не считая гаража, и бассейн, и сауна… ВЛАДИМИР: За все эти блага, которые вы столь соблазнительно живопишете, нужно платить, и платить много, а с Марьей Алексеевной я договорился почти за бесплатно. ЛИЗА (громко): Мамуля! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (выглядывает в окно): Что, доченька? (увидев гостя, расцветает улыбкой) Володенька! (скрывается в домике, через минуту выбегает во двор и гостеприимно распахивает перед приезжим калитку) Добро пожаловать! Я уж начала бояться, что вы не приедете… (суетится) Проходите, проходите! Нет, не в домик, извините, в домике у нас тесно, не повернуться, да и душно… а вот сарайчик – свежо, просторно! (показывает на какую-то развалюху) ВЛАДИМИР: Отдельные апартаменты? Великолепно! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Крыша, правда, немножко прохудилась… (вздыхает) Рушится хозяйство без крепкой мужской руки… Сама-то я вдова, у Андрюши, сына, плохое зрение, и Лизанька пока не замужем… А через дырки в крыше можно на звезды смотреть – на Большую Медведицу, на Млечный Путь… ВЛАДИМИР: Замечательно! (в сторону) Для ночевок найду другие места и других хозяек. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: А если дождик пойдет, можно клееночкой накрыться – там, в сарайчике, как раз есть большой кусок парниковой пленки… Лизанька вам сейчас покажет! (тычет дочку кулаком в бок) ЛИЗА (фыркает): Вот еще! ВЛАДИМИР: Спасибо, я сам дорогу найду! (насвистывая, вышагивает к сарайчику) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (Лизе): Бестолковая девчонка! Я из кожи вон лезу, чтобы мужа тебе найти, а ты красивому молодому человеку даже улыбнуться не можешь? ЛИЗА: Мамуль, ну откуда ты этих горе-женихов откапываешь? Прошлым летом доктора Штерна сватала, клизму лысую, зимой – какого-то обшарпанного полковника Заморенова… Теперь вот этот, у которого нет денег, чтобы на приличный курорт поехать или хотя бы у Романовых уголок снять. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Зато – красавец какой! Я всегда мечтала, чтобы мой зять был брюнетом! ЛИЗА: Мамуль, может, лучше ты сама себе мужа поищешь? МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Вот только и умеешь, что матери дерзить! Погляди, все твои подружки-соседки давно замужем, а ты так старой девой и останешься! ЛИЗА: Уж лучше старой девой, чем со старым кошельком, как Катька Романова, или с молодым идиотом, как Анька Репнина! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (закатив глаза): Ты меня в могилу хочешь свести!.. (уходит в домик) (Мимо идет Анна, сгибаясь под тяжестью коромысла с двумя ведрами) ЛИЗА (смеется): Так до сих пор на себе воду и таскаешь? АННА: Мишка с Наткой пластиковый бассейн купили, хотят, чтобы каждый день водичка свежая была. ЛИЗА: Лучше бы они водопровод провели. АННА: Они купили еще набор для пикника и какую-то навороченную барбекюшницу, на водопровод денег не осталось… ЛИЗА: Пещерные люди! АННА (вздыхая, ставит ведра на землю): А куда их денешь? Родственники… (Владимир выходит из сарайчика и направляется к деревянному туалету) АННА (с любопытством): Кто это? ЛИЗА (махнув рукой): Маменькин дачник, голь перекатная. АННА: Красивый! ЛИЗА: Маменька мне его в женихи прочит. АННА (завистливо): Была бы я свободна… ЛИЗА: Так в чем дело? Бросай своего Мишку и штурмуй этого красавчика! АННА: Как я Мишку брошу… муж все-таки… ЛИЗА (принюхиваясь): Дымом потянуло… Так и знай, дед Забалуев баню топит! АННА: Опять его обмывки на наш участок польются. Уж сколько раз просила Мишку поговорить с этим вредным старикашкой – бесполезно! Как валялся с «Плэйбоем» в гамаке, так и валяется. ЛИЗА: Пожалуйся Иван Иванычу. АННА: Еще бесполезнее! Иван Иваныч сам в этой баньке на пару с Платонычем парится. (ворчливо) Никакого житья нет от этого заслуженного пенсионера! Кроликов разводит – вони на всю улицу, шкурки дубить начинает – хоть вообще нос прищепкой затыкай, а куры его только нашу клубнику и клюют. ЛИЗА: Взяли бы этих кур-кроликов да изжарили на своей барбекюшнице! АННА (вздыхает): Воровать еще хуже, чем сливать обмывки к соседям. (Владимир из туалета шествует обратно в сарайчик) АННА (вздыхает с другим оттенком): И все-таки, до чего же он хорош! (мимо проезжает «форд» цвета «мокрый асфальт») ЛИЗА: Вот и Катишь прикатила! («форд» тормозит, из него вылезает расфуфыренная Катерина, «форд» едет дальше) КАТЕРИНА (машет рукой): Привет, девчонки! АННА: Какой у тебя загар красивый! КАТЕРИНА: Из Египта позавчера вернулись. ЛИЗА: Ну, и как тебе египтяне? КАТЕРИНА: Наши мужики лучше! ЛИЗА: Так и наставляешь своему благоверному рога? КАТЕРИНА (хохотнув): Уж больно голова у него для этого удобная! АННА (укоризненно): Какой бы ни был муж, пока с ним не развелась, нужно быть верной. КАТЕРИНА: Я б, может, и была верной… если б жила с Мишкой… (вздыхает) ЛИЗА: Что ж ты ворон считала? КАТЕРИНА: Да я не считала, это Мишка, как оказалось, предпочитает хрупких блондинок! (неприязненно косится на Анну) АННА: Он сбежал от тебя, потому что ты его впроголодь держала, даже простой яичницы делать не научилась! ЛИЗА: Брейк, брейк! Нашли, из-за кого ссориться – из-за какого-то лежебоки Мишки! Давайте о ком-нибудь другом поговорим – например, о твоем, Катюнь, сыночке Сашеньке. (хихикает) Он так громко отдыхал, что мне даже завидно стало. КАТЕРИНА (морщится): Ну его! Быдло и хам. Представляете, девчонки – заявляет мне как-то: «Покорми меня, мамочка, грудью!» АННА: Какой ужас! И что же ты, Катенька? Николаю Палычу пожаловалась? КАТЕРИНА: Вот еще – ябедничать! По уху сынуле врезала. ЛИЗА: Правильно! Мужикам спуску давать нельзя, а то сядут на шею и ножки свесят – вон, как Мишка у Анютки. АННА: Для родного мужа не грех и шею подставить! А некоторые феминистки так и просидят до седых волос в девушках. КАТЕРИНА: Брейк, брейк, девчонки! Не ссорьтесь! Поглядите лучше, какие я вам сувенирчики привезла. (протягивает обеим яркие пакеты) ЛИЗА: Ой, что это? КАТЕРИНА: Бикини, последний писк моды! Для Натки и для Польки тоже привезла. АННА: Спасибо, Катенька! Ой, мне уже пора! (надевает на себя коромысло с ведрами) Заболталась тут с вами, а мне еще Мишку обедом кормить. (машет рукой и уходит) КАТЕРИНА: И я полетела. Рогатик обещал что-то вкусненькое приготовить. ЛИЗА (обеим вслед): Встречаемся на пляже! Надо сувениры обмыть! (подходит Андрей с удочками) Много наловил? АНДРЕЙ: Клева нет, Лизок. ЛИЗА: Ну и дурак! Я ж тебе предлагала у Платоныча сети обобрать, а ты чего-то застеснялся. АНДРЕЙ (поправляя очки): Лизок, да я и днем-то плохо вижу, поплавок даже побольше сделал… (показывает яркую детскую погремушку, привязанную к леске) А ты мне - ночью в речку лезть… ЛИЗА: Рохля ты, братец! (отвешивает легкий подзатыльник) Пошли, мамуля нам оладий напекла, и у нас новый дачник. АНДРЕЙ (оживившись): Со сметаной? ЛИЗА: (хохочет) Дачник пока еще не обгорел! (оба уходят в домик) ВЛАДИМИР (выходит из сарайчика в ярких плавках, сладко потягивается, срывает с грядки спелую клубничину): Жить, как говорится, хорошо! (Мимо едут на одном велосипеде Писарев с Шубиным, оба в камуфляже. Шубин крутит педали, из ушей свисают провода наушников и теряются где-то в кармане. Писарев сидит сзади, болтая ногами в берцах) ПИСАРЕВ (Владимиру): Эй, брателло, есть закурить? ВЛАДИМИР (разводит руками): Не курю, здоровье берегу. ПИСАРЕВ (с угрозой): Здоровый сильно, говоришь? (пинает Шубина пяткой в бок) Шуба, тормози, надо разобраться! ШУБИН (не снимая наушников): Чего? (Писарев знаками ему показывает, что надо разобраться с Владимиром, Шубин радостно кивает, оба спрыгивают с велосипеда и лезут через забор) ЛИЗА (выходит на крыльцо): Что за шум? ПИСАРЕВ: Ути-пути, какая конфетка! (стаскивает Лизу с крыльца и пытается поцеловать) ЛИЗА (брыкается): Отстань, урод! ШУБИН (в наушниках): Чего? ПИСАРЕВ: И эта хамит! (Лиза вырывается от Писарева, хватает шланг и поливает непрошеных гостей, Писарев с Шубиным, ругаясь и отплевываясь, лезут обратно через забор) ШУБИН: Тьфу, дура! (вытряхивает воду из наушников) ПИСАРЕВ: Крути педали, Шуба, еще успеем с ними разобраться! (погрозив кулаками, уезжают) ВЛАДИМИР (аплодирует): Лизанька, вы были неподражаемы! ЛИЗА: А вы, между прочим, могли бы и заступиться. ВЛАДИМИР: Но вы и сами отлично справились. ЛИЗА: Потому и приходится самой справляться, что настоящие мужики перевелись. ВЛАДИМИР: Лизанька, вы ошибаетесь! (срывает в палисаднике лилию) Настоящие мужчины не перевелись, они были, есть и будут, пока существуют такие очаровательные девушки, как вы! (сует ей цветок, целует в локоть и, насвистывая, выходит за калитку) ЛИЗА (потрясена): Отпад! (из домика выходит Марья Алексеевна в нарядном сарафанчике) Куда это ты? МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: До правления хочу прогуляться, нет ли каких новостей… (заметив удаляющегося Владимира) А жилец наш куда? ЛИЗА: Судя по костюму – на пляж. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: А ты почему с ним не пошла? ЛИЗА: Была охота… МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (шлепает ее): Я тебе покажу «была охота»! Марш за купальником и чтоб через пять минут на пляже загорала! ЛИЗА: Только девчонок позову сначала (уходит) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (напевает): Отцвели уж давно хризантемы в саду… (увидев кого-то на улице, машет рукой) Полиночка! (подходит Полина с надутой физиономией) Давно вас не видно. ПОЛИНА (бурчит): Буду дачу продавать. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: В середине сезона, малину-смородину не собрав?! Или Николай Палыч (кивает на красный особнячок) решил еще расшириться? ПОЛИНА: Хуже! Иван Иваныч объявил территорию нашего кооператива заповедной зоной и запретил рвать цветы за пределами дачных участков. На старого хрыча Забалуева этот запрет, конечно, не распространяется – он, как косил на берегу траву для своих кроликов, так и косит, а с меня за несчастные три ромашки сорвали штраф сто рублей, в пользу кооператива! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Что в пользу кооператива, это хорошо! Может, штрафами главную аллею заасфальтируют? А то ведь как дождь – не пройти, грязи по колено… ПОЛИНА (продолжает негодовать): Иван Иваныч завел порядки, будто он тут помещик, а мы – его крепостные! И ничего ведь не сделаешь, все под него прогибаются!.. (шмыгает носом) Сегодня в четыре часа собрание.
Царапка: Давно читала, почти позабыла. Забавно, хорошо читается на лекции по аглицкому бухучёту!
Gata: Царапка пишет: Забавно, хорошо читается на лекции по аглицкому бухучёту! На двенадцать лекций развлечения хватит :)
Царапка: Завтра заканчиваются.
Gata: СЕРИЯ № 2. Правление дачного кооператива «Двугорский». Аккуратный домик, выкрашенный зеленой краской. Доска объявлений. Деревянные скамейки, расставленные полукругом. Иван Иваныч курит трубку, сидя на крылечке ЗАБАЛУЕВ (подходит, шаркая ногами и подтягивая мешковатые брюки): Иваныч, я баньку топлю! Закругляйся с собранием побыстрей. ИВАН ИВАНЫЧ (оживляясь): Банька – это хорошо! А может, совсем собрание отменить? ЗАБАЛУЕВ: Правильно мыслишь, Иваныч! Чего каждую неделю собираться? Глянь, скамейки вон пятыми точками уж до блеска отполировали. ИВАН ИВАНЫЧ (кричит): Полька! ПОЛИНА (высовывается в окно): Что, Иван Иваныч? ИВАН ИВАНЫЧ: Пиши объявление, что собрания не будет. ПОЛИНА (надув губы): Опять от руки, Иван Иваныч? Хоть бы завалященький компьютер с принтером купили… на деньги от штрафов, а? ИВАН ИВАНЫЧ: Может, тебе еще и вай-фай сюда провести? На природе надо природой любоваться, а не в компьютер пялиться! (выбивает трубку о свой тапок и кладет на подоконник) Спрячь трубку в мой стол, я ухожу. ПОЛИНА: Подождите, Иван Иваныч! А как же новенький? ИВАН ИВАНЫЧ: Сочини протокол, что он единогласно принят в члены нашего кооператива – что мне, учить тебя? ЗАБАЛУЕВ: Пошли, Иваныч, чего с дурой-девкой пререкаться? (Уходят, Полина им вслед показывает язык, потом пишет маркером объявление на обратной стороне постера с глянцевой красоткой в объятьях глянцевого мачо, вешает его на доску объявлений и садится в тенек с толстым женским журналом) НАТА (подходит): Сегодня я самая первая, даже Забалуева нет, черта лысого. Займу его место, пусть потом хоть извозмущается! (садится на самую удобную скамейку) ШТЕРН (подходит): Добрый день, Наталь Санна! (обмахивается панамой) Ох, и жара сегодня! НАТА. Брат Мишка давно на пляж утопал, Анька тоже развлечение нашла – клубнику пропалывает, а я, как бедная родственница – на собрание… Кстати, вы не знаете, по какому поводу нас созвали, Илья Петрович? ШТЕРН: Давайте спросим у Полиночки, она всегда все знает. ПОЛИНА (через плечо): Собрание отменяется, не проходите мимо доски объявлений! НАТА (ворча, встает и идет читать объявление): В самом деле… (возмущенно) У этого правления семь пятниц на неделе – то собирайтесь, то не собирайтесь! Прямо как в армии – упал, отжался! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (подходит, запыхавшаяся): Я не опоздала? ШТЕРН: Не опоздали, Марья Алексеевна, голубушка, собрание отменяется. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Полиночка, зачем же вы меня обманули? ПОЛИНА (обиженно): Опять я виновата! (бросает журнал) Я и сама-то про отмену собрания десять минут назад узнала, едва успела объявление написать, а вы еще хотите, чтобы я бегала по дачам и всех предупреждала?! НАТА: Кажется, я догадываюсь, в чем дело! У Забалуева баня топится, туда наш председатель и намылился. ШТЕРН. В такую жару? НАТА: На халяву в любую погоду хорошо! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Нет, но это просто какое-то неуважение к людям! Я обязательно на следующем собрании, если его не отменят из-за какой-нибудь бани или рыбалки, подниму вопрос о хамском отношении правления к дачникам! НАТА: И пусть Иван Иваныч с Забалуевым платят тройной штраф в пользу кооператива! ШТЕРН (философски): Quod licet Jovi, non licet bovi… МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Ах, Илья Петрович, опять вы с вашей занудной латынью! ЛИЗА (подбегает): Маменька, у нас новый сосед! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Какой? ЛИЗА: Который у Фрикаделькиных дачу купил. Приехал на джипе и чуть забор у нас не снес! НАТА: Это что! Забалуев снес в баню нашего председателя, а мы по такой жаре бегай туда-сюда! Зла не хватает! ЛИЗА: Я давно предлагала вам с Анюткой насыпать этому старикашке дрожжей в туалет. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Лизанька, что за хулиганские замашки?! Ты же приличная девушка! НАТА: Вот ей-же-ей, лопнет мое терпение, всех его кроликов на барбекю переведу! ШТЕРН: Надо быть толерантнее, милые дамы! Может быть, Андрей Платоныч вовсе и не для Иван Иваныча баню топит? ПОЛИНА: Для него, для него, но я вам ничего не говорила! (подходит Шуллер, все замолкают и подозрительно на него смотрят) ЛИЗА (громким шепотом): Маменька, это и есть новый сосед! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Нам в женихи не годится! НАТА: Усы, как у таракана… ШУЛЛЕР: Здравствуйте! Меня зовут Карл Модестыч Шуллер, я новый член вашего кооператива. НАТА: А вас разве уже приняли? ШУЛЛЕР: Я купил дачу, а остальное – пустые формальности. ПОЛИНА: И ничего не пустые! Каждый новый дачник должен проходить процедуру инаугурации, тьфу, то есть принятия в члены на общем собрании, а иначе останется без воды и электричества. ШУЛЛЕР: Я не сомневаюсь, что буду принят единогласно. ЛИЗА (фыркнув): Откуда такая уверенность? ШУЛЛЕР: Какие же могут быть возражения? Я человек коммуникабельный, трудолюбивый, почти без вредных привычек… НАТА: В общем, это не так существенно, потому что собрание отменяется, и вступление в наш кооператив нового члена откладывается на неопределенный срок. ШУЛЛЕР: То есть как – откладывается?! НАТА: Лизка, пошли лучше на пляж! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (спохватившись): Иди-иди, Лизанька, наш жилец давно уже там. ЛИЗА: Да сейчас солнце злое… МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Иди, я тебе сказала! ПОЛИНА: Девчонки, подождите, я с вами! (Ната, Лиза и Полина уходят) ШТЕРН: (подходит к МА) Вы разрешите вас проводить, Марья Алексеевна? Сегодня в передаче «Жить здорово» снова несли такую возмутительную чушь! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Что вы говорите, Илья Петрович? А я все их советы записываю в тетрадку… ШТЕРН: Сожгите ее немедленно! (уходят, переговариваясь) ШУЛЛЕР (один, глубоко оскорблен): Хорошо же меня тут приняли, нечего сказать! Ни здрасьте, ни до свидания, будто я пустое место! (воинственно топорщит усы) Ну, они еще не знают, с кем связались! (мимо проезжают на велосипеде Писарев с Шубиным) ШУЛЛЕР: Эй, парни, вы местные или перелетные? ПИСАРЕВ: А ты что, дядя, хочешь дать нам прикурить? ШУЛЛЕР: Я хочу дать вам заработать (выразительно машет двумя пятисотрублевыми бумажками). ШУБИН (не снимая наушников): Чего? ПИСАРЕВ: Тормози, Шуба, тут какой-то перец пятихатки за так раздает! ШУЛЛЕР: Не за так, но работа будет не пыльная. Пошли, расскажу! (уходит, Писарев с Шубиным едут за ним) (идут Романов и Саша) РОМАНОВ: Я запрещал тебе в мое отсутствие бывать на даче? САША: Ну, запрещал… РОМАНОВ: А ты что? САША: А что я? Вы с Катишь в Египет умотали… РОМАНОВ: Сколько раз тебе говорил – не называй мою жену Катишь! САША: Ну, с Екатериной Вениаминовной… вы умотали загорать, а мне тоже отдохнуть захотелось. РОМАНОВ: Твой отдых неизменно заканчивается пустыми бутылками в бассейне, стрингами на спутниковой тарелке или в микроволновке, и я уж не говорю про мою постель, залитую портвейном! САША: Бать, не кипятись! Я ж прибрался к вашему приезду… осталось кое-что по мелочи… подумаешь, пицца к трусикам пригорела – приготовь Катишь что-нибудь другое, диетическое… от пиццы, говорят, сильно толстеют… РОМАНОВ (с бешенством): Перестань, наконец, называть мою жену Катишь! САША: Я бы мог называть ее мамочкой – если она будет катать меня в коляске и кормить с ложечки яблочным пюре. РОМАНОВ: А будешь хамить – отправлю к родной матери и ее новому мужу Васе, рифмоплету непризнанному! САША: Понял, молчу. ИВАН ИВАНЫЧ (возвращается, сам с собой): Бутылочку бренди забыл захватить впопыхах, а после бы баньки в самый раз… у Платоныча, конечно, самогон есть, но бренди все же поблагороднее… (кричит в окно) Полька! Принеси мне бутылочку початую из сейфа! (молчание) Так и знай, на пляж удрала, бездельница! (заметив Романовых) Николай Палыч! С возвращением в родные пенаты! РОМАНОВ: Добрый день, Иван Иваныч! Как тут мой лоботряс без меня – сильно соседям досаждал? (Саша втягивает голову в плечи) ИВАН ИВАНЫЧ: Да нет, Николай Палыч, жалоб почти и не было! Только у Андрея Платоныча куры стали хуже нестись, но это, наверно, от жары, а не от шума. РОМАНОВ: Иван Иваныч, а у меня к вам просьба. ИВАН ИВАНЫЧ: Еще землицы хотите прикупить? РОМАНОВ: И землицы бы не мешало, но это потом, а пока прошу вас найти какую-нибудь работу для моего лоботряса. Он вроде как учится на юриста, так пусть у вас в правлении хоть документами займется. САША (хныкающим тоном): Батя… РОМАНОВ: Если хочешь, можешь вернуться в Питер, но не забывай, что июльское содержание ты уже проотдыхал, а август наступит только через три недели. САША (повесив голову): Трындец… ИВАН ИВАНЫЧ: Документы у нас как раз в полном беспорядке, Полька бездельница редкостная, давно пора ее уволить! А ведь в любой момент могут нагрянуть с проверкой и из районной администрации, и из кадастрового отдела, и из землепользования… Так что юристу, даже недоучке, мы всегда рады! РОМАНОВ: Вот и превосходно! Да, чуть не забыл: это вам сувенир, Иван Иваныч, зная ваши пристрастия… (протягивает бутылку дорогого заграничного бренди) САША (сам с собой): А я только собрался за Катишь приударить… ну что за непруха?!
