Форум » Альманах » "Царская охота" - пьеса » Ответить
"Царская охота" - пьеса
Gata: Дорогие друзья, в октябре незаметно прошел 12-летний юбилей нашей мега-игры "Царская охота", а совсем недавно - 18-летие нашей незабвенной БН. К этому двойному празднику я приготовила подарок - пьесу по мотивам ролевой. Несколько лет с перерывами над ней трудилась и надеюсь, что результат вам понравится. Пользуясь правами одного из админов и главных игроков, я кое-что подредактировала, вам будет, что вспомнить и с чем сравнить, а кому-то - познакомиться впервые. Приятного чтения!
Роза: Лана права, все гости прекрасно понимали что к чему и преследовали свои цели и жили своими интересами. Хорошо ли это по отношению к принцессе? Так и в Петербурге они делали тоже самое. Только у графа хватило характера на решительный шаг, Ольга молчала и оттягивала неизбежное по последнего.
Olya: Lana пишет: Побежал к Мари с браслетами не столько надеясь на любовь Разумеется, но в каком месте у него совесть? Как он может кормить принцессу обещаниями о любви, когда только что Ольге милостиво закрыл глаза на ее брак и легко определил ее на всю оставшуюся жизнь в любовницы? Я понимаю все, что вы пишите, но для меня это вообще перебор, даже сериальный Алекс, помнится, до такого не дошел, и прекрасно отдавал себе отчет, что после того, как Натали выйдет за Андрея, она для него навсегда потеряна. Мне не хочется обижать кукловода цесаревича, и потом я действительно не понимаю, как надо было играть его в сложившейся ситуации. Поэтому постараюсь дальше не выделять персонажа сильными эмоциями, по крайне мере в своих комментариях здесь. И разочарование мое, повторюсь, только из-за Ольги, я не Алекса и никогда не болела в треугольнике граф-Ольга-цесаревич за последнего. Мне просто крайне обидно, что наша пани могла любить такого мужчину. NataliaV пишет: Раде, видимо, тоже. Да, и теперь я понимаю, почему Рада тогда ушла из его дома.
Gata: Olya пишет: Мне просто крайне обидно, что наша пани могла любить такого мужчину. А что с ним не так? Саня, минуточку - наследник престола, первый кавалер империи, если НП не считать. Молодой красавец, блестяще образованный, галантный. У кого угодно голова закружится. Но поскольку Ольга не кто угодно, ему очевидно пришлось приложить усилия, чтобы ее получить. Может быть, в пылу страсти даже допускал мысль об отречении, и тут родители подсуетились и напомнили про его долг. Совесть - ну что, совесть, кого легче предать - любимую женщину или надежды родителей и государства? Это я Саню не защищаю, если что, вы мое отношение к нему знаете :) Спасибо за неравнодушные комментарии, мои дорогие! Ради вашего внимания стоило несколько лет (хоть и с перерывами) трудиться с переработкой игры в пьесу
Olya: Gata пишет: Может быть, в пылу страсти даже допускал мысль об отречении Может быть, вообще практических с первых строк, потом его свидания с Ольгой в охотничьем домике он мне напомнил своего тезку из "Трои". А короной (если только не из противоречия царственного мальчишки родителям) можно броситься только ради настоящей любви, а не страсти. Gata пишет: Спасибо за неравнодушные комментарии, мои дорогие! Ради вашего внимания стоило несколько лет (хоть и с перерывами) трудиться с переработкой игры в пьесу Не перестаю удивляться и восхищаться тому, что ты все-таки это сделала. Ну а мы и неравнодушные, и больные люди что там, и, видимо, никогда уже не вылечимся.
NataliaV: Александр хорош собой и при прочих бесспорных достоинствах и возможностях, но у меня тоже нет сомнений, что Ольгу он добивался. В его воспоминаниях о ней есть момент, когда он преподнёс девушке цветы, а она равнодушно дала понять, что не угодил, и прошла мимо. Другая бы тут же опрокинулась в восторженный обморок на руки наследнику престола. Они оба достаточно ещё молоды, а некоторые истины открываются с опытом. Это графу Бенкендорфу достаточно внимательного взгляда и пары слов для понимания, кто перед ним. Вот он и выбрал безошибочно.