Царапка: Никогда не имела я дела с дачными кооперативами :)
Gata: Царапка пишет: Никогда не имела я дела с дачными кооперативами :) Гы, значит, придирок за несоответствие реальности мне можно не бояться :)
Царапка: А можно считать фик источником информации?
Gata: Царапка пишет: А можно считать фик источником информации? Как любое художественное произведение - с оглядкой :)
Gata: СЕРИЯ № 3. Тот же день. Пляж средней степени благоустроенности – песочек, два выцветших на солнце «грибка». Речка не очень чистая, но купаться можно, чем народ и занимается. Катерина, Ната, Анна, Лиза и Полина сидят под одним «грибком», на Катерине купальник заметно фирменный и очень дорогой, на остальных – дешевые бикини попугаистых расцветок. КАТЕРИНА: Как купальники, девчонки? ПОЛИНА (поправляя пышный бюст, который так и норовит выпрыгнуть за пределы купальника): На два бы размерчика побольше, но так тоже клево! НАТА: Смерть мужикам! КАТЕРИНА: Я не стала в дьюти-фри виски покупать, думаю – возьму лучше вам всем по пляжному сувенирчику! ЛИЗА: Виски бы тоже сгодилось. КАТЕРИНА: Виски мой рогатик привез, сегодня вечером приходите дегустировать! Только льда не будет, сынуля морозилку угробил. АННА: Надо сказать Мише, он починит. (Миша лежит там же, на пляже, достает из сумки-холодильника запотевшую бутылочку пива и, громко причмокивая, пьет. Владимир красиво плавает в реке, рисуясь перед дамами) НАТА: Что это за дельфин заплыл в наш лягушатник? ПОЛИНА: Как гребет, девчонки, как гребет! КАТЕРИНА: Я ж говорила, что наши русские мужики лучше всех! Турки-арабы отдыхают. ЛИЗА: Моя мамуля о таком зяте грезит. (Анна молчит, тихонько вздыхая) КАТЕРИНА: Надо пригласить его ко мне на дегустацию виски. НАТА: И ко мне на барбекю. ЛИЗА: А хотите полюбоваться на самого дельфина, приходите к нам на сарайчик – крыша дырявая, вдоволь налюбуетесь! ПОЛИНА: Да ты что?! Этот мачо живет в вашем сарайчике?! ЛИЗА: Я ж говорю, мамуля его заманила бесплатным сыром. КАТЕРИНА: Познакомь! НАТА: И меня! ПОЛИНА: И меня! Как раз купальничек пригодится! АННА (сама с собой): Я так хочу с ним познакомиться, и так боюсь… ЛИЗА: Сейчас этот дельфин выбросит ласты на берег, представлю его вам. (Владимир медленно и эффектно выходит из воды, красуясь, идет по пляжу, все женщины в возрасте от шестнадцати до шестидесяти сворачивают шеи, глядя на него) ЛИЗА (свистнув): Эй! ВЛАДИМИР: Это вы мне? ЛИЗА: Вам, вам! Забыла, как вас зовут, а мои подруги и вовсе не знают. КАТЕРИНА (кокетливо улыбаясь): Но очень хотим узнать! ВЛАДИМИР: Рад угодить милым дамам! (галантно целует ручки всем подряд, представляясь) Вова, Вова, Вова… (Анне) Какие у вас красивые глаза! (Анна смущается и густо краснеет) НАТА: Имя «Вова» вам совсем не идет. Можно называть вас Вольдемар? ВЛАДИМИР: Для вас я бы отзывался и на Бобика. (все смеются) КАТЕРИНА: Мы любовались вами, когда вы плавали. ВЛАДИМИР (врет, не краснея): Я должен был выступать в составе олимпийской сборной по плаванию, но из-за травмы, увы, мне пришлось уйти из большого спорта. ЛИЗА (бесцеремонно): А что вы травмировали? Кажется, у вас все детали на месте. ВЛАДИМИР (думает, как бы покрасивше соврать): Э… хм… это внутреннее. ПОЛИНА: Бедняжка! (гладит его по голове, Владимир беззастенчиво пялится на ее рвущийся из купальника бюст) А чем вы сейчас занимаетесь? ВЛАДИМИР: Сейчас я беседую с пятью очаровательными молодыми девушками! (Все снова смеются, одна Анна сидит, скромно потупившись, но то и дело бросает на Владимира стыдливые взгляды. Миша, не открывая глаз, нащупывает в своей сумке-холодильнике новую бутылку) КАТЕРИНА (Владимиру): Хочу с вами выпить на брудершафт! ПОДРУЖКИ (хором): И я! И я! ВЛАДИМИР: С удовольствием! ЛИЗА: А что мы будем пить? АННА (робко): Я бы могла сбегать домой и принести что-нибудь… ВЛАДИМИР (хватает ее за руку и усаживает обратно): Зачем же вам себя утруждать? Ввиду отсутствия спиртного предлагаю сократить ритуал до одного поцелуя. КАТЕРИНА (подмигивает): Найдется и спиртное! (подбегает к задремавшему Мише, выуживает из его сумки-холодильника последние бутылки пива и с ними в обнимку возвращается назад) ВЛАДИМИР: Ваша предприимчивость не уступает вашей красоте! (Катерина кокетливо болтает наращенными ресничками) НАТА: Открывашку бы еще… (пытается сорвать крышечку с бутылки об скамейку «грибка») ВЛАДИМИР: Все мое ношу с собой! (ловко откупоривает бутылки пряжкой со своих плавок и раздает бутылки дамам) ЛИЗА (хихикает): У вас в плавках, наверно, целый арсенал? (Владимир загадочно ухмыляется и поочередно целуется с каждой, девушки хихикают, довольные, а Анна неожиданно целует его крепко, по-настоящему) НАТА: Анютка, мужу родному оставь! (Миша в полудреме запускает руку в холодильник, шарит там и вдруг подскакивает, недоуменно таращится в чрево переносного погребка): Не понял… ВЛАДИМИР (Анне): Вы замужем? АННА (потупившись): Да… КАТЕРИНА (незаметно перебрасывает обручальное кольцо с правой руки на левую): Каждая женщина замужем ровно настолько, насколько ей это удобно. МИША (вытряхивает из холодильной сумки песок): Не понял… (кричит) Анька! Где мое пиво?! АННА (подбегает): Мишенька, не шуми так громко, что о нас люди подумают? МИША: Подумают, что ты плохая жена, если не можешь родного мужа пивом обеспечить! АННА: Мишенька, ты, наверное, сам выпил все пиво и не заметил, как… (краем глаза наблюдает за Владимиром, который мечет бисер перед ее подругами) А песочек ветром надуло… МИША: Ты всегда найдешь оправдание, чтобы ничего не делать! ВЛАДИМИР (облобызав новых приятельниц на пятый раз): А теперь, милые дамы, предлагаю закрепить наш брудершафт дружным омовением! ЛИЗА: Ура! Бежим купаться! (с визгами и брызгами прыгает в речку, остальная компания – за ней) АННА (мечется на берегу): А я плавать не умею… Мишенька, накачай мне матрас! МИША: Я тебе не насос, сама качай! (ложится на песочек и закрывает лицо панамой) АННА (вздыхает): Досталось же мне это «сокровище»! (прилаживает насос и, пыхтя от натуги, принимается качать воздух в надувной матрас) ВЛАДИМИР (выныривает из воды и подбегает к ней): Анечка, для сугубо мужской работы имеются сильные мужские руки! (в два счета накачивает матрас и затыкает пробку) А женщина должна пленять и очаровывать! АННА (сияя от счастья): Спасибо, Володя! МИША (ворчит): Отойдите, вы мне солнце загораживаете! КАТЕРИНА (машет рукой из воды): Вовочка, плыви к нам! НАТА: (сложив ладошки рупором) Вольдемаааааар! (Владимир бросает матрас в воду и галантно помогает Анне на него возлечь. Анна блаженствует, но подруги оттирают ее вместе с матрасом от Владимира) САША (появляется на пляже в одних плавках, из-под руки рассматривает купальщиц): Так-так, кто там у нас бултыхается? Лизка-хулиганка, Полька-пышечка, Натка-зазнайка… Ооо! И моя мамочка тут же! (плотоядно ухмыляется) Поберегись! Идет ледокол «Александр Романов»! (с разбегу прыгает в реку, начинает хватить девушек в воде за бока и ляжки, Анну опрокидывает с матраса в воду; громкий визг и хохот) (На пляж спускаются распаренные Иван Иваныч и Забалуев. У одного банный лист прилип к лысине, у другого – к спине) ЗАБАЛУЕВ (подтягивая длинные сатиновые трусы в «горошек»): Хорошо после баньки окунуться! ИВАН ИВАНЫЧ (поддергивая такого же покроя трусы, только в полосочку): Жаль, проруби сейчас нет! ЧЬЕ-ТО ДИТЕ: Баба! Баба! Смотри! Там тети голые! БАБКА: Тьфу, нудистки бесстыжие! Не смотри на них, дитятко! (торопливо уводит внука с пляжа) ЗАБАЛУЕВ (щурясь): Чего там? (скабрезно ухмыляется и хихикает беззубым ртом) Слышь, Иваныч, нам бы этих девок в баньку! ИВАН ИВАНЫЧ (громко возмущается): Что это еще за стриптиз?! Немедленно всем одеться!!! МИША (просыпается): Стриптиз? Где стриптиз? (Внезапно обнаруживается, что на всех девицах, кроме Катерины, бикини растаяли) ЛИЗА: Ой! (ныряет в воду до подбородка, Ната и Полина следуют ее примеру, Анна пытается прикрыться надувным матрасом, но коварный матрас выталкивает ее на поверхность) НАТА (недобрым голосом): Ну, и что это такое ты нам подарила, Катюня? КАТЕРИНА: Ой, девочки, простите… (фыркает в кулачок) Наверно, эти купальники для купания не предназначены… Надписи-то на этикетках по-арабски были сделаны, а я в арабском – ни бе, ни ме! ЛИЗА: А раз ни бе ни ме, отдавай нам свой купальник! (Разъяренные подружки окружают Катерину и в восемь рук срывают с нее купальник, вокруг летят брызги воды и разноцветные обрывки) КАТЕРИНА (хнычет): Дуры, что вы натворили?! Так бы я сбегала и принесла вам хоть полотенца, а теперь будем сидеть тут все вместе, пока не посинеем! (Владимир и Саша, держась за плавки, выбегают из воды на берег) ВЛАДИМИР (ежась): Вот это русалочки разбушевались! Еще бы чуть-чуть, и нас без прикрытия оставили. САША: В таком цветнике (облизывается) я бы не возражал! ВЛАДИМИР (в сторону): Похож на серьезного конкурента, с ним надо держать ухо востро, а то ни одной русалки не достанется. (Саше) Так ведь милые дамы, войдя в раж, могли оторвать и что-нибудь, хм… лишнее. САША: Тогда мы правильно сделали, что покинули поле боя. (протягивает руку) Будем знакомы? Саня. ВЛАДИМИР (жмет ему руку): Вова. АННА (из воды): Миша, принеси нам с Наташей халаты! МИША (ворчит): Нашли «подай-принеси»! Сами бегите. (накрывается панамкой и демонстративно храпит). НАТА: Хоть он мне и брат, но сволочь первостатейная! Анютка, как тебя угораздило за такого питекантропа замуж выйти? АННА: Я ж не виновата, что Катька его плохо держала, и он смылся от нее, как с нас купальники! (Катерина обиженно фыркает, девушки хихикают) ЛИЗА: Я бы не возражала, если б наши купальники, как Мишка, материализовались где-нибудь в доступном для нас месте. САША (с берега): Мамочка, тебе принести распашонку? КАТЕРИНА (огрызается): А тебе не пора сменить подгузник, сынуля? ВЛАДИМИР: Саня, будем джентльменами! (девушкам) Милые дамы, потерпите несколько минут, сейчас мы принесем вам и во что одеться, и чем согреться! (уходят с Сашей) ПОЛИНА: Какой же он душка! НАТА: Настоящий дельфин – всегда готов прийти на помощь утопающим. ЛИЗА: Зашибись! (На пляже появляются Писарев с Шубиным – без велосипеда, без камуфляжа и даже без плавок, среди оставшейся на пляже публики происходит легкая паника и массовое бегство бабок с малолетними внуками и с внучками) ИВАН ИВАНЫЧ (ворчит): Я же знал, что это купание нагишом ни к чему доброму не приведет! Парни толпами начнут ломиться, затопчут пляж, окурками закидают… (сторожам) А ну-ка, молодежь, кыш отсель! Не оскорбляйте своим видом природу! ПИСАРЕВ: Дед, это твои шаровары – оскорбление для природы, а мы в чистом и натуральном виде, красивые, как нарциссы… скажи, Шуба! (Шубин кивает в такт звукам рэпа из своих наушников) ЗАБАЛУЕВ: Хулиганье, тудыть их в кочерыжку! Сейчас принесу косу да скошу этих гладиолусов под самый корень! ПИСАРЕВ: Кончай выпендриваться, старый пень! (отталкивает Забалуева с дороги) Шуба, глянь, какие кувшинки в речке плавают! (кивает на пятерых девиц без купальников) ШУБИН (глотая слюнки): Примем ванну? ПОЛИНА (грозит кулаком из воды): Только попробуйте! ЛИЗА: Устроим вам такую ванну, что мало не покажется! НАТА (чихает): Апчхи! А заодно и согреемся. Анютка, хватит с матрасом воевать, занимаем оборону! ПИСАРЕВ (посылает им воздушный поцелуй): Мы уже идем! Встречайте! (Оба лезут в реку, но замерзшие и озверевшие девицы встречают их пинками и кулаками, происходит недолгая схватка, сопровождаемая фонтанами брызг и громкими воплями. Шубин с Писаревым, как ошпаренные, выскакивают на берег и улепетывают без оглядки, вслед им летят обломки наушников и улюлюканье победительниц) ЗАБАЛУЕВ (восторженно): Вот это девки! Каждой бы по паре веников в руки, да ко мне в парилку – вмиг бы меня от ревматизма излечили! (Возвращаются Владимир с Сашей, один с охапкой махровых халатов и полотенец, другой – с бутылкой коньяка и стаканами) КАТЕРИНА (возмущенно): Вы рылись в моем гардеробе?! САША: Не по дачам же нам было бегать, там и без нас пенсионерки паники нагнали. Ловите, девчонки! (Кидает в воду ворох халатов и полотенец, пленницы реки расхватывают их, закутываются и выбираются на берег, стуча зубами, где их встречает Владимир, галантно наливая каждой по пятьдесят грамм коньяка) НАТА, КАТЕРИНА, ПОЛИНА, АННА (по очереди): Спасибо, Вовочка! ЛИЗА (выпив свою порцию, протягивает стакан): А мне еще! (Владимир наливает) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (прибегает, запыхавшаяся): Лизанька, доченька, что с тобой случилось?! Каких только ужасов не рассказывают – то ли бандитские разборки с перестрелкой на пляже, то ли групповое изнасилование… Я так изволновалась, до сих пор сердце не на месте! (отбирает у Лизы стакан и выпивает залпом) ЛИЗА. Маменька, успокойся, все окей! Даже наш жилец оказался на высоте. Я, пожалуй, подумаю – может, он и стоит того, чтобы мне понравиться. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (целует ее). Умница моя! (Анна с Натой тем временем избивают Мишу надувным матрасом.) КАТЕРИНА. Девчонки, так я жду вас вечером на виски! ПОЛИНА. Ну уж нет! А вдруг твой виски предназначен для питья так же, как твои купальники для купания? КАТЕРИНА (обиженно). Была бы честь предложена! (уходит) ВЛАДИМИР (догоняет ее). Пригласи на виски меня! ИВАН ИВАНЫЧ: Что-то в озноб меня бросило от этих треволнений… ЗАБАЛУЕВ: Тогда пойдем обратно в баньку! ИВАН ИВАНЫЧ: Погоди-ка… (заметив Сашу) А ты, молодой человек, почему здесь, а не за бумагами? Я твоему отцу обещал, что делом тебя займу! ЗАБАЛУЕВ: Пускай, Иваныч, он нас вениками в баньке похлещет, а мы, так и быть, не скажем его папаше, что он на голых девок на пляжу пялился. САША (под нос): Вот хрычи-шантажисты!
Царапка: Хорошо покупались! Анна - тихий омут, Писарев с Шубиным - прелесть.
Gata: СЕРИЯ № 4. Поздний вечер. У ажурной чугунной ограды романовской дачи. Стоят Катерина и Владимир. ВЛАДИМИР (держа ее руку в своей): Спасибо за чудесный вечер! КАТЕРИНА: Рада, что тебе понравилось. ВЛАДИМИР: Ужин был восхитительный, твой папа знает толк в кулинарии и хороших винах. КАТЕРИНА: Да, Колюня любит побаловать меня и себя заодно. ВЛАДИМИР: Какие у вас с папой демократичные отношения! КАТЕРИНА: Ты будешь смеяться, но это мой муж. ВЛАДИМИР: Твой… кто? КАТЕРИНА: Муж! ВЛАДИМИР (оторопело): И он позволяет тебе приглашать к ужину чужих мужчин? КАТЕРИНА (ухмыляется): Почему бы и нет? Если бы я представила тебя как своего любовника – другое дело. Мой Колюня жуткий консерватор, считает, что супруги не должны изменять друг другу. ВЛАДИМИР: Жаль! КАТЕРИНА: Жаль, что мой муж консерватор? ВЛАДИМИР: Жаль, что я не твой любовник. КАТЕРИНА (кокетливо наматывает локон на пальчик): Но мы знакомы всего несколько часов. ВЛАДИМИР: Ты не веришь в любовь с первого взгляда? КАТЕРИНА (смеется): Верю. ВЛАДИМИР: Что же тебе мешает? КАТЕРИНА: Мешает – чему? ВЛАДИМИР: Отдаться этому чувству всей душой и телом. КАТЕРИНА (игриво): Робость кандидата в любовники. ВЛАДИМИР: Если дело только за этим… (сгребает ее в объятия, и на несколько минут парочка сливается в страстном поцелуе) КАТЕРИНА (томно): Беру свои слова назад… ВЛАДИМИР (гуляя руками по ее спине и прочим частям тела): О моей робости? КАТЕРИНА: Какой ты догадливый, Вовочка! ВЛАДИМИР: Когда я влюбляюсь в женщину, то начинаю чувствовать и понимать все ее желания. КАТЕРИНА: И чего же хочу я? (начинает расстегивать на нем рубашку) ВЛАДИМИР: Ты хочешь завтра напоить своего мужа снотворным и заняться со мной любовью на ночном пляже… КАТЕРИНА (страстным шепотом): Угадал, но не совсем… ВЛАДИМИР: Что же я упустил? КАТЕРИНА: Я хочу заняться с тобой любовью немедленно!.. (впивается во Владимира, как гарпия, но вдруг позади громко хлопает железная калитка и раздаются чьи-то шаги) Прячься! Как бы это не мой сынуля – если увидит нас, потом проблем не оберешься. (толкает Владимира в заросли крапивы) МИША (подходит): Починил я вашу морозильную камеру, хотя и чинить-то там было нечего. Тупая вы публика, миллионеры – даже не догадались посмотреть, включен ли холодильник в сеть! КАТЕРИНА (рассматривает в лунном свете свой маникюр): У меня есть занятия поинтереснее, чем ковыряться в электропроводке. МИША: Ласкать своего лысого импотента? КАТЕРИНА: Шел бы ты к своей плюгавой альбиноске… МИША (поправив на плече сумку с инструментами): К ней и иду. (смачно шевелит ноздрями) Слышишь, как вкусно пахнет? Это Анютка меня с ужином поджидает! (уходит, насвистывая) КАТЕРИНА: Вот сволочь, все настроение испортил! (тоже уходит) ВЛАДИМИР (выбирается из зарослей крапивы, потирая обожженные места): Не любовь, а сплошные жертвы! Но ради такой аппетитной рыжей кошечки стоило пострадать. (победоносно ухмыляется) Еще бы чуть-чуть, и она взяла меня прямо под этим забором… жаль, что нам помешали! (прислушивается) Наверно, пошла домой… Ну ничего, теперь она никуда от меня не денется. САША (подходит, отхлебывая пиво из баночки): О, какие тут люди бродят ночью! (принюхивается) Да еще и благоухают духами моей мамочки? ВЛАДИМИР: Это я, наверное, за ужином пропитался. САША: Ты что, у нас был? ВЛАДИМИР: Угу, с папой твоим познакомился. Мировой мужик! И готовит – пальчики оближешь! А тебя чего не было? САША: Терпеть не могу эти семейные ужины с папашиными нравоучениями! (отхлебывает пиво) ВЛАДИМИР: И где ж ты весь вечер скитался? САША: Проходил юридическую практику в бане Платоныча, получил зачет в виде стакана самогона. На вкус дерьмо, но вставляет конкретно! Догоняюсь сейчас пивком… ВЛАДИМИР: А как тут у вас вообще с развлечениями, кроме пива? САША: В смысле, с развлечениями для взрослых мужиков? ВЛАДИМИР: Ну да. САША: С девчонками с нашей улицы не развлечешься, сразу скажу. ВЛАДИМИР: Почему? САША: С дочкой твоей хозяйки, Лизкой, можно пивка попить или в футбол погонять, но клеиться к ней не советую – отфутболит, как мячик. Анька красивая, конечно, но с ней тоже ничего не выгорит – у нее понятия дурацкие, что от мужа гулять нельзя. Натка… ну, Натка девчонка классная, только нос задирает выше крыши, и лапать себя не дает ни на первом свидании, ни на втором, ни даже на третьем… ВЛАДИМИР: А на четвертом? САША: Четвертого не было, я решил, что она так всё лето меня продинамит, плюнул на нее и привез девчонок из города. ВЛАДИМИР: И где эти девчонки сейчас? САША: Обратно в город пришлось отправить, папочка с мамочкой из Египта вернулись. Кстати, мамочка моя – табу, это ты уже понял? ВЛАДИМИР (искренним тоном): Конечно, мамочка – это святое! САША: То-то! (отхлебывает пиво) Ну, кто там у нас еще остался? ВЛАДИМИР: Полина? САША: До этой я еще не добрался, она через три улицы живет. Но булочка аппетитная! Если первым доберешься, она – твоя! ВЛАДИМИР (в сторону): Я до всех доберусь! Саня-то лопух оказался – думал, видать, отбить у меня охоту волочиться за его курочками, а на самом деле рассказал, какой к каждой нужен подход! (Мимо идет Андрей, светя себе под ноги фонариком) САША: О! Андрюха! А чего это ты днем с огнем? Луны, что ли, мало? АНДРЕЙ: Вам, может, и не мало, а у меня зрение минус двенадцать. САША: Ну и сидел бы дома, не шастал по темноте. АНДРЕЙ: Дело у меня… САША: Какое такое дело? Кстати, знакомься, это Вова! Вова, знакомься, это Андрюша! Так что у тебя за дело-то, Андрюха? АНДРЕЙ (смущенно поправляет очки): Да ничего такого особенного… САША: Ладно, ладно, хватит скрытничать, поделись с друзьями! АНДРЕЙ: В деревню вот решил прогуляться. САША (присвистнув): Так это ж далеко! АНДРЕЙ: Не очень, минут сорок… САША: Скажи, Вовка, вот ты бы отправился в ночное путешествие длиною в сорок минут пешкодралом? ВЛАДИМИР: Если конечная цель путешествия того стоит – почему бы и нет? САША: Колись, Андрюха: она красивая? АНДРЕЙ (мнется): Красивая… САША: Кто такая? АНДРЕЙ: Таня, фельдшерица… САША: И что, эта Таня одна живет? АНДРЕЙ: Нет, с мужем и бабкой. Но бабка глухая, а муж сегодня заколол бычка и повез в город продавать, вернется только через три дня. САША: Дело! А подруги у этой Тани есть? АНДРЕЙ: Наверно, есть… САША: Так чего мы ждем? Андрюха, приглашай нас, и поехали! ВЛАДИМИР: Неудобно к дамам с пустыми руками, а? САША: Сейчас тачку выведу из гаража, там в багажнике водка есть и пиво. АНДРЕЙ (с сомнением): Может, лучше пешком? САША: Не дрейфь, Андрюха, тут гаишников нет! (уходят все трое) (Появляются Шуллер, Писарев и Шубин) ШУЛЛЕР: Главное, ребята, кузбасс-лака не жалеть! Опорочьте эти непорочные заборы самыми мерзкими граффити, какие подскажет ваша фантазия! (Писарев с Шубиным окунают кисти в ведра с кузбасс-лаком и дружно принимаются пачкать заборы по всей улице) ПИСАРЕВ: Шуба, вон тот забор не пропусти, нас там сегодня из шланга облили. ШУБИН (азартно орудует кистью): Уж я постараюсь! Мы не цветочки, чтобы нас поливать! Как бы еще найти заборы тех баб, которые мой плеер угробили? ПИСАРЕВ: Малюй на всех заборах подряд – не ошибешься! (спустя короткое время) Готово, шеф! Любуйся! ШУЛЛЕР (направляет на разрисованные заборы луч фонарика): М-да, ребята, фантазия у вас небогатая… зато буквы большие, днем хорошо будет видно. (протягивает деньги) Вот вам за труды! А хотите на новый плеер заработать, приходите завтра ночью. ПИСАРЕВ: Рады стараться! (уходит и эта троица) (Вскоре появляются Анна и Ната, тянут за собою шланг) АННА (поминутно оглядываясь и вздрагивая): Только бы Платоныч не услышал! НАТА: Да он уж двадцатый сон видит! АННА: Все равно меня совесть мучит – ночью, как воры, пользуемся чужим водопроводом… НАТА: Во-первых, водичка течет из ничейной реки, а во-вторых, от Платоныча не убудет, если мы разок для поливки газона употребим его кран. Или тебе больше нравится воду с речки ведрами таскать? АННА: Нет, но… НАТА: А тогда помалкивай и делай, что я говорю! АННА (ноет): А вдруг этот старикашка проснется и застукает нас? НАТА: Ну и застукает, и что с того? Все равно мы быстрей бегаем. (Доносятся шаркающие шаги) АННА (испуганно): Проснулся старый горшок! НАТА (сердито): Это ты накаркала! Бросай шланг и бежим! Нет, давай закинем его к Романовым – надо ж Катьке за купальники насолить. (перекидывают конец шланга через высокий романовский забор и скрываются) ЗАБАЛУЕВ (подходит): Ах, мерзавцы, ах, сволочи! Это ж надо, что удумали! Хорошо, я встал кроликов проведать… Что ж это такое творится-то?! Сегодня из моего водопровода грядки поливают, а завтра моих кроликов под майонезом будут жрать?! (в сердцах топчет шланг) Ворюги проклятущие! Чтоб вам ни дна ни покрышки и колорадского жука на грядки! (долго еще ругается и грозит в темноту кулаками)
Царапка: Понравилось про подход к девчонкам :)
Gata: Чей? :)
Царапка: Как Саня выдаёт секреты :)
Gata: СЕРИЯ № 5. На следующее утро. Правление дачного кооператива. Иван Иваныч, посасывая трубку, восседает за большим столом рядом с сейфом, Саша за маленьким столиком в углу шуршит бумажками. САША (зевая): Триста девяносто девять пятьсот! ИВАН ИВАНЫЧ: А должно быть ровно четыреста! САША: По платежным ведомостям получается триста девяносто девять пятьсот. ИВАН ИВАНЫЧ: У нас в кооперативе восемьсот участков, с каждого по пятьсот рублей, итого должно получиться ровно четыреста тысяч! САША: Значит, кто-то за воду не заплатил. ИВАН ИВАНЫЧ: Такого быть не может! У нас народ сознательный, а несознательных всех давно перевоспитали завариванием трубы. САША: Где я вам возьму эти пятьсот рублей, если их даже в ведомости нет?! ИВАН ИВАНЫЧ: Не знаю, делай, что хочешь, а чтобы в итоге получилось четыреста тысяч! Бери пример с Польки – хоть и тунеядка, а копейки быстро считала! (входит Полина) Вот она, легка на помине! Выспалась, наконец-то? Можешь дальше идти спать, ты уволена. ПОЛИНА: Иван Иваныч, я не потому опоздала, что проспала, а потому… ИВАН ИВАНЫЧ: Все, все, оставь свои враки для подружек! Я тебя уволил, и взял на твое место специалиста с юридическим образованием. ПОЛИНА (хнычет): Иван Иваныч… ИВАН ИВАНЫЧ: Отстань, балаболка! (отворачивается) ПОЛИНА (орет): Я опоздала на два часа, потому что сегодня ночью меня обесчестили!!! ИВАН ИВАНЫЧ (подпрыгнув на стуле): Что-о-о?! САША (сам с собой): Это кто ж такой прыткий выискался? Мы с Вовкой и Андрюхой всю ночь в деревне квасили… (зевает) Не дед же Забалуев! (хрюкает от смеха) ИВАН ИВАНЫЧ: Так, гражданка Пенькова, давай по порядку – кто таков, где живет? ПОЛИНА: Откуда я знаю? Он автографа не оставил. (шмыгает носом) Теперь точно придется дачу продавать… как я буду людям в глаза смотреть? ИВАН ИВАНЫЧ: Погоди сокрушаться! Про твой позор знаем только мы с Александром, я никому ничего не скажу… (строго смотрит на Сашу) САША: И я могила! (зажимает рот, чтобы не расхохотаться) ПОЛИНА: При чем тут вы, если это уже вся моя улица видела! ИВАН ИВАНЫЧ: Вся улица видела, как тебя изнасиловали?! И никто не вмешался?! ПОЛИНА: Да никто меня не насиловал, пусть бы только попробовали! (фыркает) Ночью, говорю, кто-то на заборе вот такими буквами (широко разводит руки) написали… Нет, я не праведница, конечно, но и не то слово, которое у меня на заборе красуется! ИВАН ИВАНЫЧ: Тьфу! И из-за такой ерунды ты меня беспокоишь? Подумаешь, забор испачкали! Взяла тряпку и смыла! ПОЛИНА (хнычет): Легко сказать – взяла и смыла! А если не смывается?! Я два часа на потеху всей улице и с порошком, и с «Ванишем»… а потом сосед мне сказал, что это кузбасс-лак, и легче новый забор поставить, чем от старого этот чертов лак отодрать! ИВАН ИВАНЫЧ: А от меня-то тебе чего надо? ПОЛИНА: Как это – чего? Я плачу взносы, в том числе и на зарплату сторожам, и если они мой забор не усторожили, то пусть правление выплачивает мне компенсацию, или вычитает из их зарплаты! САША: Резонно! ИВАН ИВАНЫЧ: Еще чего не хватало! Воровства не было, забор стоит на месте, значит, никаких компенсаций от правления не положено, а тебе, Полька, надо меньше голым задом на пляже сверкать, тогда никто никаких слов у тебя на заборе писать не будет! ПОЛИНА (с возмущением): Ну, знаете ли, Иван Иваныч… Я этого не потерплю! Я… я… я голодовку объявляю! Вот сяду здесь, на подоконнике… нет, лучше на порожке… и не сойду с места, пока вы не дадите мне денег, чтобы забор покрасить! ИВАН ИВАНЫЧ: Сиди, ты мне там не мешаешь. (Саше) Александр, ты пересчитал? САША: Пересчитал – как было триста девяносто девять пятьсот, так не прибавилось и не убавилось. ИВАН ИВАНЫЧ: Плохо считаете, юноша! САША: Извиняйте, я юрист, а не бухгалтер. ПОЛИНА: Если вы подбиваете бабки за воду, то там пятисот рублей не хватает, Репнины платить отказались. ИВАН ИВАНЫЧ: Как так отказались?! Кто им позволил? Сашка, доставай из подсобки сварочный агрегат, сейчас мы им трубу перекроем! ПОЛИНА: Репнины и так к водопроводу не подключены. ИВАН ИВАНЫЧ: Чем же они огород поливают? ПОЛИНА: У них и огорода никакого нет – несколько грядок с клубникой да газончик зеленый. Анютка воду на коромысле таскает. ИВАН ИВАНЫЧ: Ага! Значит, водой из реки они все-таки пользуются! А платить не хотят! И почему же ты, Полина Пенькова, не стребовала с них взнос за воду?! ПОЛИНА: А это уже не моя печаль, Иван Иваныч! У вас новая секретарша, с нее и спрашивайте! (кивает на Сашу) А я объявила голодовку и разговаривать с вами не хочу! (садится на пороге к ним спиной) САША: Секретаршей меня еще не оскорбляли! ПОЛИНА: Поздравляю с почином! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (врывается, едва не растоптав Полину): Иван Иваныч, я требую немедленно навести порядок!!! ИВАН ИВАНЫЧ: Что случилось, Марья Алексеевна? САША (шутливо): Не иначе, как и у тети Маши забор разрисовали. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: А ты откуда знаешь?! Уж не ты ли сам рисовал?! (хватает Сашу за ухо) Я ведь не посмотрю, что у твоего отца три магазина! А ну-ка, живо иди, отмывай с моего забора свое безобразие! САША: Ай-ай, тетя Маша, больно же! Я ни при чем, меня и дома-то ночью не было, спросите вашего Андрюшу, он вместе со мной в поселке не ночевал! ИВАН ИВАНЫЧ (качает головой): Ну и нравы! Раньше парни с Маньками дома не ночевали, а теперь – с Андрюшками! САША (пытается вырвать свое ухо из цепких пальцев МА): Вы не так поняли, мы с Андрюхой не одни в другом месте ночевали, а еще и с вашим жильцом Вовкой… ИВАН ИВАНЫЧ: Просто из ряда вон! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Мой Андрюша – взрослый мальчик, и одну ночь может провести не дома, а вот кто очистит от этого непотребства мой забор и остальные заборы на нашей улице? Лизанька гуляет сейчас и читает эти гадкие надписи, да еще и хихикает, а ведь я воспитывала ее культурной девочкой! ЗАБАЛУЕВ (хочет войти, но спотыкается об Полину и падает на нее): Чего тут расселась, коровенция? ПОЛИНА (огрызается): Да вам за счастье об меня даже запнуться! ЗАБАЛУЕВ (кряхтя, выпрямляется и ковыляет в комнату): Иваныч, твои сторожа зазря хлеб жрут! Проспали, что у меня воду по ночам воруют! САША: И много кубометров украли? ЗАБАЛУЕВ: Спроси у своего папаши, щенок – сам же, небось, и помогал ему от моей трубы шланг в ваш огород тянуть! САША: Отстали вы от жизни, дедусь! У нас на даче автоматическая система орошения – мамочка только кнопочки нажимает, и газон сам по себе увлажняется. ЗАБАЛУЕВ (треплет Сашу за другое ухо): Признавайся, щенок – подсмотрел вчера из баньки, где у меня кран открывается, и научил своего папашу, куда шланг пристегивать?! ИВАН ИВАНЫЧ: Ни-че-го-не-по-ни-ма-ю! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: И понимать нечего – яблоко от яблоньки недалеко падает! Сынок на заборах слова грязные пишет, а папаша чужую воду для неизвестных целей ворует – может, для того, чтобы деньги отмывать?! САША: Оставьте вы в покое моего папашу и мои уши! И вообще, вы не там ищите – лучше ведомости полистайте, поглядите, у кого за воду не заплачено! ИВАН ИВАНЫЧ: А ведь верно мальчишка говорит! Кто у нас главный неплательщик? САША и ПОЛИНА (хором): Репнины! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Точно! Я видела – Анька вчера за весь день только два ведра с реки принесла, а клубника у них свежеумытая! ЗАБАЛУЕВ: Пусть мне мою воду возвращают! До капельки! ИВАН ИВАНЫЧ: Платоныч, ты того… ты палку-то не перегибай! Откуда мы знаем, сколько конкретно воды из твоего крана вылили? А вот оштрафовать непременно оштрафуем! ЗАБАЛУЕВ (потрясает кулаком): И чтоб на всю катушку! Чтоб другим было неповадно! НАТА (входит): Иван Иваныч, я с жалобой! Даже с двумя! Во-первых, неизвестный графоман испохабил наш забор дегтем… ПОЛИНА (злорадно): Кузбасс-лаком! Его даже пемза не берет! (улыбается, довольная) Ой, хорошо-то как – не мне одной забор перекрашивать! НАТА: А во-вторых, у нас украли шланг! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (с подозрением): Зачем вам шланг, если водопровода нет? ЗАБАЛУЕВ: Да-да-да, зачем вам шланг, если водопровода нет? НАТА: А вы зачем, Андрей Платоныч, кроликов разводите, если у вас зубов нет – жевать-то нечем? ЗАБАЛУЕВ: Так я ж не для себя, а на продажу… НАТА: И мы с прицелом на будущее! ИВАН ИВАНЫЧ: Погодите, погодите, не ругайтесь, давайте по порядку разберемся. Наталь Санна, опишите, какой был у вас шланг, чтобы мы могли найти и его, и воров. НАТА: Шланг у нас был синий, почти новый… ЗАБАЛУЕВ: Да-да-да, синий был шланг, я его под баньку припрятал покудова! НАТА (уперев руки в боки): А что наш шланг делает под вашей банькой?! Вот вы-то и есть вор! ЗАБАЛУЕВ (с отпавшей челюстью): Да как же это… Да я же сам сюда с жалобой пришел, что меня обокрали! САША: Обычное дело – вор громче всех кричит: «Держи вора!» НАТА (в сторону): Сработало! Напрасно трусиха Анютка пускать меня не хотела, а я всегда говорила, что тактика Дантона бьет наверняка – смелость, смелость и еще раз смелость! ЗАБАЛУЕВ: Мою же воду украли, и меня же вором выставили! ИВАН ИВАНЫЧ (разводит руками): Не знаю, что тут и сказать… ЛИЗА (вбегает): Маменька, новый сосед наш забор ломает! Говорит, что у нас лишних полметра! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Сам он лишний! Еще не член кооператива, а уже распоясался! Ну, задам ему сейчас по первое число! (убегают обе) САША: Не член? А тут написано, что он уже принят. (листает толстую конторскую книгу) ИВАН ИВАНЫЧ: Когда это? САША: Вчера. Вот протокол общего собрания, и ваша подпись, Иван Иваныч. (Полина на цыпочках выскальзывает вон) ИВАН ИВАНЫЧ: Где моя подпись?! Какое собрание?! (недоуменно пялится в протокол) И в самом деле… Что-то с памятью моей неладное творится… (чешет лысину)
Царапка: Больше всего понравилось оскорбление Сашки "секретаршей" :)
Gata: СЕРИЯ № 6. Тот же день. Берег реки. Владимир с Полиной целуются под кудрявой березой. ВЛАДИМИР: Полиночка, с тебя как меду напился! ПОЛИНА: Ты мне тоже с первого взгляда понравился, Вовочка! ВЛАДИМИР: А что тебе больше всего во мне понравилось? ПОЛИНА: Ну… ты красивый… ВЛАДИМИР: И это все? ПОЛИНА: Ты очень красивый! ВЛАДИМИР: А еще? ПОЛИНА: Ты такой красивый, что просто ужас! Прямо оторваться невозможно! (хватает его руками за уши и долго и смачно целует в щеки, в нос, в губы и во что попадется) ВЛАДИМИР: Ты меня хочешь съесть? ПОЛИНА: Ага, так бы и съела всего, до последнего кусочка! ВЛАДИМИР: И ты тоже такая аппетитная! (упоенно ее тискает и чмокает) Терпеть не могу тощих девиц, мешки эти, бряцающие костями. А когда вчера увидел тебя на пляже, сразу сказал себе: эта пампушечка должна быть моей! (продолжают целоваться) ЗАБАЛУЕВ (подходит): А ну подвиньтесь, дайте мне веток наломать! ПОЛИНА (неохотно отрываясь от Владимира): И чего вас черти везде носят, дед Андрей? Зачем вам эти ветки? ЗАБАЛУЕВ: На веники, дура! ВЛАДИМИР: А не проще готовый веник в магазине купить? ЗАБАЛУЕВ: Ничего вы, сопляки, не понимаете в настоящих березовых вениках! (наломав целую охапку веток, уходит) ПОЛИНА: Нет, ты мне скажи - где справедливость? Этот старый хрыч обчекрыжил все березки на берегу, и никто с него ни копейки штрафа не взял, а с меня за то, что украсила свой сарафанчик маленькой ромашкой, содрали целых сто рублей! ВЛАДИМИР: Не грусти, Полиночка! (срывает ромашку): Посмотри, какая красавица! Тебе будет к лицу. ПОЛИНА (игриво вертит ромашку): А куда мне ее прицепить? Сюда? (приставляет цветок к волосам) ВЛАДИМИР: Нет, лучше сюда! (отбирает у нее ромашку и прикрепляет к бретельке сарафана) Нет, здесь плохо смотрится… А можно сюда? (указывает стеблем ромашки на низкий вырез) ПОЛИНА (еще игривее): Можно… если осторожно. ВЛАДИМИР: Я буду сама деликатность! (пристраивает ромашку в Полинино декольте, в ложбинку между двумя выпуклостями) ПОЛИНА (хихикает): Ой, щекотно! ИВАН ИВАНЫЧ (незаметно подходит): Это что еще за безобразие?! ПОЛИНА: А вам какое дело, Иван Иваныч? Или вы и за любовь хотите штрафовать? ИВАН ИВАНЫЧ: Я спрашиваю тебя, что вот это за безобразие? (тычет пальцем в торчащую из декольте ромашку) Или я тебя не предупреждал, что если еще раз увижу, как ты цветы рвешь, возьму штраф в два раза больше?! ПОЛИНА (чуть не плача): Не срывала я эту ромашку! ВЛАДИМИР (в сторону): Ей-Богу, сейчас на меня всю вину свалит! ИВАН ИВАНЫЧ: А-а, молодой человек, так это вы уничтожаете природу? Вам что, наплевать на грозящий планете экологический кризис? ВЛАДИМИР: Разве от одной ромашки… ИВАН ИВАНЫЧ: Вы – одну, она – одну, все дачники – по одной, а мое сердце потом кровью обливается, когда я вижу лысые унылые лужайки! Вам, юноша, чужды интересы нашего дачного общества, так вот – чтобы они сделались вам поближе, я возьму с вас штраф в трехкратном размере! ПОЛИНА (вмешивается): Иван Иваныч, зачем же на нашего гостя всех собак навешивать? Эту ромашку мне подарил… дед Андрей. ИВАН ИВАНЫЧ: За какие такие заслуги? ПОЛИНА: За красивые глазки! ИВАН ИВАНЫЧ: Перестаньте, перестаньте делать из меня идиота! ВЛАДИМИР (подбоченясь): У Полиночки такие прелестные глаза, что, даю слово, сорвал бы и подарил ей ромашку, если бы не боялся нарушить законы вашего дачного общества, которые я очень уважаю! ПОЛИНА: Я помогала старому человеку собирать ветки на веники для бани, вот он меня и отблагодарил. ИВАН ИВАНЫЧ: Нет сил эту трескотню слушать! (уходит, махнув рукой) ВЛАДИМИР (с пафосом): Преклоняюсь перед вашим благородством, Полиночка! Позвольте… (целует ей ручку) Ты представить себе не можешь, что значит уплата тройного штрафа для моего бюджета! (рвет много ромашек, лютиков и прочей дребедени) Это для тебя! ПОЛИНА (в притворном ужасе): Вовка, ты с ума сошел! Чтобы заплатить за эти цветочки штраф, тебя всего вместе с потрохами не хватит! ВЛАДИМИР: А мы никому не скажем! Пойдем, я помогу тебе донести этот букетик до твоей дачи, а ты пригласишь меня на чашечку чая. (подмигивает) ПОЛИНА (в сторону): Ой, а у меня на заборе еще слово это не закрашено… (громко) Вовочка, извини, сегодня тебя пригласить не могу, у меня не убрано… давай завтра! Или сегодня вечерком, попозже? ВЛАДИМИР (в сторону): Сегодня вечером у меня по графику Катенька… (громко) Ну, завтра, так завтра… а я сегодня спину подлечу, обгорел вчера на солнце… ПОЛИНА: Бедняжка! (нежно целует его в ухо) ВЛАДИМИР: Давай хотя бы я тебя до дому провожу. ПОЛИНА: Не надо, а то еще Иван Иваныч попадется и заставит тебя штраф платить за цветочки. ВЛАДИМИР: А ты? ПОЛИНА: А я отбрешусь, что это мне Забалуев подарил. До завтра, милый! (уходит, послав ему воздушный поцелуй) ВЛАДИМИР (один): Сегодня и завтра скучать не буду, пора подумать о послезавтра. (уходит) (Идут Катерина и Саша) КАТЕРИНА (притворно ласково): Сашенька, почему ты бродишь за мной по пятам? Твой отец приставил тебя ко мне в охранники или в шпионы? САША: Ммм… в некотором роде. КАТЕРИНА: Он что, не верит мне? САША: Скорее – мне. КАТЕРИНА: Сашенька, я терпеть не могу двусмысленностей, а еще больше – людей, которые ими выражаются. Поэтому или говори конкретнее, или… САША: Пожалуйста, можно и конкретнее. (целует ее) КАТЕРИНА (взвизгнув): Ты что себе позволяешь?! А-а, я поняла, это твой папочка поручил тебе испытать меня на вшивость? Можешь ему передать, этому старому ревнивому идиоту, что я не поддаюсь на такие дешевые провокации! САША: Кать, ну что ты, как маленькая? Ничего не понимаешь, что ли? КАТЕРИНА (бьет его по щеке): А это тебе за то, что вообразил, будто меня можно взять, как одну из твоих дешевых мартышек! ВЛАДИМИР (возвращается): Ба! Катрин, за что ж ты так своего сынулю? Бить детей непедагогично! КАТЕРИНА: Я у него комара на щеке прихлопнула! (уходит) ВЛАДИМИР: Сань, никак ты за своей мамочкой решил приударить? САША: Ну… есть маленько. ВЛАДИМИР (в сторону): Как бы моя курочка с крючка не сорвалась! САША (ухмыляется): Но и хитра же моя мамочка! Парадную дверь перед моим носом захлопнула, а заднюю калитку оставила приоткрытой – не позволит она, типа, чтобы с ней, как с дешевкой… Надо бы как-то того… потоньше… Слушай, Вован, ты, я смотрю, всех баб легко охмуряешь – и наших капризулек дачных, и деревенских коров… Помоги к моей мамочке подход найти, будь другом! А я, если что, в долгу не останусь. ВЛАДИМИР: Другу помочь – святое дело! Но предупреждаю сразу, Санек: потрудиться тебе придется. Пошурши в книжках, стишки найди какие-нибудь – про любовь там, про смерть… переписывай их на красивые открытки и Катюше каждый день преподноси вместе с букетиком и конфетками… вздыхай, глаза закатывай… можно даже под окном у нее серенаду спеть – вообще будет отрыв башки! САША: А это не того… не слишком старомодно? ВЛАДИМИР: Все бабы во все времена на одно и то же покупаются. САША: Ну, тогда прямо с завтрашнего дня и приступлю! (облизывается) ВЛАДИМИР (в сторону): Приступай, приступай, а Катишь уже сегодня вечером будет моей! АНДРЕЙ (подходит): Привет! САША: ЗдорОво, Андрюха! Что, опять хочешь пригласить нас до деревни прогуляться? АНДРЕЙ: Нет, я как раз хотел сказать, что сегодня в деревню нельзя… (мимо едет Никита на мотоцикле с коляской, доверху набитой картошкой) НИКИТА: Эй, мужики, картошку возьмете? САША: А на кой она нам? (достает из кармана пакетик чипсов) НИКИТА: Ваши дачники влет расхватывают! В прошлое воскресенье чуть люльку у меня вместе с картошкой не оторвали. Сегодня накинул вот по десятке на ведро… ВЛАДИМИР: А если не захотят брать по новой цене? НИКИТА: Счас проверим! (подмигивает и уезжает) АНДРЕЙ: Видали? Это муж Татьяны! САША: Так он же через три дня должен был вернуться? АНДРЕЙ: Должен был через три, а вернулся сегодня, Таня мне смс-ку кинула. ВЛАДИМИР: Может, он что заподозрил? САША: Да вряд ли! По виду – дурак дураком, деревенский валенок. АНДРЕЙ: Зато кулаки у него – никому не поздоровится! Таня рассказывала, что в прошлом году за ней агроном наладился ухаживать, так муженек этого агронома в гипс укатал, потом пришлось корову продавать и трех свиней, чтоб от страдальца откупиться. САША: Ну, мы-то с вами в гипс не торопимся? ВЛАДИМИР: Не торопимся! САША: Значит, ночевка на сеновале накрылась… Чем бы заняться? (чешет затылок) АНДРЕЙ: Лизка мне предлагала сети у деда Забалуева обобрать, но куда я с моими минус двенадцатью… (поправляет очки на носу) САША: Ушицу сварганить – это дело! А где наш дедок сети-то ставит? АНДРЕЙ: За пляжем, на излучине. САША: Только сети снять мало, надо еще на кого-то другого стрелки перевести… Знаю, на кого! На этого, на новенького! Он сегодня утром чуть в капот мне не въехал! ВЛАДИМИР: А, сосед моей хозяйки? Они сейчас забор делят, рвут друг друга на клочки. АНДРЕЙ: (поежившись) Тогда туда пока лучше не соваться. САША: Так это ж здорово! Если он и Марье Алексевне насолил, она всегда может сказать, что мы всю ночь в ее сарайчике пиво пили, а сосед – тот, наоборот, неизвестно где шлялся. ВЛАДИМИР: Договорились! Когда на дело пойдем? АНДРЕЙ: В три часа, самое воровское время! НИКИТА (едет назад с пустой коляской): Всю картошечку загнал, счас еще привезу. (подмигивает) Ваши дачницы понимают толк в корнеплодах! САША: А я картошку в одном виде понимаю – в жареном! (хрустит чипсами) ВЛАДИМИР: И какой путь она проделывает до того, как попасть к нам в желудок, нас мало беспокоит. НИКИТА (ворчит): Стручки недозрелые! Поломали бы с мое хребет в огороде! (уезжает) САША: Ну что, встречаемся здесь же, в три часа? АНДРЕЙ: В три часа! Наконец-то я утру Лизке нос! (Саша и Андрей уходят) ВЛАДИМИР (один, потирая руки): Отдых начинается великолепно! Любовь, уха из ворованной рыбки… НАТА (проходит мимо, несет неполное ведро воды): Любуешься природой, Вольдемар? ВЛАДИМИР: Натали! (отбирает у нее ведро) Зачем же ты носишь такие тяжести? НАТА: Сегодня моя очередь работать водопроводом. ВЛАДИМИР: Но тебе эта профессия совершенно не к лицу! НАТА: А какая к лицу? ВЛАДИМИР: Любимой жены (проникновенно смотрит ей в глаза). НАТА: О! Этот диплом не для меня. Пример золовки, знаешь ли, мало вдохновляет. ВЛАДИМИР: Ей просто не повезло с выбором учебного заведения. НАТА: У тебя есть на примете что-то другое? ВЛАДИМИР: Я был бы счастлив, если бы ты взяла это на примету. НАТА: Хм, хм… (искоса на него взглядывает) А вдруг я не сдам вступительные экзамены? ВЛАДИМИР: Это абсолютно исключено, потому что никаких вступительных экзаменов не будет! Разве только… собеседование… НАТА: Под луной? ВЛАДИМИР: Как пожелаешь! Любоваться твоей красотой я готов при любом освещении! НАТА: Пошло и грубо! (хочет отобрать у него ведро) ВЛАДИМИР (в сторону): Тьфу, и точно – ломака! Придется оставлять ее на конец отпуска, а до тех пор заняться Анечкой и Лизанькой. (Нате) Наташенька, прости, я не имел в виду ничего дурного! (делает честное лицо) Я вчера с первого взгляда понял, что ты девушка необыкновенная, и никогда бы не оскорбил тебя намеком на пошлое предложение! Таким, как ты, предложение можно делать только одно – руки и сердца! (картинно опускается перед ней на одно колено) НАТА (фыркает, но тем не менее польщена): Говоришь, что понял это с первого взгляда? ВЛАДИМИР: Да! НАТА: Что же ты мне сразу не признался? ВЛАДИМИР: Но ведь на пляже было… так людно. НАТА: Ладно, пошутили и хватит! Вставай с коленей, сеньор рыцарь, бери это копье, то есть ведро, и отправляйся совершать подвиг во имя прекрасной дамы! ВЛАДИМИР: Ради тебя – хоть на Луну! НАТА: Луна подождет, а вот сорокаведерная бочка ждать не хочет. (У Владимира вытягивается лицо)
Царапка: Ай да Натка! Уела Казанову!