Gata: Olya пишет: короной (если только не из противоречия царственного мальчишки родителям) можно броситься только ради настоящей любви, а не страсти Теоретически, кстати, можно было и не бросаться - в случае неравнородного брака сам-то Саня прав не престол не терял, только его дети. Но чисто теоретически. Ни отречься, ни привести во дворец не принцессу Сане никто бы не позволил, он сознавал это прекрасно. Его же от горшка воспитывали как будущего императора, чувство ответственности должны были привить. Он мог бы, конечно, возвышенно пострадать вместо того, чтобы обрадоваться возможности оставить всё, как было, лишь уже при ширмочке, но сути дела это не меняет - он вовлек в отношения девушку, на которой априори не мог жениться, и ее судьба после прекращения их связи была бы далеко не сладкой, со всеми отступными плюшками от императорской фамилии. Паразит, короче. Но, даже с душевными и репутационными потерями, Ольгу эта любовь ничуть не унижала. Как писал один наш маститый автор: "Александр был ее первой любовью. Среди придворных волокит, молодых и старых, наследник выделялся приятным обхождением и подкупающей искренностью чувств. Она поверила ему, несмотря на то, что не была ни самонадеянной, ни наивной – просто полюбила и отдалась этой любви без остатка, до самого донышка, со всей страстью своей неистовой натуры..." Воть. Похоже, до Нового года я всю пьесу выложить не успеваю. Придется продолжить на зимних каникулах :) Надо ж посмаковать и обсудить каждую часть, вспомнить наши игровые эмоции и поделиться новыми. Если не соберемся на НГ поиграть, так хоть тут развлечение
NataliaV: Gata пишет: Похоже, до Нового года я всю пьесу выложить не успеваю. Придется продолжить на зимних каникулах :) Надо ж посмаковать и обсудить каждую часть, вспомнить наши игровые эмоции и поделиться новыми. Если не соберемся на НГ поиграть, так хоть тут развлечение Жаль, конечно, я понимаю, что предпраздничная суета и подготовка отнимают время от творчества. Мы подождём, лишь бы нам ее полнотью выложили в обозримом будущем. Мне было бы интересно почитать воспоминания игроков, как оно тогда было. Уж больно масштабная затея вышла.
Olya: Gata пишет: Но, даже с душевными и репутационными потерями, Ольгу эта любовь ничуть не унижала. Нет, конечно, нет. Наташа (наша с форума ) права, Ольга стоит выше всего этого. Поэтому для меня сцена в беседке и предложение Александра прозвучали настоящим оскорблением. NataliaV пишет: Мне было бы интересно почитать воспоминания игроков, как оно тогда было. Уж больно масштабная затея вышла. Мне тоже.
Gata: Olya пишет: Мы подождём, лишь бы нам ее полнотью выложили в обозримом будущем Можно и до НГ успеть, если каждый день выкладывать :) NataliaV пишет: Мне было бы интересно почитать воспоминания игроков, как оно тогда было По сохранившимся в памяти впечатлениям - крови и коньяка было истрачено меньше, чем в "Востоке" )) А пока - завершение истории с перстнем
Gata: Картина 14. Рада: (Возвращается в табор и не узнает его. Всё перевёрнуто. Бегают с плачем цыганки, мужчины что-то обсуждают группой. Седого среди них нет. Мелькают голубые жандармские мундиры. Сердце ухнуло и замерло. Бежит к самому старому и уважаемому цыгану табора) Алеко, что случилось? Где Седой? (Узнает, что брата арестовали, ищут какой-то перстень. Поражена так, что не находит сперва, что сказать, справившись с волнением, бежит к одному из жандармов и бьет его кулаками в грудь) Куда вы увезли моего брата?! Владимир: (подъезжает к табору, в ужасе смотрит на то, что устроили жандармы, находит возлюбленную, срывает на ходу плащ и укутывает ее) Рада, оставь его. (мягко) Пойдем, я все объясню тебе сам, от них этого ждать бесполезно. (отходят к деревьям) В