Gata: Царапка пишет: Ай да Натка! Уела Казанову! Она из этой компании самая умная
Gata: СЕРИЯ № 7. На границе двух участков. Шуллер деловито ломает забор, Марья Алексеевна с Лизой пытаются ему помешать МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Кто вам разрешил ломать забор?! ШУЛЛЕР: А что мне прикажете делать, если вы не хотите сами его переносить? ЛИЗА: Это наш забор! Не вы его ставили, не вам и ломать! ШУЛЛЕР: Если бы он стоял на своем месте – никаких проблем, а вы на целых полметра залезли на мой участок! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Мы будем жаловаться! ШУЛЛЕР: Пожалуйста, хоть в Страсбургский суд! ЛИЗА (всхлипывает): Мамуль, клубнику жалко… МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (Шуллеру): Ну, что вам дадут эти несчастные пятьдесят сантиметров? ШУЛЛЕР: Пятьдесят четыре! Я рулеткой промерял. ЛИЗА: А свидетели у вас есть? Вдруг вы сами про эти полметра придумали? ШУЛЛЕР: Дамочки, вы считать умеете? Пятьдесят четыре и пятьдесят четыре, а в итоге мой участок получается на метр с лишним короче вашего! (доламывает забор) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Если уж на то пошло, вы вообще не имеете никого права на этот участок, потому что вас еще не приняли в члены общества! ШУЛЛЕР: Чихал я на ваше общество! Буду единоличником. Заберите, кстати, ваш штакетник. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Нет уж, вы будьте любезны восстановить забор в прежнем виде! ШУЛЛЕР: Ваш забор, вы и восстанавливайте. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: У меня просто нет слов… ШУЛЛЕР: Отлично, вот и закройте рот. (Лиза бросает в него редиску) А это как прикажете понимать? ЛИЗА: Я объявляю вам войну! (швыряет вторую редиску) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Но не надейтесь, что вам достанется наша клубника! Доченька, иди за лопатой, мы выкопаем… ШУЛЛЕР: Нечего там больше выкапывать. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Вы порядочный мерзавец, негодяй! Вытоптали чужую клубнику без зазрения совести! Я этого так не оставлю, я… ЛИЗА: А я все четыре колеса на его джипе проколю! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Пойдем, дитятко, не связывайся с этим хамом! (Уводит Лизу в дом. Шуллер, повертевшись на участке, куда-то исчезает, но вскоре возвращается с Иваном Иванычем и доктором Штерном) ШУЛЛЕР: Я требую произвести перемер моего участка и занести в протокол, что у меня украдено полметра земли! ШТЕРН: А надо ли? Карл Модестыч, будьте джентльменом, уступите Марье Алексеевне эту землицу! Судиться с дамами как-то неинтеллигентно… ШУЛЛЕР: Какие же это дамы? Это разбойницы с большой дороги! (демонстрирует подбитый редиской глаз) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (кричит из окна): Сами вы разбойник, грабитель! Обидчик беззащитных вдов и сирот! Чтоб вам эти полметра боком вышли! ШТЕРН: Марья Алексеевна, голубушка, успокойтесь! Давайте обсудим все культурно, без скандала… ИВАН ИВАНЫЧ (разматывает рулетку): Будем мерить! (проворно пробегает по периметру шуллеровского участка, потом производит подсчет на карманном калькуляторе) Получается девять соток, если округлить. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (возмущенно): Вот бандит! Хотел у меня полметра отобрать, а у самого на три сотки больше, чем у всех честных людей! ИВАН ИВАНЫЧ (заглянув в свой гроссбух): А по нашему регистру числится, что участок этот составляет шесть соток, и взносы уплачиваются, как за шесть… Делать нечего, надо лишнее резать! ЛИЗА (из другого окна): Ножницы принести? ШУЛЛЕР: Я протестую! Промер был произведен неправильно! ИВАН ИВАНЫЧ: Что?! Недоверие правлению?! За такое положен штраф в пятикратном размере! ШТЕРН: Подождите, Иван Иваныч! Надо бы перемерить участок и у Марьи Алексеевны. У нее же, голубушки, при таком раскладе вовсе три сотки должно остаться. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Я в вашей защите, Илья Петрович, не нуждаюсь! Я живу на своих законных шести сотках, и на чужую собственность не покушаюсь, как некоторые! (Шуллеру) Тьфу, ворюга! ИВАН ИВАНЫЧ: Раз так, идемте считать сотки Марьи Алексеевны. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Не позволю по моим грядкам табуном носиться! ЛИЗА: Пусть носятся, мамуль! Вдруг нам лишняя соточка от общественных щедрот перепадет? ИВАН ИВАНЫЧ (так же проворно промерив и пересчитав площадь другого участка): Пятнадцать с половиной выходит… ШУЛЛЕР (с торжеством): Ага! Я же говорил, что они воровки! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Что?! Вот этот пятачок – пятнадцать соток?! ИВАН ИВАНЫЧ: Именно так! Будем резать! (Марья Алексеевна с Лизой плачут, Шуллер злорадно смеется) ВЛАДИМИР (подходит): Неужто передел еще не закончился? МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (всхлипывает): Легко обидеть слабых беззащитных женщин… ЛИЗА: Маменька, мы будем вести партизанскую войну! Че Гевара – форева! ИВАН ИВАНЫЧ (потрясая рулеткой): Лишние метры подлежат конфискации! ВЛАДИМИР (ловит хвост рулетки, приглядывается): А можно ли считать законными измерения, произведенные рулеткой, начинающейся с восьмидесяти трех сантиметров? ИВАН ИВАНЫЧ (тоже рассматривает рулетку): Ну-ка, ну-ка… Ай-я-яй! Мыши отгрызли! ШУЛЛЕР: Вижу, что в вашем обществе нельзя доверять никому, даже председателю! ШТЕРН: Карл Модестыч, будьте толерантнее! Errare humanum est, как говорится… Давайте лучше сходим за новой рулеткой и произведем перемер. ШУЛЛЕР: Зачем куда-то ходить? У меня рулетка есть. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Ну уж нет! Вашей рулетке я не доверяю, на ней сантиметры фальшивые! Я доверяю только Илье Петровичу! ШТЕРН: Тогда – идемте! (Вся компания удаляется, остаются только Лиза и Владимир) ВЛАДИМИР: Лизанька, я жду вашей пылкой благодарности! ЛИЗА: За что? ВЛАДИМИР: За то, что защитил вас и вашу маму от этого усатого агрессора. ЛИЗА: Хм, ну и в чем должна выражаться моя благодарность? ВЛАДИМИР (делает вид, что задумался): Ммм… в поцелуе! Можно и в одном, но лучше в трех. ЛИЗА: А трех оплеух не хотите? ВЛАДИМИР: Если вы таким способом хотите потрогать мою щеку, буду счастлив. ЛИЗА: Вы дурак, или только прикидываетесь? ВЛАДИМИР: Лизанька, мне так нравится ваш озорной характер! Эта ваша ребячливость, с некоторым, я бы даже сказал, хулиганским оттенком – она придает вам пикантность, изюминку, которой нет и никогда не будет у гламурных красоток! ЛИЗА: Значит, по-вашему, я некрасивая? ВЛАДИМИР: Вы ужасно обаятельная! ЛИЗА: Не старайтесь, все равно поцелуя не получите. ВЛАДИМИР (обиженно): А вот жадность вам совсем не к лицу. ЛИЗА: Разве вы с Анечкой на пляже не нацеловались? ВЛАДИМИР: Так вот в чем дело! Вы ревнуете меня к Анечке! ЛИЗА: Вот еще! ВЛАДИМИР: Лизанька, ваша ревность совершенно не уместна – на пляже я целовался не только с Анечкой, но и с другими девушками, и с вами в том числе – вспомните, мы пили на брудершафт. А брудершафтные поцелуи… ЛИЗА (перебивает): Что ж вы тогда со мной на «вы» обращаетесь? ВЛАДИМИР: А вы? ЛИЗА: А я – как вы! (смеется и манит его пальчиком, Владимир наклоняется к ней, думая, что его хотят поцеловать) Нарви редиски! ВЛАДИМИР (ошарашен): Зачем? ЛИЗА: Хочу сделать тебе окрошку. ВЛАДИМИР: Уже бегу! (приговаривая) Если женщина собирается приготовить вам обед, это дорогого стоит! ЛИЗА: Стой, что ты делаешь?! ВЛАДИМИР: Ты же сама просила нарвать редиски. ЛИЗА: Зачем рвать свою, когда есть соседская? (указывает на участок Шуллера) ВЛАДИМИР: Пардон, не догадался. Сей момент будет исполнено! (направляется на соседские грядки) АНДРЕЙ (опасливо заглядывает через калитку): Лизок, требуется мужская помощь? ЛИЗА: Проехали, братец! Мужская помощь уже оказана, и без твоей помощи. АНДРЕЙ: (обиженно) Я тоже на кое-что способен. ЛИЗА (насмешливо): Ты? АНДРЕЙ: Вот увидишь, когда я завтра притащу ведро рыбы! ЛИЗА: У тебя же не клюет! АНДРЕЙ: А я из забалуевского невода зачерпну. ЛИЗА: Дюсик! Неужели отважился? (уважительно) Супербизон! А ты не забредешь мимо реки в бассейн к Романовым? АНДРЕЙ: Так я ж не один, а с друзьями – с Саней и Вовкой. ЛИЗА (заблестев глазками): Возьмите меня с собой! АНДРЕЙ: Лизок, рыбалка не женское дело. ЛИЗА: (с угрозой) Попробуйте только меня не взять! А сейчас иди, нарви огурцов – видишь, где Вовка редиску рвет? Левее Вовки – огурцы! АНДРЕЙ (щурясь сквозь очки): Вроде вижу… ЛИЗА: Тогда вперед! (толкает его в спину) (Андрей и Владимир шныряют по огороду Шуллера, в это время возвращается сам хозяин, с ним Иван Иваныч, Марья Алексеевна и доктор Штерн) ЛИЗА (свистит): Атас! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Лизанька, разве этому я тебя учила – свистеть, как беспризорница?! ШТЕРН: Карл Модестыч, кто это гуляет по вашему участку? Ваши друзья или родственники? ШУЛЛЕР: Нет, это не мои друзья и не мои родственники! Что за воровские нравы царят в вашем кооперативе?! ИВАН ИВАНЫЧ: Держи грабителей!.. (Андрей ломится сквозь кусты малины и попадает прямо в объятья матери. Владимир, пометавшись и видя, что все пути отступления отрезаны, прикидывается огородным пугалом, встав на одну ногу и воткнув за каждое ухо по редиске) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (скорбным голосом): И не стыдно тебе, Андрюша? Только этого не хватало – воровать на чужом огороде! Родную маму на весь дачный поселок осрамил! (Андрей, втянув голову в плечи, пристыженно молчит) ИВАН ИВАНЫЧ (Шуллеру): Прошу вас не делать далеко идущих выводов! Сей юноша (указывает на Андрея) не правило, а досадное исключение из правил! ШУЛЛЕР (указывает на Владимира): Не многовато ли исключений? ИВАН ИВАНЫЧ: А это пугало вообще не член нашего общества! ШУЛЛЕР: Вы можете подумать, что мне редиски жалко. Ничуть не жалко, я все равно собирался грядки ликвидировать и поставить ульи… Но копать мои овощи без спросу – это уж, извините, форменная наглость! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: А отбирать у бедной беззащитной вдовы последний кусок хлеба – это, по-вашему, как называется? ШУЛЛЕР: Да кто бы нас самих защитил от таких бедных вдов! ШТЕРН: Марья Алексеевна, Карл Модестыч, прошу вас, не ссорьтесь! Сделайте, в конце концов, эту полоску нейтральной, чтобы никому не было обидно. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (кивает на Шуллера): Но только чтобы он свои ульи на эту полосу не ставил! ШУЛЛЕР: И чтобы ее клубники там духу не было! ВЛАДИМИР (сам с собой): Когда же, наконец, я начну получать от любви удовольствие? (подлетает ворона и, выхватив из-за его уха редиску, улетает) Пока только сплошные жертвы – крапива, сорокаведерная бочка, твари эти воздухоплавающие… (сдувает с плеча птичий помет) ЛИЗА (свистит): Вовка, можно отмирать! Маменька с соседом вопрос утрамбовали. ИВАН ИВАНЫЧ: А за утрамбовку данного вопроса с каждого из вас причитается по пятьсот рублей штрафу в пользу кооператива! (выписывает квитанции) АНДРЕЙ: Лизок, на вот… ты огурчика просила… ЛИЗА (фыркнув): Так это ж кабачок! АНДРЕЙ: Э-э… он ведь тоже зеленый? ЛИЗА: В окрошку не годится… Эй, вы, принимайте ваш овощ назад! (швыряет кабачок, целясь Карлу Модестычу в лоб, но тот успевает отскочить) ШУЛЛЕР: Вас, кажется, зовут Лиза? ЛИЗА: Не ваше дело, как меня зовут, берегите лучше свою тачку, а то как бы она ненароком на запчасти на развалилась! ШУЛЛЕР: А вы симпатичная! (Лиза хлопает ресницами)
Царапка: Не везёт пока Казанове :-) Разборки за грядки - шикарные!
Gata: Царапка пишет: Не везёт пока Казанове :-) Главный приз у него впереди Царапка пишет: Разборки за грядки - шикарные! Это списано почти с натуры :)
Царапка: Хорошая у твоей натуры фактура :)
Gata: У нас дача на крайней улице, за забором уже лес. Ессно, все дачники воспользовались и по соточке-другой к своим участкам прирезали. А нашим ближайшим соседям трудно было свою лишку обрабатывать, и они нам предложили пользоваться. Лет 15 мы на том участке сажали картошку. Потом соседи дачу продали, нас не предупредили, и мы картошечку посадили, как обычно, а тут нагрянули новые соседи - говорят, мы тут баню будем строить, выкапывайте свою картошку взад. Нас с мамой в тот день на даче не было, а папа с бабушкой нос под хвост, и пересадили. Мама им долго потом не могла этого простить :) Ну и с соседями, само собой, никакой дружбы, хоть той истории уже больше десяти лет.
Царапка: Суровые у вас драмы!
Gata: СЕРИЯ № 8. Поздний вечер того же дня. На берегу реки. Владимир нервно пишет круги вокруг березы ВЛАДИМИР: Почему же она не пришла? Неужто Санек меня опередил?! (услышав чьи-то шаги и голоса, вскарабкивается на березу) Нам свидетели ни к чему… (мимо идут Анна и Ната) АННА: Наташенька, ты собралась замуж? Вот новость! НАТА: Сколько можно в вашем с Мишкой гнездышке греться? Пора и свое вить. АННА: И кто же твой избранник? НАТА (таинственным шепотом): ОН. АННА: Кто – он? НАТА: Он красив. Ну, с некрасивым-то я бы и разговаривать не стала! Умен, кажется… АННА: Натка, да ты влюбилась! НАТА: М-м… немножко. Сильно влюбляться вредно для здоровья. АННА: Значит, ты меня не поймешь… (вздыхает) НАТА: Ну-ка, ну-ка… что ты там удумала?! (уперев руки в боки) Мой братец, конечно, паразит, но наставлять ему рога я тебе не позволю! АННА: Но почему, стоит человеку заикнуться, что он влюблен, все сразу начинают думать о разных пакостях?! Почему, если любовь – значит, сразу рога и кожвендиспансер?! А если это возвышенное, романтическое чувство? НАТА: Не смеши мои тапочки! АННА (напевает нежным мелодичным голоском): Любви моей ты боялся зря, - Не так я страшно люблю! Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою! ВЛАДИМИР (на березе): А в ней определенно что-то есть, чего нет ни в одной другой девчонке! В кого это она влюблена, интересно? (самодовольно ухмыляясь) Надеюсь, что в меня! НАТА (ворчит): Начиталась всякой романтической чуши, тьфу! В любви – через загс или мимо него – все дороги ведут в койку. Не знаю, как ты, лично я предпочитаю через загс. АННА: Ты меня совсем не понимаешь! Мне не нужно ни загса, ни постели, мне бы только видеть его… (мечтательно) хоть через день… хоть раз в неделю… НАТА: Блаженная ты, Анька! (уходят обе) КАТЕРИНА (подходит с другой стороны): Хм! Хамство в высшей степени! Не мог подождать меня сорок минут? (хочет уйти) ВЛАДИМИР (сверху): Ку-ку! Я здесь! КАТЕРИНА (вертит головой): Где? ВЛАДИМИР: Сейчас слезу… (начинает спускаться, но тут ветка подламывается, и он мешком шлепается на землю) Ч-черт! КАТЕРИНА: Вовочка, откуда ты свалился?! (помогает ему встать и платочком вытирает грязь с его щеки) ВЛАДИМИР: С березки, Катенька! Я уж думал, что ты не придешь, и начал устраиваться на ночлег. КАТЕРИНА: В дупле? Ха-ха! (поцарапав пальчиками его грудь) Леопардик ты мой! (несколько минут страстно целуются) Ты представляешь, у Сашки совершенно крышу снесло! ВЛАДИМИР: А что такое? КАТЕРИНА: Думаешь, почему я опоздала? ВЛАДИМИР: Ждала, наверно, когда твой Колюня заснет? КАТЕРИНА: Нет, я Колюне наврала, что у меня голова разболелась, и ушла в отдельную спальню – думала, в окно вылезу, там невысоко, а тут сынуля, урод, приперся и прямо под этим окном врубил на всю катушку Баскова… ВЛАДИМИР (хохочет): Басков – это мегакруто! КАТЕРИНА: Подожди, я тебе еще не все рассказала. Потом Сашка врубил караоке и стал этому баклану подпевать!!! ВЛАДИМИР (давясь от хохота): Санек жжет! КАТЕРИНА (хнычущим голосом): Тебе смешно, а мне пришлось выбираться через окошко в гараже, и я едва не порвала платье и испортила маникюр… ВЛАДИМИР: А я бродил тут под березой и мечтал, как сорву это платье с тебя… как буду рвать его руками и зубами, а ты будешь стонать от страсти и рвать одежду на мне… КАТЕРИНА (жарко): Так порви его, Вовочка, порви скорее! Я твоя! (первой вцепляется в его рубашку) ВЛАДИМИР: Сегодня ты от меня не уйдешь! (с рычанием впивается поцелуем ей в шею, но тут снова раздаются шаги и голоса) Ч-черт! Кого тут постоянно носит?! КАТЕРИНА (испуганно): Это мой рогатик! Надо прятаться! ВЛАДИМИР: Да он же совсем не страшный. КАТЕРИНА: Когда у нас с ним долго не бывает секса, он превращается в натурального крокодила! ВЛАДИМИР: Тогда - лезем на дерево? КАТЕРИНА: Ты хочешь, чтобы я окончательно погубила мой маникюр? ВЛАДИМИР: Ну, как знаешь! Договаривайся со своим крокодилом сама, а мне на зубы ему попадать неохота (проворно карабкается на березу) КАТЕРИНА: Вовочка, куда ты? Ты меня бросаешь?! А еще джентльменом прикидывался! (подходят Романов и Миша) РОМАНОВ: Очень хорошо, что я вас встретил, Миша. МИША: Вашему холодильнику снова нужен доктор? РОМАНОВ: Да, и готов оплатить ваш визит по двойному тарифу. Знаете ли, в жару без холодильника… МИША (перебивает): Николай Палыч, а это не ваша жена прячется там за березкой? РОМАНОВ (вглядываясь в темноту): Катенька? Что ты там делаешь? У тебя ведь болит голова! КАТЕРИНА: Вот я и вышла подышать свежим воздухом. РОМАНОВ: А почему меня не позвала? Прогулялись бы вместе. КАТЕРИНА: Прости, папуля, не догадалась. РОМАНОВ (почуяв неладное): Где Сашка? КАТЕРИНА: Последний раз я его видела в нашем саду, в обнимку с караоке. МИША (указывает пальцем): А кто там на дереве сидит в белых джинсах? РОМАНОВ (грозно): Александр, слезай! КАТЕРИНА (шипит на Мишу): Скотина! (лягает его каблуком) МИША: Не старайся меня соблазнить, больше не получится! РОМАНОВ (трясет березу): Слезай, кому сказано! (изловчившись, подпрыгивает и хватает Владимира за штанину) ВЛАДИМИР (дрыгает ногой): Отвали, старый хрыч! РОМАНОВ: Что-о-о?!! Старый хрыч – родному отцу?!!! (со всей яростью дергает за ногу, треск сучьев и грохот, Владимир падает на Романова) КАТЕРИНА (испуганно): Колечка, не убейся! РОМАНОВ (барахтаясь с Владимиром под березой): Ни черта не видно! Сашка, это ты или нет? ВЛАДИМИР (вырвавшись и задав стрекача): Попробуй, догони! РОМАНОВ: И догоню! (бежит следом) И прибью!!! МИША (с издевкой): Что ж ты, Катенька, места поукромнее не могла найти, чтобы с любовничком уединиться? КАТЕРИНА (огрызается): В следующий раз приду с ним к тебе на дачу! МИША: Любовь втроем – это моя старая мечта! КАТЕРИНА: Свинья! (набрасывается на него с кулаками) МИША (шутливо отбивается): Но-но, полегче! Убьешь меня – кто вам холодильник лечить будет? КАТЕРИНА: Без тебя найдется, кому лечить! МИША: Да? А мне показалось, что ваш агрегат болеет нарочно для меня. КАТЕРИНА (топая ногами): Пошел вон!!! МИША (как ни в чем не бывало): Уже иду. Завтра навещу пациента, ждите! (удаляется, помахав ручкой) КАТЕРИНА: Когда-нибудь я его точно убью! (в кустах раздается шорох) Эй, кто там? (испуганно) Не маньяк? ПОЛИНА (выходит из зарослей): Не маньяк, но так и хочется кого-нибудь придушить! КАТЕРИНА: Полька, это ты, что ли? ПОЛИНА: Я… Гуляла тут по берегу и случайно угодила на бесплатное кино – на твое с Вовочкой свидание. Уууу, подлая разлучница! Зачем ты моего парня охмуряешь?! КАТЕРИНА: Твоего?! ПОЛИНА: Да, моего! Я первая на него глаз положила! КАТЕРИНА: Ну, не знаю, где ты свой глаз потеряла, а Вовка мой, и делиться им я ни с кем буду! Облизнешься, дорогуша! (показывает фигу) ПОЛИНА: Это ты облизнешься! (показывает две фиги) А я с Вовкой сегодня днем под этой самой березкой целовалась! КАТЕРИНА: Целовалась?! ПОЛИНА: Да! И он мне сказал, что я самая красивая, и прицепил мне цветочек – сюда! (показывает себе на грудь) КАТЕРИНА (рассвирепев): Ах ты… (вцепляется Полине в волосы, Полина не остается в долгу и таскает за волосы Катерину) ПОЛИНА: Он мой! КАТЕРИНА: Нет, мой!!! (несколько минут дерутся, потом садятся рядышком под березкой и плачут) КАТЕРИНА: Какой же он гад! ПОЛИНА: Змей подколодный! КАТЕРИНА: Убить его мало! ПОЛИНА: Порвать, как тузик грелку! КАТЕРИНА (всхлипывая): Наверно, он не нам одним мозги пудрил… ПОЛИНА (шмыгает носом): Наверно… Надо с девчонками завтра поговорить… Пойдешь со мной? А то они мне не поверят… КАТЕРИНА: Завтра утром не могу, к нам Мишка придет холодильник чинить. ПОЛИНА: Ну и пусть твой муж за ним надзирает. КАТЕРИНА: Нельзя, я сама должна. ПОЛИНА: Зачем? КАТЕРИНА: Чтобы знать, что в следующий раз ломать. ПОЛИНА: Тогда – до завтра? КАТЕРИНА: Будут новости – забегай! (расходятся в разные стороны) (появляются Шуллер и Писарев с Шубиным) ШУЛЛЕР: Работаем оперативно и аккуратно – аккуратно вытаскиваем сети, аккуратно очищаем, аккуратно ставим на место! (лезут в воду, выгребают рыбу из забалуевского невода и раскладывают по сумкам) ПИСАРЕВ: За эту рыбешку нам кучу бабла отсвинарят! ШУЛЛЕР: Только здесь не продавайте, катитесь в соседнее общество. ШУБИН: Ясен пень, не дураки! (Уходят с богатым уловом. Полчаса царит тишина, нарушаемая лишь тихим плеском воды, потом появляются Саша, Владимир и Андрей) АНДРЕЙ: Санек, что это за шум с вашей дачи доносился? САША: А, это мой папик мамочку гоняет. ВЛАДИМИР (прикинувшись валенком): С чего это он вдруг на нее взъелся? САША: Приревновал ее к какому-то перцу в белых штанах… (смотрит на Владимира) ВЛАДИМИР: Ну и что? Мало, что ли, на ваших дачах белоштанных перцев? САША: Вот я то же самое папику сказал, когда он наладился мой гардероб перетряхивать. Все-таки хорошо, что из белого у меня только купальный халат! А то бы бегал счас по периметру бассейна с мамочкой наперегонки. ЛИЗА (выныривает из темноты): Привет, ханорики! А что это вы за мной не зашли? АНДРЕЙ (икнув): Лизок, откуда ты? ЛИЗА: От верблюда! Я же сказала, что вы от меня не отвертитесь! САША: А зачем ты в купальнике? ЛИЗА: Так в речку же лезть! Ой, только не прикидывайтесь, что вы здесь в футбол собирались играть! ВЛАДИМИР: Лизанька, один ноль в твою пользу! ЛИЗА: Ладно-ладно, пошли скорее сети снимать, не терпится этому старикашке насолить! (спускается в воду) Где тут сети-то? (радостно пищит) Нашла, нашла! Гребите сюда! (Владимир, Саша и Андрей, побросав одежду на берегу, в одних плавках лезут в реку) АНДРЕЙ: Але, братва, а сеть-то пустая! САША: Сделай поправку на свои минус четырнадцать! ВЛАДИМИР: А ведь и, правда, рыбы нет! ЛИЗА: Ну что за невезуха! Пойдемте тогда хоть джип нашего нового соседа раскурочим. (По берегу идут Иван Иваныч и Забалуев, подсвечивая дорогу фонариком) ЗАБАЛУЕВ: А завтра истопим баньку, сварим ушицы… ИВАН ИВАНЫЧ: И ушица чтоб непременно двойная – сначала ершей, а потом судачка, стерлядку… Погоди-ка… что это здесь валяется? (светит под ноги фонариком) ЗАБАЛУЕВ: Кажись, штаны кто-то потерял… (поднимает белые джинсы Владимира и разглядывает их со всех сторон) САША (из реки): Глянь, Вован, твои штаны на берегу пляшут! ВЛАДИМИР: Да ну тебя, Сань, с твоими приколами! ЛИЗА (свистит): Тикайте, ханорики! ВЛАДИМИР: Что там? (луч фонарика бродит по реке, высвечивая фигуры «браконьеров») АНДРЕЙ: Бежим! (слышно хлюпанье воды и треск веток) САША (орет из реки): Меня подождите! Не видите, я в сетях запутался? ЗАБАЛУЕВ: Ах, сволочи, ах, мерзопакостники! Да держи же их, Иваныч, держи! Уйдут ведь! ИВАН ИВАНЫЧ: Где мы их ночью по кустам будем ловить? Давай лучше сеть проверим! (тянут сеть из воды) Полнехонько, Платоныч! Не успели они тебя ограбить, спугнули мы их. ЗАБАЛУЕВ: Вовремя у меня поясницу заломило – как раз к воровству! ИВАН ИВАНЫЧ: Что-то великовато для рыбки… (направляет на Сашу луч фонарика) Кто таков? САША: Отпусти меня, старче! Я любые три твоих желания исполню! ЗАБАЛУЕВ: Ай-я-яй, Иваныч, одного-то мы споймали, а кореша его с моей рыбкой слиняли! ИВАН ИВАНЫЧ: Ничего, зато их штаны у нас в залоге остались. Опознаем ворюг! (Саше) Говоришь, любые мои желания исполнишь, золотая рыбка? САША: Любые, старче… ИВАН ИВАНЫЧ: Так вот тебе первое мое желании – ложись на брюхо! (отстегивает ремень на своих штанах) Второе желание – спускай плавки! Готов, голубчик? (лупит Сашу ремнем) САША (вопит): Права не имеете! ИВАН ИВАНЫЧ: Погоди, тебе еще папаша всыплет по первое число! Я тебя, трутня, сразу признал! (продолжает порку) ЗАБАЛУЕВ: Дай-кось и я добавлю, Иваныч! (рвет крапиву и хлещет Сашу по спине и голым ягодицам) САША: Поимейте совесть, дедули! В ваших сетях даже пескаришки не было, одни дырки! ИВАН ИВАНЫЧ: И третье мое желание – чтоб духом твоим пакостным тут не пахло! (Саша удирает, на ходу подтягивая плавки) ЗАБАЛУЕВ: Вот и сварили ушицу, Иваныч… ИВАН ИВАНЫЧ: Ничего, я им завтра сварю такую ушицу… (собирает разбросанные по берегу джинсы и майки) Я им такую ушицу сварю, что за весь год не расхлебают!