усадьбе кто-то взломал сейф и вытащил все, что там находилось, включая перстень наследника, который он привез в награду лучшему стрелку. Граф арестовал всех, кто вызвал у него хоть малейшее подозрение. И в их числе оказались твой брат и мой конюх. Его высочество возмущен обысками и арестами до глубины души, но граф твердо пообещал найти похитителя до конца этого, максимум завтрашнего дня. Рада: (От потрясения ничего не может понять, позволяет барону укутать себя и обнять. Согрелась в кольце его рук. Постепенно до неё начинает доходить смысл его слов. Поднимает на его заплаканные глаза) Седой ничего не крал. Мой брат - не вор. (губы дрожат) Отчего не арестовали меня? Я тоже была в твоём доме. (с горечью) По мнению господ, что бы ни случилось - во всём виноваты цыгане. (барон слишком близко, смотреть на него, не прижавшись, нет сил; высвободилась из его рук, отдает на вытянутой руке плащ) Зачем ты приехал? Нам не к чему больше видеться, Владимир. Скажи только, куда увезли моего брата, я пойду к нему. Владимир: (пытается снова завернуть ее в плащ) Рада, я знаю, что твой брат ничего не крал. Тебя не арестовали потому, что ты была рядом со мной неотлучно, и это видели все, кто был на празднике. (отворачивается, негромко) Я приехал сюда потому, что хочу быть с тобой, что бы ты ни говорила тем утром и сейчас. (вновь смотрит на нее) Рада, я тебе обещаю, мы найдем пропажу и освободим невиновных! Рада: Благодарствую, барин. Зачем же самому беспокоиться, прислали бы кого-нибудь сообщить. (понимает, что ее слова больно ранят Владимира, но по-другому ей сейчас нельзя - еще миг, и она сама протянет к нему руки, тихо) Иди, Владимир. Поможешь - век не забуду. (еще тише) Я тебя и так никогда не смогу забыть. Но не приходи сюда больше, не мучай меня. Владимир: (смотрит ей в глаза, вслух ничего не произносит, но знает, что она поймет) «Зачем нам эта боль, Рада? Зачем, когда можно просто быть счастливыми? Всего один шаг, и ничто и никто не сможет больше нас разлучить…» (Задерживает еще взгляд, затем разворачивается и уходит.) Рада: (читает по его лицу и глаза туманятся от слёз) «Прости меня, Владимир и уходи. Уходи поскорее, иначе забуду я слова свои горькие, забуду, о чем забыть не должна». (Уже почти делает шаг к Владимиру, но в последний момент опускает ресницы, чтобы не смотреть в любимое лицо. Звук удаляющихся шагов. Поднимает голову - всадник уже скрылся, срывается с места и шепчет на бегу) Володя! (В лесу остановилась, стоит, кутаясь в плащ, который еще хранит его тепло и запах дорогого табака, прижалась щекой к воротнику) Владимир: (Отъехав от табора, тянет поводья. Умный конь поворачивает голову и прядает ушами, словно просит хозяина вернуться) Нет, Ахтар, не сейчас. (погладив коня по густой гриве) Сейчас мы должны выполнить обещание и освободить Седого. Картина 15. Ольга: (Бенкендорфа уже нет. Разминулись. В разговоре с постоянно кланяющимся ей начальником тюрьмы узнает, что арестованный цыган - Седой) Я бы хотела переговорить с этим цыганом. И еще - кухарка барона Корфа привезла заключенным поесть, распорядитесь принять. (Начальник тюрьмы начинает бормотать о том, что «их высокопревосходительство строго-настрого...». Приподнимает недовольно бровь и выразительно смотрит на чиновника. Тот с извинениями соглашается проводить графиню и Варвару к арестованным) Никита: (сидит у окна, смотрит на небо) Вот поганая клетка! Верно говорят - не зарекайся от сумы и тюрьмы. Сроду я чужого не брал, а тут на тебе! Варвара: (открывают камеру Никиты, входит и заносит узелок) Никитушка, вот я тут тебе пирожков принесла. Потерпи, сердешный, скоро всё разъяснится и домой вернешься. Спасибо барыне (кивает на Ольгу) пустили к тебе, а то бы так и пришлось с полными руками назад идти. Никита: Благодарствую, барыня! (слегка кланяется Ольге) И тебе, Варвара, спасибо! Рада: (Появляется во дворе тюрьмы. Её не пускают - приказ Бенкендорфа. Отчаявшись добиться свидания, садится на выступ в стене рядом с входом, твердо намеренная никуда отсюда не уходить) Картина 16. Седой: (Смотрит через прутья решетки на пасмурное небо. Что там лопотали эти господа? Перстень, видишь ли, барский украли, и... Глупость какая-то! Происходящее - арест, тюрьма - занимало его мало. Какая разница - воля, неволя? Свет белый все равно не мил, да и сильнее цепи сковали его, чтобы не отпускать никогда, только... Рада. Узнала ли сестра, что произошло, или еще не возвращалась в табор? Почему он не догнал ее? Мало ли что могло случиться, когда она была в таком состоянии... И узнать теперь нельзя! Словно зверь в клетке на потеху эти господам.) Ольга: (караульный отпирает камеру цыгана; входит) Здравствуй, Седой! Узнал меня? Седой: (чьи-то шаги, лязг замка... голос... ее голос! язык не сразу слушается) Ольга?! Ольга: (кивает Варваре) Поставь, Варя, что принесли. (кухарка ставит узелок на дощатый столик и ретируется за дверь) Я узнала о том, что тебя арестовали. Ты - не виноват, знаю, и граф знает. Он не допустит, чтобы невиновный сидел в тюрьме. Варвара: (кряхтит за дверью) За что посадили? Покормить нормально некому бедолагу. Вон глазища какие на графиню вытаращил. От голода, поди. Седой: (Грустно улыбается, глядя в любимые глаза. Как изменились эти глаза со дня их последней встречи! Тогда они были грустные и потухшие, а теперь полны огня, жизни и света... И свет этот был еще ярче того, который памятным вечером лишил его покоя. Стараясь не задумываться, каким тоном она произнесла «граф», как говорила о муже... Ловит ее взгляд, с нежностью) Спасибо. Не за слова твои - что не виновен, я и сам знаю. За то, что пришла и (подходит к ней ближе, не смея коснуться) что помнишь. По глазам твоим вижу, все помнишь... Ольга: (тихо) Помню... Помню, как песня твоя утешила меня, когда жизнь казалась мне разбитой навсегда. Спасибо тебе, Седой. (протягивает руку и легонько касается его ладони) Долго ты здесь не задержишься. Седой: (Берет ее руки вместе, прижимая к своей груди. Тихо, не отводя взгляда) Я сказал бы тебе, что люблю каждый миг, но... я знаю, ты любишь не меня. Ольга: Люблю его, Седой, очень люблю. Седой: (Склоняется над ее ладонями так, что задевает их смоляными прядями. Хочет поцеловать руки, но замечает обручальное кольцо и медленно отпускает) Я счастлив, что встретил тебя. Это был лучший день в моей жизни. И все равно, что будет дальше. Варвара: (Тихонько подглядывает за происходящим в камере. Глаза, как плошки, от удивления) Я ничего не видела. Не видела, как цыган генеральше руки целовал. (всё еще под впечатлением от увиденного, берет пирожок и начинает жевать, не чувствуя вкуса) Ольга: (у двери оборачивается к Седому) Не грусти, ты еще будешь счастлив и любим. Это я тебе нагадала. (выходит из камеры. Варя подхватывается и бежит следом.) Седой: (Снова лязгает замок. И смолкает звук легких шагов, отдаваясь болью в сердце. Тихо) Увы, никудышная из тебя гадалка... Ольга: (На улице видит сидящую Раду) Рада? Рада: (узнает Ольгу, но безучастно) Доброго дня тебе, барыня! К брату не пускают, говорят, что граф не велел. Ольга: (хмурится) Идём, пустят. (возвращаются к начальнику тюрьмы. После недолгих переговоров Раду пускают к брату. Вместе с Варей садится в экипаж и направляется в усадьбу) Рада: (В камере брата) Седой... (кидается ему на шею, потом отстраняется и видит его глаза) Я видела ее сейчас. И ты ее видел... Милый мой, я с тобой. Никуда отсюда не уйду, пока тебя не освободят (снова обнимает Седого).