Царапка: Попал трусоватый Казанова! Сашка, запустивший Баскова - это чудно!
Gata: Царапка пишет: Попал трусоватый Казанова! Он не трусоватый, он внешность бережет :)
Gata: СЕРИЯ № 9. Дача Репниных. Анна, ползая на коленях, садовыми ножницами подстригает газон, Миша лежит в гамаке, Ната с гитарой – в шезлонге. МИША (поет): А вот я достаю мой чемоданчик, А вот я достаю мой чемоданчик, А вот я достаю, А вот я достаю, А вот я достаю мой чемоданчик… НАТА (бряцая на гитаре, подпевает): А ну-ка, убери свой чемоданчик, А ну-ка, убери свой чемоданчик, А ну-ка, убери, А ну-ка, убери, А ну-ка, убери свой чемоданчик! АННА (всхлипывает): Сил моих больше нет! НАТА: Тебе наша песенка не нравится? Мишк, давай другую! АННА: Лучше бы газонокосилку починил! МИША: Не царское это дело – в газонокосилках ковыряться! (продолжает напевать) А я не уберу мой чемоданчик, А я не уберу мой чемоданчик, А я не уберу, А я не уберу… ПОЛИНА (подходит): Привет закоренелым должникам! Не надумали к водопроводу подключиться и денюжку платить? НАТА: А что, Поль, Иван Иваныч обратно тебя в секретарши взял? ПОЛИНА: Угу, Санек Романов высокого доверия не оправдал, и вот я снова при исполнении обрыднувших мне обязанностей… (достает из сумки белые джинсы) Кстати, это не ваше? НАТА (подходит и рассматривает): Вроде бы я их где-то видела… МИША: Аньк, сбегай проверь, все ли мои штаны на месте! АННА: Мишенька, у тебя же нет ничего белого, ты сам всегда говоришь, что не хочешь быть похожим на веселого молочника. МИША: И то верно. НАТА: Вспомнила! Это джинсы Вольдемара. ПОЛИНА: Точно? НАТА: Точнее и быть не может! Он мне вчера помогал воду носить, и вот тут на штанине как раз пятно от ржавчины с нашей бочки. ПОЛИНА (ревниво): А с каких таких щей он помогал тебе воду таскать? НАТА: Примерял на себя роль моего мужа! АННА (ахнув, роняет ножницы на траву): Ты собралась замуж за Володю?! НАТА: Не вижу в этом ничего криминального. А вот с каких таких щей, Полиночка, у тебя оказались джинсы моего жениха? МИША (хохотнув): Небось, слинял от нее, не выдержав ночных ласк! ПОЛИНА (шмыгнув носом): Если бы Вовка ночевал у меня, я бы штаны прямо ему и отнесла, а не стала бегать по дачам, выясняя, с чьей они задницы! НАТА: Что-то на белом и пушистом портрете моего жениха начинают появляться пятнышки, которые мне совершенно не нравятся. Так что там у тебя с ним за шуры-муры, Полиночка? ПОЛИНА: Уже никаких. Он мне, гад такой, изменил, не успев до конца осчастливить! НАТА: Действительно, гад! А ведь я почти поверила, что он порядочный! Руки не распускал, вел себя культурно… ПОЛИНА (хмыкнув): Видела бы, как он вчера вечером на Катьке платье рвал! АННА (чуть не плача): Ну что вы всякие мерзости собираете?! МИША: Ха-ха! А Катькин муж решил, что на дереве был Санек и грозился его придушить, когда поймает. НАТА: Этот Вольдемар просто какой-то извращенец! Заниматься сексом на дереве… ПОЛИНА: Нет, он с Катькой под березкой целовался – под той же самой, что и со мной! АННА: Володя никакой не извращенец! Перестаньте поливать его грязью! ПОЛИНА: Анечка, ты так его защищаешь, что можно подумать… АННА: Да! Да, я люблю его! Но это любовь возвышенная и чистая и ничего не имеет общего с теми гадостями, которые вы сейчас плетете! НАТА (жалостливо): Анечка, у тебя нет температуры? МИША (выразительно повертев пальцем у виска): Больная! АННА: Это вы все больные! Бессердечные люди! Вы понятия не имеете, что такое настоящая любовь, у вас все мысли ниже пояса! (отворачивается и плачет) НАТА: Нет, но Вольдемар, конечно, урод! Мишка, пойди и набей ему морду – за то, что он твою сестру обманул! МИША (зевнув): Была охота! (разворачивает «Playboy») ПОЛИНА: Все мужики сволочи. НАТА: И не говори, Поль! Но некоторые попадаются сволочи просто выдающиеся. Как, например, Вольдемар… или Сашка… ПОЛИНА (с любопытством): А что Сашка? НАТА: Я этим летом в него влюбилась и даже простила ему, что он на первом свидании лапы начал распускать. Объяснила ему популярно, что со мной такие номера не прокатят, и он вроде присмирел, ласковый такой стал… мы с ним про звезды говорили, Большую Медведицу на небе искали… (вздыхает) А потом он взял и не пришел на свидание, я всю ночь его прождала, схватила насморк, и с тех пор знать его, подлеца, не хочу! ПОЛИНА: Мы слишком хорошие, потому нам и не везет с мужиками… (тоже вздыхает) Ну ладно, побегу, мне еще одни штаны надо опознать. НАТА: А в связи с чем? ПОЛИНА: Пока секрет, но в недалеком будущем владельцев этих штанов ждут крупные неприятности. (уходит) (появляются Романов и Саша) РОМАНОВ: Миша, я опять к вам! САША: Привет, Натуля! (Ната делает вид, что его не заметила) МИША (вылезает из гамака): Ну, что там опять случилось, Николай Палыч? Я ж всего два часа назад у вас был. РОМАНОВ: Катенька говорит, что на кухне пахнет фреоном, и боится, как бы он не взорвался. МИША (ухмыляется): Много она во фреоне понимает… Ну, пойдемте, понюхаем! РОМАНОВ: Миша, вы идите, Катенька вас встретит, а у нас тут еще одно небольшое дело есть. (Миша уходит) Наташа, не буду долго ходить вокруг да около, я пришел просить вашей руки… НАТА (округлив глаза): Вы?! РОМАНОВ: Да, но не для себя, а для моего сына. НАТА (не глядя на Сашу): А что он, сам за себя попросить не может? РОМАНОВ: Он говорит, что боится. НАТА: Боится? РОМАНОВ: Вы, я вижу, девушка красивая, но колючая, как кактус – прямо и не знаешь, с какой стороны к вам подступиться. НАТА: Ваш Саня тоже на казанского сироту не похож. САША: Натуль, выручай! Батя грозился меня из дому прогнать, если я этим летом не женюсь. НАТА: Ну и женись на здоровье, я-то тут при чем? САША (мямлит): Ты… э-э-э… красивая… умная… ты мне нравишься… (воодушевившись) И вообще – ты единственная девчонка из всех моих знакомых, на которой можно жениться! НАТА (фыркнув): Премного польщена! РОМАНОВ: Значит, готовимся к свадьбе? НАТА: Скажите вашему сыну, Николай Палыч, что среди всех моих знакомых парней он – последний, за кого бы я вышла замуж! Потому что, во-первых (начинает загибать пальцы), он редкостный свин… РОМАНОВ: Увы, что есть, то есть… НАТА: …а во-вторых, он даже ни разу не поинтересовался моим здоровьем, когда я целую неделю ходила с насморком, потому что три часа просидела в холодный вечер на берегу реки, поджидая его королевское высочество, который в это время бултыхался в теплом бассейне со своими подружками! САША (потрясен): Нат, ты что… ты меня ждала? А я думал, что я тебе не нужен, что ты меня не любишь… НАТА: Ваше высочество еще и думать умеет? САША: Нат, ну не сердись… ну да, я дурак, осел, баклан… НАТА: И ты хочешь, чтобы я за вот такой вот зоопарк вышла замуж? АННА (продолжая стричь газон): Труд сделал из обезьяны человека. САША (встрепенувшись): Ната, я буду работать! Я все сделаю, чтобы ты мной гордилась! Я даже обещаю закончить юрфак! НАТА: Надо записать это в брачном контракте. САША: Так ты согласна?! (бросается ее целовать) НАТА: Только учти – если не станешь человеком, немедленно разведусь! РОМАНОВ (радостно улыбается): Я уж и не чаял моего балбеса сбыть с рук, а тут такое счастье! (доносится грохот) РОМАНОВ (с беспокойством): Кажется, это у нас! (Ната с Сашей, ничего не слыша, продолжают целоваться) РОМАНОВ (деликатно отвернувшись): Или не у нас? Надеюсь, что все-таки не у нас. КАТЕРИНА (подбегает, рыдая): Я… я… я его… угробила… ВСЕ (хором): Кого?! КАТЕРИНА: Холоди-и-ильник….. РОМАНОВ: Милая, как же тебя угораздило? КАТЕРИНА: Об Мишкину голову… НАТА: Я всегда говорила, что у моего братца башка твердая, как кокос. Мозгов, кстати, много вытекло? КАТЕРИНА: Не было у него никаких мозгов… Он пришел и заявил, что я нарочно холодильник порчу, а я обиделась и швырнула в него этим холодильником… САША (поежившись): Однако… АННА (выпрямившись и отряхнув колени от травы): Великолепно! Приготовлю Мишке последний обед – поминальный, а уж траур по нему носить не буду, не дождется! КАТЕРИНА: Да ничего ему не сделалось, твоему Мишке! Вмятина на черепе через месяц сровняется, а в холодильнике дыра – насквооозь… (снова плачет) Такой хороший был холодильник… НАТА: Анютка, вдовство твое, похоже, не состоялось. АННА: И очень жаль! РОМАНОВ (встревоженно): Пойдемте, надо посмотреть, как там Михаил… может, «скорую» вызвать, и заодно другого мастера по ремонту холодильников. САША: Правильно, бать! В жару без холодного пивка не жисть! (заметив сердитый взгляд Наты) То есть, я хотел сказать, без холодного кваса. Девчонки, вы с нами? АННА: Я на развод подаю. Хватит с меня Мишки и его капризов! НАТА (вздыхая): Придется мне идти – хоть и сволочь, но брат же родной… (Романов, Ната и Саша уходят) КАТЕРИНА: Анюта, у меня к тебе вопрос интимного свойства – Вовочка к тебе клинья не подбивал? АННА (отворачивается): Избавьте меня от ваших грязных сплетен! (Мимо идут Лиза с Владимиром, тащат надувную лодку. Увидев Катерину, Владимир под прикрытием лодки ныряет в кусты, растущие вдоль забора, и ретируется) КАТЕРИНА (машет рукой): Лизка, причаливай сюда! И кавалера сюда тащи! (злобно улыбается) Поболтаем с ним, посплетничаем! ЛИЗА (недоуменно оглядывает со всех сторон резиновую лодку и даже трясет ее): А куда он делся-то? КАТЕРИНА: Удрал. Он, ко всему, еще и трус! ЛИЗА: Ничего не догоняю. КАТЕРИНА (ехидно): Думаешь, Вовочка тебя одну по речке на резиновой лодке катал? ЛИЗА: Лодка вообще-то моя, а гребли мы с ним по очереди. КАТЕРИНА: Да какая разница – в лодке, под березой… главное, что Вольдемар – бабник и свинья! АННА: Просто ему до сих пор не везло с женщинами. ЛИЗА: Тьфу! Говорила ж я маменьке, что этот хмырь нам не ко двору, а она – выходи за него замуж, да выходи замуж! ПОЛИНА (возвращается): Уф! Ну и пришлось же мне побегать, девчонки! Но вторые штаны опознала – только чьи, не скажу, дала подписку о неразглашении. НАТА (возвращается): Мишка жив-здоров, доктор Штерн сейчас ему кокос, то есть голову бинтует… Привет, Лизок! Ты откуда с лодкой? КАТЕРИНА: Со свидания с Вовочкой! ПОЛИНА: Лизка, он и с тобой успел?! ЛИЗА: Подумаешь, пару раз поцеловались, проплывая мимо камышей… НАТА: Нахал и бабник неслыханных масштабов! ПОЛИНА: Мерзавец просто! КАТЕРИНА: Ладно, подруги, надо нам решать, как этого нахала, бабника и мерзавца проучить? ПОЛИНА (делает выразительное движение пальцами): Чик-чик – чтоб навсегда отбить у него охоту морочить бедным девушкам головы! ЛИЗА: Циркулярной пилой! НАТА: Хм… а это не слишком жестоко? КАТЕРИНА: Думаешь, наши пять несчастных разбитых сердец стоят дешевле? ПОЛИНА: А чье пятое? АННА: Я в ваших мерзких играх не участвую! КАТЕРИНА (прищурившись): Для себя хочешь сохранить? ЛИЗА: Как бы она Вовку не предупредила! НАТА (вздохнув): Придется принимать меры… (Анне) Посидишь до завтра в погребе. АННА: Вы, что, с ума сошли?!! (Подруги, не обращая внимания на ее протесты, сбрасывают ее в погреб и, захлопнув крышку, навешивают сверху амбарный замок) ПОЛИНА: Надо щелочку оставить, чтоб Аньке было, чем дышать – мы, чай, не варвары. ЛИЗА: Ну, а теперь к делу! Циркулярку можно взять в гараже Иван Иваныча, где он общественный сварочный аппарат хранит и прочую ерунду. Ключ раздобудешь, Полька? ПОЛИНА: Ноу проблем! Еще веревку надо, чтобы Вовку связать, а то ведь он брыкаться будет! ЛИЗА: Может, оглушить кирпичом? КАТЕРИНА (кровожадно): Нет, он должен быть в сознании, чтобы понять и прочувствовать всю прелесть момента! ЛИЗА: Тогда – мешок на голову! АННА (рыдает в погребе): Извергини! НАТА: Где экзекуцию будем проводить? ПОЛИНА: Где Вовка пакостил, там пускай и ответ держит – на берегу, под березкой. ЛИЗА: Он мне сегодня вечером свидание там назначил. КАТЕРИНА: Прекрасно! Там его и встретим! Я с мешком залезу на березу, чтобы сверху ему на голову накинуть… Нет, Лизок, лучше ты – у тебя нет маникюра. НАТА: А внизу можно капкан поставить, для надежности. ПОЛИНА: Тогда – пошли добывать орудия мести. Лизка, на когда ты с этим казановой договорилась? ЛИЗА: На одиннадцать. КАТЕРИНА: Значит, собираемся в пол-одиннадцатого! (Расходятся. Голос Анны в погребе хрипит и слабеет)
Царапка: ПОЛИНА (шмыгнув носом): Если бы Вовка ночевал у меня, я бы штаны прямо ему и отнесла, а не стала бегать по дачам, выясняя, с чьей они задницы! В этом есть логика! НАТА: Я всегда говорила, что у моего братца башка твердая, как кокос. Мозгов, кстати, много вытекло? Сестричка из Натки - добрая-предобрая! Впрочем, как и из Анны - жена :-)
Gata: Царапка пишет: В этом есть логика! Ой, сейчас снег пойдет - Царапка меня за логику похвалила! Царапка пишет: Сестричка из Натки - добрая-предобрая! Впрочем, как и из Анны - жена :-) Ну дык, каков брат и муж...