Gata: Картина 17. Цесаревич с невестой скучают одни в гостиной. На столике недопитые чашки чая и крошки домашнего печенья. Мари: (водит пальчиком по изразцовым рисункам на голландской печи, рассеянно рассматривая цветы и бытовые сценки) Wie traurig, что всё так… грустно. Сначала поручик Писарев пропал, теперь – кольцо. Что будет, если оно не найдется? Александр: (стоит, прислонившись к печке с другой стороны, усмехнулся) Господин Бенкендорф в поисках перстня проявляет куда меньше рвения, чем недавно в поисках племянника. Надеюсь, все же, он понимает, что это происшествие может стоить ему карьеры. Мари: У графа медовый месяц, ему простительно было бы забыть на какое-то время о делах. Александр: (хотел возразить, но неожиданно улыбнулся) В самом деле, Мари, сколько можно обременять делами нашего незаменимого господина Бенкендорфа! Даже если речь идет об императорском призе за охоту. Скоро должен вернуться Владимир – он поехал в табор успокоить Раду, – и мы вместе придумаем, как самим разыскать вора и пропажу, не прибегая к помощи жандармов. Мари: Алекс, вы обещали рассказать, из-за чего Владимир имел die Unannehmlichkeiten… неприятности с господами жандармами. (устыдилась своего любопытства) Если это не секрет, конечно. Александр: Не секрет, дорогая Мари, эта история в свое время наделала много шуму в Петербурге. Прошлым летом во время парада на Царицыном лугу комок земли из-под копыта баронского коня отлетел на штанину моего двоюродного дяди Эрнста. Дело не стоило бы выеденного яйца, но после парада дядя Эрнст отпустил ядовитую шутку в адрес гвардейского поручика Корфа и его умения ездить верхом, Владимир вспылил… Одним словом, дошло до поединка. Мари: О, mein Gott!.. Александр: Михаил употребил весь свой дипломатический талант, чтобы помирить дуэлянтов без ущерба для чести обоих, и они как раз пожимали друг другу руки, когда подоспели господа жандармы. Вердикт его величества был суров… Дядя Эрнст со своим полком отправился в Сувалки, а Владимир – сюда, в Двугорское. Мари: Бедный Владимир, несчастья так и сыплются на него. Владимир: (входит) Благодарю за сочувствие, ваше высочество, но не нужно меня жалеть. Я счастлив дружбой Александра Николаевича и вашей. Кто действительно достоин сочувствия, так это брат Рады. Я только что из табора, она безутешна. Жандармы перевернули там все вверх дном. Но надеюсь, мои слова хоть немного ее поддержали и обнадежили. Михаил: (входит почти вслед за бароном) Подумать только, полдня езды от столицы, и ни ростовщика, ни ломбарда! Самый богатый купец больше чем на тысячу ссуды не даст, отнекиваются,я увиливают, ссылаются на начальство. Пытался узнать у полицмейстера что-нибудь про отмычки, собака только зубы мне заговаривал! Дескать, народ мы простой, о таких инструментах не слышали - грабят здесь кто фомкой, кто ломиком, ни один кузнец другого не сделает… Володя, плесни мне чего-нибудь! Александр: Репнин, вы бы хоть сначала мне предложили. Михаил: Извините, Александр Николаевич, не заметил вас за печкой. (узрев и принцессу) Простите, ваше высочество… эээ… вам тоже налить? Мари: (фыркнув) Спасибо, князь, я уже напилась чаю. Однако не буду вам мешать, господа. (хочет удалиться) Александр: Прошу, останьтесь, Мари. Не хочу лишать вас удовольствия поучаствовать в расследовании кражи. Репнин уже пол-уезда успел перетряхнуть, хоть и вхолостую, а мы еще даже не приступали. Владимир: Я имел разговор с графом Бенкендорфом и высказал ему свои подозрения относительно личности похитителя. Граф настоятельно рекомендовал мне никому не передавать подробности, даже вам, ваше высочество, считая, что флер таинственности поможет ему вернее изобличить вора, но я не могу и не хочу ничего скрывать от моих друзей. Александр: (с усмешкой) Недоверие господина Бенкендорфа я как-нибудь переживу. И что же он рекомендовал не сообщать мне? Владимир: Что я могу поручиться за всех моих гостей, кроме одного - господина Забалуева. Михаил: Предводитель местного дворянства? Хм… Владимир: Вот