Царапка: Сестричке деваться некуда, а куда смотрела жена, пока добредала до загса?
Gata: Царапка пишет: куда смотрела жена, пока добредала до загса? Чтобы не сморозить пошлость, скажу - в красивые глаза
Царапка: Да, руки золотые или крюки узнаётся потом...
Gata: Ну, холодильники-то Мишка умеет чинить ))))
Gata: СЕРИЯ № 10. Дача Репниных. Вечер. Хозяев не видно, по участку бродят куры и кролики, жуют-клюют, что подвернется. ВЛАДИМИР (проходит мимо): Гляди-ка – барбекю гуляет! (ловит кролика) Будет у нас сегодня с Лизанькой романтическое свидание с костром и шашлыком… (облизывается) И с любовью, конечно! (раздается глухой стук) ВЛАДИМИР: Кто там? ГОЛОС: Я… ВЛАДИМИР: А ты где? (оглядывается) ГОЛОС: Здесь… ВЛАДИМИР (смотрит на кролика, держа его за уши): Это ты, что ли, мне голову морочишь? ГОЛОС: Выпустите меня… ВЛАДИМИР (разжимает пальцы): Да иди, гуляй, мне не жалко! Без шашлыка обойдемся, любовью надо заниматься на голодный желудок. (идет к домику и стучит в дверь) Эй, хозяева, есть кто живой? МИША (изнутри): Если опять чинить холодильник, то меня дома нет! ВЛАДИМИР: Пока вы спите, у вас говорящие кролики всю травку на газоне схрупают! МИША: А Горлума там поблизости не наблюдается? ВЛАДИМИР: Какого Горлума? МИША: Какого, какого… который по колечку прикалывается! ВЛАДИМИР: А я, между прочим, не прикалываюсь. Не верите - выходите и сами этих кроликов послушайте! МИША: Мне врач всякие волнения и телодвижения запретил. У меня подозревают сотрясение мозга, это тоже вам не баран чихнул! (мимо идет доктор Штерн) ШТЕРН (Владимиру): Молодой человек, отойдите от двери! Не шумите у больного над ухом! ВЛАДИМИР: А кто здесь больной? МИША (из домика): Этот, который с Горлумом разговаривает! ШТЕРН (строго): Я – врач, мне виднее, кто болен, кто здоров! (Владимиру) Подождите меня здесь, молодой человек, я сейчас сделаю Мише усыпляющий укол, чтобы он не болтал во вред здоровью, а потом займемся вашими галлюцинациями. (входит в домик) ГОЛОС: Спасите… ВЛАДИМИР (озирается по сторонам): Одно из двух: либо я конопли напробовался, либо кролики… Кстати, что за травка растет на этом газончике? ГОЛОС: Лююююди!.. Да спасите же меня кто-нибууууудь! В погребе я, в погребе! ВЛАДИМИР: Теперь и говорящая картошка появилась… (подходит к погребу) Естественно, закрыто, и естественно, ключа нет… (ногой сбивает замок и откидывает крышку) Ну, вылезай, картошечка, поговорим! ШТЕРН (в домике): Больной, не вертитесь! МИША: Нет, нет, уберите шприц! Не надо шприц! Не надо! Ай! Я уколов боюсь! ВЛАДИМИР (вытаскивает их погреба посиневшую Анну): Уф, не картошка… Анечка, зачем же так над собой издеваться? Это новая система фитнеса, что ли? АННА (слабым голосом): Володя… это ты… ВЛАДИМИР: Вроде как я. А что, есть сомнения? Впрочем, все тут у вас какое-то странное – и газон, и кролики… АННА: Не ходи… туда… ВЛАДИМИР: Куда? АННА: На свидание… сегодня вечером… не ходи… ВЛАДИМИР: Ты хочешь назначить мне свидание? (самодовольно ухмыляется) ШТЕРН (выходит из дома): Нуте-с, молодой человек, теперь, когда мой первый пациент заснул, я займусь вами. ВЛАДИМИР: Займитесь лучше ею! (держит Анну на руках) Посмотрите, какая она синяя! (нежно дует Анне на волосы) Но все равно красивая – как инопланетная певица из «Пятого элемента». ШТЕРН: Так, так… инопланетная, значит, певица? А с кем вы там еще разговаривали, юноша? ВЛАДИМИР: С кроликом, но потом это оказался не кролик, а вот она… Анечка… ШТЕРН: Очень любопытно! Сложные галлюцинации, с трансформацией земной фауны в инопланетную сущность… весьма, весьма любопытно! АННА (стонет): Володенька… не ходи туда… если тебе дорого… то, что тебе дорого… (теряет сознание) ШТЕРН (трогает ей лоб и щупает пульс): Пустяковый случай, совершенно неинтересный! (помогает Владимиру занести Анну в дом, через некоторое время выходят оба) Грелка, коньяк и инъекция снотворного – завтра больная будет в полном порядке. А вот с вами, юноша… (ласково берет Владимира под локоть) Нам с вами предстоит очень интересный разговор! (продолжая журчать в том же духе, уводит слегка ошалевшего Владимира) (Идут, оживленно дискутируя, Иван Иваныч, Марья Алексеевна и Шуллер) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Поймите, Иван Иваныч, мне никак нельзя обойтись без того кусочка земли! Там клубника лучше всего растет, а мне мою Лизаньку надо усиленно витаминами кормить, чтобы замуж удачно выдать. ШУЛЛЕР: Не шумите, мамаша! Я вашу Лизаньку и без витаминов готов замуж взять, так она мне понравилась. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (в ужасе): Чтобы я дитятко мое ненаглядное такому усатому таракану отдала?! ШУЛЛЕР: Чем же вам мои усы не угодили? Вполне приличные усы, даже можно сказать – красивые. ИВАН ИВАНЫЧ: В самом деле, Марья Алексеевна – почему бы вам и не выдать вашу дочку замуж за Карла Модестовича? Зажили бы одним домом и не стали больше втягивать правление кооператива в ваши дрязги. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Одним домом?! С этим кровопийцей?! ШУЛЛЕР: Называйте меня хоть крокодилом, все равно я буду вашим зятем. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Только через мой труп! ШУЛЛЕР: Значит, сначала справим ваши поминки, а потом нашу свадьбу. ИВАН ИВАНЫЧ: На венок от скорбящего дачного общества, Марья Алексеевна, вы можете рассчитывать. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Ах, вот как?! Вам не терпится спровадить меня на тот свет?! Может быть, вы уже между собой договорились, как мой участок поделить?! ИВАН ИВАНЫЧ: Это обвинение настолько возмутительно, что я даже отвечать на него не желаю! ШУЛЛЕР: Да не нужен мне ваш участок, мамаша! У меня в городе квартира хорошая. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: В центре? ШУЛЛЕР: В центре. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Сколько комнат? ШУЛЛЕР: Четыре, в новом доме. С джакузи и посудомоечной машиной, Лизаньке даже не нужно будет самой тарелки мыть. ИВАН ИВАНЫЧ: Соглашайтесь, Марья Алексеевна! Жених с богатым приданым, хоть и не олигарх, но видно, что твердо на ногах стоит. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (вздыхает): Боязно мне… Дочка ведь единственная, любимая, как я ее первому встречному доверю? ШУЛЛЕР: Не первый встречный, а без пяти минут ваш зять. Давайте по-хорошему, дорогая теща: я буду разводить пчел, вы – клубнику, и не жизнь у нас с вами пойдет, а сплошная малина! ИВАН ИВАНЫЧ: Честное слово, даже завидно стало, что я не молоденькая девушка, и мне никто такого заманчивого предложения не сделает. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (вся в сомнениях): А если у него есть две бывшие жены и пятеро ребятишек, которым он ползарплаты отдает на алименты? ШУЛЛЕР: Женат раньше не был и детьми пока не обзавелся. Что до зарплаты, то я не на чужого дядю спину ломаю, а имею собственное небольшое дело и вполне приличный доход. ИВАН ИВАНЫЧ: Ей-Богу, сейчас умру от зависти. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: А с Лизанькой вы уже говорили? ШУЛЛЕР: Нет, но я нашел самый короткий путь к ее сердцу – через вас. Она ведь послушная дочка? МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Послушная, только наоборот… ЛИЗА (подходит с мотком веревки на плече): Маменька, я на ужин салат сделала. Нарвала огурцов на грядке у этого усатика… (увидев Шуллера) Ой, я вас не заметила! Но извиняться не буду, не ждите, тем более что и огурцы у вас горькие. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Лизанька!!! ЛИЗА: А что такого? ШУЛЛЕР: В самом деле, какие пустяки! Кстати, Лизанька, вы не знаете, кто проколол шины на моем джипе? ЛИЗА (хихикнув): Понятия не имею! ШУЛЛЕР: Почему-то я так и думал, что вы не знаете. И то, что возле машины на песочке остались следы летних женских тапочек с таким же точно рисунком на подошве, как у вас, - это, разумеется, чистое совпадение. ЛИЗА (не моргнув глазом): Конечно, совпадение! ИВАН ИВАНЫЧ: А у меня есть догадки на сей счет! Ваш жилец, Марья Алексеевна, очень даже легко мог под покровом ночи, надев тапочки вашей дочери, пробраться на соседний участок ради пакостного дела, тем более что в одном похожем преступлении он уже уличен. МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Ах, бесстыдник! Пусть только явится мне на глаза, велю ему немедленно с моей дачи убираться! (Шуллер ей подмигивает) Ну вот, совсем из головы вон… Лизанька, Карл Модестович просит твоей руки! ЛИЗА (роняет веревку): Что-о? МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (медовым голосом): Лизанька, наш сосед Карл Модестович хочет, чтобы ты вышла за него замуж. Так вот – даже и не думай! ЛИЗА: И ничего подобного, тут как раз есть над чем подумать! ШУЛЛЕР: Это значит – вы согласны? ЛИЗА: Это значит – я подумаю! Вы такой зануда, что идти за вас замуж, даже назло маменьке – удовольствие маленькое. ШУЛЛЕР (поднимает и отдает ей моток веревки): Если вы решили забраться ночью ко мне в окно, чтобы напугать, я буду счастлив. ЛИЗА: Не дождетесь! (уходит) ИВАН ИВАНЫЧ (скорбно): Вот она, современная молодежь! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Ничего, я ей теперь с утра до вечера буду говорить, что запрещаю выходить замуж за Карла Модестыча, и это рано или поздно возымеет правильное действие. ШУЛЛЕР: Как мне с тещей-то повезло!
Царапка: МА к дочке подход знает, а Штерн - как не остаться без пациентов!
Царапка: Казанову скоро женишь совсем?
Gata: Ой, совсем забыла про Казанову с танцами Саломеи :)
Gata: СЕРИЯ № 11 На берегу. Вечер. Полина держит под наблюдением тропинку, Лиза сидит на березе, Катерина и Ната ставят в траве капкан. НАТА: Ведь надо же, до чего эта старый кочерыжка додумался – капкан в курятнике прятать! КАТЕРИНА: А курятник надстроить над крольчатником! (морщит носик) Фу, какая же там вонь! А еще этот мерзкий петух, который прыгнул мне на голову и превратил мою укладку в нечто непотребное… НАТА: И ты истошно завопила и провалилась в крольчатник, а я не смогла тебя оттуда вытащить, и нам пришлось ломать дверцу… ЛИЗА (сверху): Правильно я говорила, что Катьке нельзя на дерево лезть, она слишком тяжелая. КАТЕРИНА: Это не я тяжелая, а пол в курятнике был гнилой! И если уж на то пошло, то Полька толще меня на три сантиметра! ПОЛИНА: Да ты просто моему бюсту завидуешь! КАТЕРИНА: Что же ты со своим бюстом не смогла Вовочку удержать? ПОЛИНА: Ты со своими шмотками от кутюр тоже не сильно преуспела! ЛИЗА (с березы): А мне он заливал, что у меня ножки красивые. КАТЕРИНА с ПОЛИНОЙ (в голос): Вот скотина! НАТА: Девчонки, а меня все-таки сомнения грызут. Нет, Вольдемара мне не жалко, так ему и надо, только ведь он потом может нас всех к суду привлечь – за нанесение тяжких телесных… ПОЛИНА: И что, много могут дать? ЛИЗА: Это не шины на джипе проткнуть – могут и по десятке, а то и строгого режима… КАТЕРИНА: Зато представьте, как мы прославимся! Все обманутые женщины подхватят наше знамя! (Подружки задумываются) НАТА: Нет, слава вещь эфемерная и быстро проходящая, потом наступят серые будни – телогреечка с номером на спине, исправительные работы, обед из алюминиевой посуды… бррр! А я уже начала обдумывать фасон свадебного платья… Может, обойдемся все-таки без членовредительства? ПОЛИНА: Что ж, я зря эту мясорубку на себе тащила? (кивает на циркулярную пилу, брошенную под березой) ЛИЗА: И ничего не зря! Помашем над ним включенной циркуляркой – он от одного ее визга поседеет! КАТЕРИНА: Точно! Порадуем нашего коварного красавчика особо изощренной пыткой! ПОЛИНА: Тш! Кажется, он идет! КАТЕРИНА: Ату его! (из темноты выныривает мужская фигура, вслед за чем раздается лязг капкана и громкий вопль, Лиза сверху набрасывает на жертву мешок, а Катерина, Ната и Полина в шесть рук проворно его связывают) КАТЕРИНА (командует): Полина, включай агрегат! ПОЛИНА (нашаривает в траве переноску): Есть контакт! (раздается жуткое завывание циркулярной пилы) Вжик-вжик – и никаких архитектурных излишеств! ГОЛОС (придушенно, из мешка): Ч-что… ч-что вы хотите со мной сделать? НАТА (торжественным голосом): За злоупотребление женской доверчивостью и проявленный при этом цинизм суд потерпевших приговаривает Владимира Корфа к наказанию в виде лишения… (умолкает, застеснявшись) ПОЛИНА (размахивает циркулярной пилой): Одним словом, чтобы неповадно было порядочных девушек сбивать с панталыку! ГОЛОС (из мешка): Я никого не… (визг электропилы заглушает его слабые протесты) ЛИЗА (злорадно хихикает): Сейчас снимем стружку с нашего Буратино! КАТЕРИНА (с иезуитской ласковостью): А может, милый, ты предпочитаешь лишиться ручки или ножки? (связанная жертва дергается и корчится) НАТА: Мне кажется, он уже раскаивается. КАТЕРИНА: Полька, выключай агрегат, послушаем покаянную речь. (визг электропилы смолкает) ПОЛИНА: Ну, и чего он молчит? НАТА (испуганно): Ой, а он не умер? Как бы нас с вами за групповое убийство… (карательницы стаскивают с головы жертвы мешок) КАТЕРИНА: Что-то он на Вовочку не похож… ЛИЗА: Это же Дюсик! ПОЛИНА (шлепает Андрея по щекам): Эй, ты живой? АНДРЕЙ (открывает глаза): Не знаю… Кажется, я потерял очки… и что-то еще очень важное… НАТА: Вот твои очки! (поднимает упавшие очки и надевает ему на нос) И все остальное тоже на месте, не бойся! Мы тебя только попугали. АНДРЕЙ (закрывая глаза): Я уже больше ничего не боюсь… ЛИЗА (трясет его за плечо): Э, братик, подожди вырубаться! Как ты сюда попал-то? АНДРЕЙ (бормочет едва слышно): Доктор Штерн заставил Вовку заполнять какой-то тест Люшера… а Вовка попросил меня прийти сюда и передать Лизке, что он задерживается… (отключается) НАТА: Бедный! Пострадал ни за что ни про что… КАТЕРИНА (с интонациями Глеба Жеглова): Наказания без вины не бывает! Он дружил с Вовочкой, выполнял его поручения, значит – такой же свин и получил по заслугам! ПОЛИНА: В целях профилактики донжуанства такие встряски мужскому организму очень даже полезны! НАТА: Ну, если только для профилактики… ЛИЗА: Вы слышали, что Дюсик сказал – Вовочка задерживается? Значит, он скоро все-таки появится, и мы сможем… КАТЕРИНА: Девчонки, быстренько в засаду! Я слышу, кто-то идет. (все дружно ныряют в кусты) ПОЛИНА (разочарованно): Их двое… КАТЕРИНА: С двумя не справимся, сидим тихо! (подходят Владимир и Саша) САША: И совесть твоя ничего не говорит? Дружбана конкретно подставил… ВЛАДИМИР: Почем я знал? До меня только сейчас дошло, что Анечка не сама мне свидание назначала, а предостерегала от другого! САША: Ты не только скотина, но еще и тормоз! ВЛАДИМИР: Я попрошу… САША: А может, у тебя детство было голодное? Чего ты жадный-то такой? Нет, ну вот ты мне скажи – за каким…за какой редькой тебе потребовалось окучивать столько баб сразу? Да еще каких баб – Польку-бюстом-всех-задавлю, Лизку Че Гевару, мамочку мою холодильнико-метательницу?! А за то, что ты на Натку клешнями щелкал, тебя вообще убить мало! НАТА (растроганным шепотом): Как он меня любит, девчонки! ЛИЗА (тоже шепотом): А ко мне, представьте, наш сосед вздумал свататься! Только он такой зануда, что так и хочется ему какую-нибудь пакость сделать. КАТЕРИНА: А я по-настоящему одного Мишку любила. Вот сейчас у меня все есть – и муж богатый, и любовники как на подбор – мачо, а счастья нету… ПОЛИНА (грустно): А мне вдруг так стало жалко Андрюсика… он добрый, другу хотел помочь, а мы его едва заикой не сделали… НАТА: Так иди и приласкай беднягу, он будет счастлив. ЛИЗА: Ага, он мне говорил, что Полька ему давно нравится, только он боится к ней подъехать, потому что слишком красивая. ПОЛИНА: Правда? ЛИЗА: Ну, если и не говорил, то думал точно! САША (Владимиру): Я вообще удивляюсь, как ты до сих пор жив! (замечает сидящего под березой Андрея) Андрюха, братан! Живой? АНДРЕЙ (слабым голосом): Не знаю… ВЛАДИМИР: Андрюх, ты Лизаньку видел? Передал ей, что я не могу прийти? АНДРЕЙ (тихо зверея): А ты слышал, как визжит циркулярная пила?! (подпрыгивает и со всей силы заезжает Владимиру кулаком в ухо) САША: И от меня – чтоб на чужих невест не заглядывался! (заезжает Владимиру в глаз) ВЛАДИМИР: Мужики, вы чего? (Саша с Андреем, войдя в азарт, валтузят его не по-детски) НАТА (аплодирует): До чего ж приятно, девчонки! ЛИЗА: Жалко, что темно и подробностей не видно. ПОЛИНА (в восторге): А Дрюсик-то каков – супербизон! Вот вам и хлюпик-очкарик! Все, девчонки, уломали, я его беру! КАТЕРИНА: Ладно, подруги, Вовку и без нас отделают по первое число, пойдемте, этот праздник где-нибудь отметим. Жалко только, что здесь баров нет… ПОЛИНА: Пошли ко мне! ЛИЗА: Заглянем по пути к нам на дачу, я у маменьки из буфета бутылку коньяка стащу. КАТЕРИНА: А я у моего рогатика – виски! НАТА: А я поймала пару забалуевских кроликов, сделаем барбекю! (уходят) (Саша с Андреем продолжают отвешивать Владимиру тумаки) ВЛАДИМИР (отбиваясь): Мужики, не будите во мне зверя! САША: Мы твоему зверю пасть порвем по самые щиколотки! АНДРЕЙ (войдя в раж): И кишки на рога намотаем! (раздается стрекот мотоцикла, подъезжает Никита) НИКИТА: Вот я до вас и добрался, студенты сопливые! (достает из мотоциклетной коляски лопату) Так кто из вас к моей Таньке захаживать повадился? САША: К какой такой Таньке? АНДРЕЙ: Мы ничего не знаем! НИКИТА: Я вам покажу, как в чужом огороде капусту жрать! (играючи разламывает черенок лопаты и размахивает обломками, как нунчаками) САША: Это не мы! (показывает на Владимира) Вот он – чемпион по марафонскому бегу за бабскими юбками! АНДРЕЙ: Да-да, он жуткий развратник, он и нас соблазнил, и вашу уважаемую жену! НИКИТА (охаживает Владимира палками): Я заставлю тебя уважать и меня, и мою жену! (Саша с Андреем исчезают) ВЛАДИМИР: Стойте, куда вы? А еще друзьями назывались! (Никите) Не верьте им, это они меня соблазнили деревенскими развлечениями! НИКИТА: Вот тебе деревенские развлечения – хлебай! (доломав о Владимира черенок лопаты, забирается на свой мотоцикл) Еще раз к моей Таньке сунешься – убью! (уезжает) ВЛАДИМИР (выплевывает выбитый зуб): Вот вам и гламурное лето… (мимо идут Писарев с Шубиным, у последнего на шее висит новенький плеер) ПИСАРЕВ (Владимиру): Эй, мужик, есть прикурить? ВЛАДИМИР: Не курю, нога болит. ПИСАРЕВ: Слышь, Шуба, да ведь это тот самый перец, который о своем здоровье трепетно заботится! (Владимиру) Нога, гришь, болит? Так мы ее тебе счас починим! (Вдвоем с Шубиным пинают Владимира, тот вяло сопротивляется, исчерпав силы в двух предыдущих потасовках) ШУБИН: Подожди, Серый, я на рэп переключусь, под него пинать веселей. (Весело попинав Владимира еще несколько минут, уходят гулять дальше) ВЛАДИМИР (чуть живой): Надо валить отсюда, пока еще кому-нибудь не захотелось мне бока намять… (полубегом-полупозком покидает опасное место) (Возвращаются Саша и Андрей) САША: Ты прав, Андрюха, по-свински мы поступили, оставив дружбана одного против этого терминатора с лопатой. АНДРЕЙ: Что-то тихо тут… а вдруг Вовку уже убили? (шарят по кустам) САША: И трупа нет… АНДРЕЙ: Куда же он делся? САША: Все ясно! Этот перец увез его в свою деревню. АНДРЕЙ: В рабство? САША: Может, и в рабство, а может – и в колодце утопить. АНДРЕЙ: Тогда – идем Вовку выручать! САША: Правильно, пусть знает, какие мы благородные!