и граф усомнился, не хуже тебя, Мишель, однако допустил, что сей почтенный господин мог снизойти до кражи не ради выгоды, а чтобы подпортить репутацию лично мне. Хотя зачем ему порочить мое имя просто так – старый мошенник давно облизывается на это имение. Мари: Такой безобидный, услужливый старичок… Правда, любит угоститься коньяком, но ведь это не преступление? Александр: Вы слишком добры, Мари. Мне господин Забалуев показался весьма скользким типом и, кажется, он осведомитель Третьего отделения. Но, коли уж и сам Александр Христофорович не рвется его защищать… (расхаживает по комнате, о чем-то размышляя) Владимир, вы говорили, что этот мошенник жаждет вас скомпрометировать. Значит, и перстень он должен был спрятать в вашем доме! Михаил: Точно, ваше высочество! И где-нибудь не очень далеко, чтобы быстро нашлось. Владимир: Александр Николаевич, для меня лично, важно освобождение невиновных людей и возвращение перстня, чтобы вы могли продолжить отдых. Предлагаю перевернуть тут все вверх дном, если понадобится, но найти это кольцо. Михаил: Одни мы тут до будущей весны будем искать. Ваше высочество, нужно взять жандармов на подмогу и разбить дом на квадраты. Александр: Репнин, от вашей рассудительности скулы сводит. Мари: (услышав, что кто-то скребется в дверь, открывает) Фрейлейн Зизи! (укоризненно) Вы опять сбежали, мало вам было утреннего переполоха. (болонка вприпрыжку мчится к чайному столику, заскакивает на него и с аппетитом доедает печенье) Александр: (схватил собачонку за шкирку, та возмущенно тявкает) У вас отменный нюх на лакомства, госпожа Зизи. (осененный внезапной идеей) Быть может, вы сумеете унюхать и одну украденную у меня вещицу? Владимир: Хм… Ваше высочество, эта комнатная псинка, конечно, не мои гончие, которых я буду иметь честь представить вам в главный день охоты, но вдруг, и правда, наведет нас на след? Александр: (дает болонке понюхать свою перчатку и отпускает на пол) Cherchez l' anneau, госпожа Зизи! (Болонка, потянув ноздрями воздух, прытко семенит в сторону кухни, там радостно тявкает на деревянный буфет, наследник открывает его и видит ряд банок с вареньем, заботливо упакованных пергаментом) Здесь, Зизи? (собачонка заливается лаем, бросаясь на банки) Делать нечего, господа - будем проверять эти банки! (решительно срывает пергамент с первой, принюхивается, потом пробует языком) Смородина! Владимир: (Срывает пергамент со второй, Зизи тявкает с еще большим рвением. Удивленно) Землянику, что ли, любишь? (подносит ей банку, болонка вертится вокруг, виляя хвостом) Боюсь, ваше высочество, Зизи найдет здесь не перстень, а праздник для собственного желудка. (оставляет варенье Зизи, сам распахивает следующий шкаф с бакалеей, продолжает поиски) Михаил: (с сомнением вертит в руках куль с мукой) Думаете, вор хотел устроить пасхальный сюрприз, когда Варвара стала бы печь куличи? Натали: (Слышит с кухни невообразимый грохот, узнает затылок Корфа) Владимир? Вы решили разобрать дом до последнего камня? Не жалко поместье отца? Владимир: (ворчит) Отстроим заново. Сейчас важнее другое. Присоединяйтесь, Натали, и побудьте моим здравым смыслом. Возможно, тогда у нас все же останется крыша над головой, после столь усердных поисков. (пытается улыбнуться) Натали: (смеется) Дельная мысль. Но не могу же я позволить вам разрушить дом - придется согласиться! (помогает принцессе рассматривать старинную русскую посуду в поставцах) Вот это ендова, ваше высочество, а это - братина. Мари: (восторженно) Да тут целый музей! Александр: В банках с вареньем перстня нет. (смотрит на Владимира) Переходим в подвал? Владимир: (Кивнув, толкает соседнюю дверь, берет свечу, идут вниз) В винных бутылках едва ли можно что-то спрятать, но вокруг осмотреть не помешает. (Зажигает свечи, идет к корзинам, переворачивая там все вверх дном) Прости нас, Варенька, так надо. Натали: (девушки не стали спускаться, заглядывают в подвал с осторожным любопытством, стоя на верхней ступени крутой лестницы) Господа, вы точно