Gata: СЕРИЯ № 12. Спустя три дня. Площадка перед домиком правления. Полина деловито приклеивает скотчем к доске объявлений внушительных размеров плакат со словами: «Сегодня состоится суд над нарушителями общественного порядка» и фотографии Владимира, Саши и Андрея АНДРЕЙ (подходит с охапкой флоксов): Привет! ПОЛИНА (расцветает улыбкой): Привет! АНДРЕЙ (протягивает ей несколько цветков): Вот, это тебе! ПОЛИНА: Спасибо! А в честь чего? (ревниво) И кому остальные? (присмотревшись) И где твои очки? АНДРЕЙ: После того… ну, как вы меня тогда под березой… в общем, после этой процедуры с циркулярной пилой я стал прекрасно видеть без всяких очков! (хвастливо) Зрение сто процентов! Доктор Штерн говорит – феноменальное явление, и хочет про меня статью в медицинский журнал тиснуть… А я вот… решил тебя поблагодарить и остальных девчонок… ПОЛИНА (слегка разочарованно): А я думала, ты подарил мне цветочки, потому что я тебе нравлюсь… АНДРЕЙ (застеснявшись): Ну… и поэтому тоже… (вздыхает) Был бы я Вовкой, я бы тебе красиво об этом сказал, а так… ПОЛИНА: Очень хорошо, что ты не Вовка! И очень хорошо, что не умеешь говорить красиво! Хватит с меня пустых слов, хочется настоящего чувства! (обнимает смущенного, но довольного Андрея и целует его в губы) (подходят с разных сторон Ната и Саша) НАТА (взглянув на фотографии трех «преступников»): Шурик, да ты сегодня герой дня! САША: Какой герой, я на этой фотке страшнее атомной войны! (целует Нату) Ужас, как по тебе соскучился! НАТА (смеется): Мы же вчера весь вечер на лодке катались. САША: Все равно соскучился! (шепчет ей на ухо) Нат, мой батяня в город свинтил, дом пустой… приходи ночевать, а? НАТА (строго): Только после свадьбы! (Саша смиренно вздыхает) Кстати, что там у вас случилось? Почему Катюня к Польке на дачу переехала? САША: А, они с батей моим вдрызг рассорились и разводятся. Катишь свалила к Польке, а батяня помчался утешать мою родную мамочку. Она сейчас вся в печали, ее поэт к какому-то юному дарованию сбежал. НАТА: Бедная! Ей, наверное, очень тяжело? САША: Угу, рыдала в трубку и говорила, что мой батяня – лучше всех, а остальных мужиков надо выкосить газонокосилкой. НАТА: Папа у тебя и, правда, хороший. САША: Да и маман мировая! Она любой молодой телке сто очков вперед даст! Вы с ней подружитесь. НАТА (хмыкнув): Надеюсь. (подходят Марья Алексеевна, Лиза и Шуллер. Шуллер рассказывает какой-то анекдот, Лиза хихикает) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Лизанька, я запрещаю тебе смеяться над всякими пошлостями! ШУЛЛЕР: Если вы, мамаша, считаете, что Лизаньке вредно слушать анекдоты, то я могу побеседовать и о чем-нибудь более возвышенном – например, о творчестве Хемингуэя. ЛИЗА: Убиться об стенку! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Лизанька, ты видишь теперь, что этот хам и грубиян совсем тебе не пара? ЛИЗА: Пока я вижу, маменька, что он не нравится тебе, а вот нравится ли он мне, я еще не решила. ШУЛЛЕР (пощипав усы): Буду надеяться на положительное решение этого вопроса. ЛИЗА: Только не надо про Хемингуэя, а? ШУЛЛЕР: Ладно, не будем про Хемингуэя. А жуткие истории вам нравятся? ЛИЗА: До жути! ШУЛЛЕР: Тогда – слушайте… МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (сама с собой): Хемингуэй и квартира в новом доме – вполне приличные условия для моей Лизаньки, особенно если вспомнить, что она и сама не подарок… (вздыхает) Ох, не подарок! (Подходит грустная Анна, вслед за нею – Владимир, покрытый синяками, ссадинами и кусками пластыря и под конвоем доктора Штерна) ВЛАДИМИР (радостно): Анечка! (хочет кинуться ей навстречу, но Штерн ловит его за локоть) ШТЕРН: Молодой человек, вспомните о нашем уговоре: вы не делаете попыток к бегству, а я не надеваю на вас смирительную рубашку. АННА (ахает): Смирительную рубашку?! ВЛАДИМИР (разводит руками): Увы, Анечка, я социально опасный тип и должен содержаться под стражей. АННА: Какой ужас! Володя, скажите, я могу вам чем-нибудь помочь? ВЛАДИМИР: Спасибо, Анечка, вы мне уже помогли. Я никогда не забуду вашего благородного поступка, вашего самопожертвования… (целует ей руку) И поверьте, это не пустые слова! АННА: Я вам верю… (нежно проводит ладошкой по фиолетово-зеленому фингалу у него скуле) Очень больно? ВЛАДИМИР (трется щекой о ее руку): Уже нет… (Из домика правления выходит Иван Иваныч, облаченный в черную судейскую мантию, из-под которой видны босые ноги в шлепанцах. Гришка вытаскивает на крыльцо стол) ПОЛИНА: Встать! Суд идет! ИВАН ИВАНЫЧ: Уже пришел. Граждане члены кооператива, занимайте ваши места! ШТЕРН (оттаскивает Владимира от Анны): Все-все, свидание окончено! (Присутствующие рассаживаются по скамейкам. Подходят опоздавшие: Катерина в соломенной шляпке, Миша с забинтованной головой, Забалуев в мешковатых штанах на подтяжках) ИВАН ИВАНЫЧ (звенит в колокольчик): Объявляю заседание суда открытым! МИХАИЛ: А почему скамья подсудимых пустая? (Владимир, Саша и Андрей с понурым видом садятся на отдельно стоящую скамейку) МИХАИЛ: И пусть жена господина Романова туда же сядет, а то я на нее за проломленный череп в настоящий суд подам! КАТЕРИНА: К твоему сведению, я больше не жена господина Романова, и денег он мне при разводе не оставил! (показывает средний палец) Так что обогатиться за счет иска у тебя не получится! МИХАИЛ (просияв): Ты развелась с этим старым кренделем? КАТЕРИНА: Нищих мастеров холодильного дела это совершенно не касается! ИВАН ИВАНЫЧ (звенит в колокольчик): Отставить прения не по делу! Полина, оглашай документ! ПОЛИНА (читает): «Заявление от группы жительниц деревни Завалинка. Мы, нижеподписавшиеся, жалуемся на двух дачников из вашего кооператива, которые учинили в нашей тихой деревне погром, сломали плетень у Татьяны Хворостовой, искали какого-то Вовку, шумели и мешали нашим детям спать». (Ропот среди слушателей) МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Мой Андрюша попал под дурное влияние. (сокрушенно вздыхает) Ах, в недобрый час я взяла к себе этого дачника! (неприязненно косится на Владимира) ЗАБАЛУЕВ: Сечь хулиганов принародно, спустить с них шкуру! (Анна всхлипывает и утирает глаза белым платочком) ИВАН ИВАНЫЧ: Нуте-с, что вы на это скажете, граждане подсудимые? САША: Мы ходили друга выручать! АНДРЕЙ (виновато): Мы думали, что его этот деревенский терминатор в колодце утопил… ИВАН ИВАНЫЧ: Я вам покажу, как портить отношения с окрестными жителями! Знаете, чего мне стоило уговорить их не подавать заявления в милицию?! Теперь придется выкупать у них землю под новые участки по двойной цене! ЗАБАЛУЕВ: А кто починит мой разгромленный крольчатник? САША: Вот у кроликов мы Вовку точно не искали! МАРЬЯ АЛЕКСЕВНА: Может, вы скажете, что и заборы черной краской разрисовали не вы? ВЛАДИМИР (ворчит): Валяйте, вешайте на нас всех собак… МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: До вашего здесь появления, молодой человек, никаких безобразий не было! Да если б я знала, какой вы за негодяй, на пушечный выстрел бы не подпустила вас к моей даче! Таких, как вы, надо изолировать от нормальных людей за колючей проволокой! В концлагере!!! ЗАБАЛУЕВ (потрясает кулаком): Мочить в сортире! АННА (тихо): Какие они все злые, безжалостные… готовы растерзать бедного Володю… (с жалостью смотрит на Владимира) А мне так хочется обнять его, приласкать… но вдруг он меня не любит? (всхлипывает, но тут же решительно вздергивает красивый носик) Ничего, моей любви хватит на двоих! ЗАБАЛУЕВ (пытаясь свистнуть беззубым ртом): Ворюг – на мыло! САША: Дедок, а ты не слыхал про презумпцию невиновности? ЗАБАЛУЕВ (озадаченно чешет лысину): Это чего еще за фигня? САША: А это такая фигня, что пока вину мою и моих друзей суд не докажет, никто не имеет права нас ворами называть! ЗАБАЛУЕВ: Ах ты, паразит! Да мы ж с Иванычем тебя в моем неводе из реки выудили! Да я ж тебя собственными руками по голой заднице крапивой стегал! (Народ громко смеется) ИВАН ИВАНЫЧ (звенит в колокольчик): Отставить смех! (достает из-под стола двое джинсов и показывает их Владимиру и Андрею) Ваши штаны? (оба кивают) Значит, вы подтверждаете факт вашего пребывания в ту ночь рядом с местом, где гражданин Забалуев ставит сети? САША: А у гражданина Забалуева, между просим, есть лицензия для отлова рыбы? А то ведь, если без лицензии, это браконьерством называется и карается… ИВАН ИВАНЫЧ: Подсудимый, захлопни глотку! (пьет минералку) Ну и жара опять! Значит, факт кражи рыбы можно считать доказанным… ЛИЗА: И ничего не можно! Когда мы до этих сетей добрались, они уже были пустые! АНДРЕЙ: Лизок, мы же договорились, что тебя с нами не было! ЛИЗА: А я товарищей в беде не бросаю! МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (в ужасе): Лизанька, ты воровала рыбу у Андрея Платоновича?! ЗАБАЛУЕВ: Пусть и эта негодница садится на скамью подсудимых! ШУЛЛЕР (встает): Никому никуда садиться не нужно! Сети Андрея Платоновича обобрал я. (протягивает Забалуеву несколько купюр) Это вам компенсация за вашу рыбу. ЗАБАЛУЕВ (шелестит бумажками): Мало! ШУЛЛЕР: Хватит, на городских рынках закупщики больше не дают. (обращаясь к собравшимся) И заборы кузбасс-лаком разрисовал тоже я, то есть не я сам, а два шалопая по моему наущению, в чем я чистосердечно каюсь и готов возместить дачникам принесенный ущерб. Однако все эти шутки я проделал вовсе не потому, что отпетый хулиган, а потому что хотел отплатить за тот нелюбезный прием, который мне оказали в день моего приезда в ваш кооператив. Понимаю, что перегнул палку, прошу у вас у всех прощения и надеюсь, что дальше мы жить, как добрые соседи. (все ошарашены) ЛИЗА (с восторгом): И ты все это сумел провернуть?! Я думала, что ты зануда, а ты – потрясный мужик! (бросается Шуллеру на шею) ЗАБАЛУЕВ (фальцетом): А кто сломал мой крольчатник?! КАТЕРИНА (встает): Я! Не хочу уступать Карлу Модестычу в благородстве и чистосердечно каюсь, что проломила пол в крольчатнике Андрея Платоновича, уж больно он был трухлявый… ЗАБАЛУЕВ: Кто трухлявый?! Я трухлявый?! НАТА (тоже встает): И пол в вашем сарайчике тоже. Простите нас, дедушка, что мы устроили у вас такой погром, но мы искали капкан… ЗАБАЛУЕВ: Вы еще и капкан у меня украли?! ПОЛИНА: У вас капкан, а из гаража Ивана Иваныча – циркулярную пилу. НАТА: Но у нас есть смягчающие вину обстоятельства. ПОЛИНА: Да, мы хотели проучить одного жука! КАТЕРИНА: Колорадского! ПОЛИНА: Хуже колорадского! (указывает пальцем на Владимира) Вот из-за этого хмыря две семьи разбились: Катьку и Анютку мужья бросили! А сколько он еще бед мог натворить, если бы мы с подругами его не тормознули? (Владимир с виноватым видом теребит распухшее ухо) КАТЕРИНА (Мише, радостно): Ты развелся со своей альбиноской? МИША (усмехнувшись, складывает руки на груди): Нищих разведенок это не касается! ИВАН ИВАНЫЧ (трясет колокольчиком): Отставить разговоры не по теме! НАТА: Тогда продолжаю каяться. Андрей Платоныч, помните, как-то ночью неизвестные злоумышленники попользовались вашим водопроводом? Так вот, это были мы с Анютой… А еще три дня назад мы с девочками под виски с коньяком поджарили на барбекю двух ваших кроликов… ЛИЗА: Раз пошла такая пьянка… (Шуллеру) Это я шины на твоем джипе проколола. ШУЛЛЕР (ухмыляется): Я тебя тоже люблю. ИВАН ИВАНЫЧ (разводит руками): Хоть весь кооператив на скамью подсудимых отправляй! АНДРЕЙ: Тогда, может, нас отпустите? А то все на одной скамье не поместятся. ВЛАДИМИР: Мы с удовольствием освободим место для других. ПОЛИНА: Сашку и Андрюшу можно отпустить, а этого жука – ни в коем случае! КАТЕРИНА: Да, его навечно нужно на скамье подсудимых оставить! ЛИЗА: Приклеить на клей «Момент»! ПОЛИНА: Гвоздями прибить! НАТА: И покрасить кузбасс-лаком – пусть изображает статую Командора, тьфу, дон Жуана! АННА (не выдержав): Почему вы такие злые?! Володя вам ничего плохого не сделал, вы сами из-за него в драку лезли! Он просто добрый и общительный, а с Мишкой я бы и без него развелась! И Катя бы со своим мужем развелась, потому что ни капельки его не любила! ВЛАДИМИР: Милые… то есть дорогие… (откашлявшись) Уважаемые девушки! Врать не буду, я приехал сюда весело провести время, и когда познакомился с вами со всеми на пляже, решил, что с развлечениями проблем не будет. Мое заблуждение дорого мне обошлось (потирает подбитый глаз), а в общем, я рад, что в наше прагматичное время существуют еще на свете целомудренные девушки (кланяется дамам) и верные друзья (жмет руки Саше и Андрею). Если же я кого сильно обидел, прошу меня простить. АННА (умоляюще): Простите его, пожалуйста! ПОЛИНА (махнув рукой): Ладно, пусть живет! НАТА: Я на Вольдемара тоже зла не держу. В конце концов, он помог мне сорокаведерную бочку воды натаскать. ЛИЗА: А мне огурцов для окрошки нарвал. ПОЛИНА: Катька, а ты что скажешь? (Катерина с Мишей целуются на задней скамейке, закрывшись соломенной шляпой) АННА: Катенька тоже не сердится! (все смеются) САША: Ну, Вован, повезло тебе с адвокатом! ВЛАДИМИР (крепко обнимает Анну): Нет, мне просто повезло. На всю жизнь, Анечка? АННА (жмурится от счастья): На всю жизнь! АНДРЕЙ (раздает девушкам остатки цветов): А потом еще подарю по номеру журнала со статьей про мой феномен! САША (взобравшись с ногами на скамейку): Эгей, народ! Есть предложение отпраздновать мою с Натой помолвку на нашей даче, пока батя в городе! (Все радостно аплодируют и верещат «ура!») ЗАБАЛУЕВ (пытаясь перекричать всеобщий шум): Я требую, чтобы мне заплатили штраф за разрушенный крольчатник! ШТЕРН: Марья Алексеевна, может быть, пока молодежь веселится на мальчишнике, или как его там, вы пригласите меня на чашечку чая? МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (кокетливо улыбается): А к чаю найдется и коньячок! ИВАН ИВАНЫЧ (стягивая с себя судейскую мантию): Однако, пора сходить в баньку, освежиться… ПИСАРЕВ (выглядывает из кустов): А по-моему, уже пора заканчивать! ИВАН ИВАНЫЧ: В таком случае, объявляю - КОНЕЦ! Тем, кто слушал - холодец
Царапка: Прелестно! Андрей и Полина - неожиданная пара, и очень симпатичная Вообще душевно.
Gata: Я не помню, у нас еще где-нибудь эта парочка была? :)
Царапка: Я тоже нигде больше такой пары не помню, даже в эпизодах и играх. Упущение! Надеюсь, пейринг не патентуешь?
Gata: Царапка пишет: Надеюсь, пейринг не патентуешь? Неа, из общего же источника черпаем :) Может, кто вкуснее приправу найдет
полная версия страницы