уверены, что перстень в доме? Мы не теряем понапрасну время? Владимир: Такую вещь можно лишь спрятать, отвлекая внимание от чего-то другого. И лучше места, чем дом, набитый жандармами, не найти. (громко) Тут нет. На очереди библиотека! (Выходят из подвала) Михаил: Володя, с нами дамы. Ваше высочество, предлагаю глотать книжную пыль препоручить все-таки жандармским чинам, а нам переместиться в гостиную или столовую, где меньше мебели. Александр: (махнув рукой) Уговорили, Мишель! Мари: Мы с Натали к вам присоединимся, господа, но сначала (Александру) вернем вашей матушке ее драгоценное сокровище. (принцесса с фрейлиной, смеясь, укладывают объевшуюся болонку в глиняную латку и несут под дверь Шарлотты) Александр: (смеясь, помогает им тащить икающий груз) Какие вы шутницы, mademoiselles! (нахмурился, о чем-то подумав) Может быть, вы и с фиалками меня разыграли? Мари: (переглянувшись с Натали, тихонько хихикнула) Может быть, да… а, может быть, нет. Догадайтесь сами, Александр! Михаил: (показал жандармам фронт работ, велев проводить поиски с особым тщанием, потом сам с собой) Хорошо, что их начальник меня не видит, а то на ходу переоденет в голубой мундир. Картина 18. Писарев: (нагрянул в усадьбу Забалуева, велит слуге доложить, сам садится на диван в гостиной, оглядывается по сторонам) Не так чтобы шикарно, но хозяин жить умеет. Забалуев: (выходит к гостю) Сергей Дмитриевич! Как это мило с вашей стороны меня навестить! У Корфа-то, чай, содом и гоморра, не смею лишний раз беспокоить вашего дядю. Писарев: (кисло) Да уж, моего дядю сейчас лучше не беспокоить, а то он и вас с лестницы спустит, как давеча меня. (начинает горячиться) А что я такого преступного совершил, скажите на милость?! Будто он сам по молодости долгов не делал! Сам мне рассказывал, как в четырнадцатом году в Париже издержался, а долги оплатила императрица Мария Федоровна, в память о его матушке, которая у нее любимой фрейлиной была, или кем там еще, не помню! (Забалуеву) И как мне теперь быть прикажете?!! (снова впав в минор, почти жалобно) Вы на меня не сердитесь, Андрей Платонович, что я там шутки разные шутил - я же не со зла... а мне теперь совершенно не к кому даже за советом обратиться. Вы говорили, что княгиня Марья Алексеевна - женщина мудрая, я было к ней, так ее дома нет... тогда я к вам... вот... Забалуев: Ну как же не посоветовать! Посоветовать всегда можно, только ведь вы, молодые, потом наоборот сделаете. Писарев: (уныло) Мне теперь всё едино - что дуло к виску, что ваши советы выполнять... (вновь закипает злостью) Меня никто там не принимает всерьез, шпыняют все, кому не лень, а я еще для них старался быть хорошим! (взрыднув) Хотел, чтобы дядя мной гордился... и чтобы она... хоть разок на меня взглянула без мысли, чтобы отделать кнутом , или кипятком ошпарить... (со злостью рвет воротник) Я никому не нужен, ну и прекрасно! Буду делать только то, что нужно мне. Забалуев: Женитесь, молодой человек, на богатой невесте! Тогда вас все сразу зауважают. Писарев: Где ее взять, богатую невесту... да к ней и подъехать надо со вкусом... Слушайте, дайте мне в долг - тысяч десять, а? Под любые проценты! Я женюсь, и вам всё верну. Забалуев: В долг? Хм, а залога у вас не найдётся? Писарев: Залога? Хм... (хлопнув себя по лбу) Есть залог! (вытаскивает из кармана брошь, которую привез в подарок для Натали) Забалуев: (рассматривает) Недурно, недурно! Под такой залог можно и десять тысяч дать. После свадьбы вернёте пятнадцать. Писарев: (подпрыгнув) Пятнадцать?! Да вы с ума сош... (опадает обратно на диван вялым мешком) Валяйте, пусть будет пятнадцать... Несите деньги, и чего там я должен подписать... Забалуев: (в сторону) Малый совсем на мели, иначе бы не согласился... надо срочно десять тысяч добыть! (вслух) Сергей Дмитриевич, я дома денег таких не держу, через два часа приезжайте, я как раз всё устрою. Писарев: (жалобно) Я же за эти два часа напьюсь в стельку - вот, три рубля осталось... (выворачивает карманы) Или с горя в озере утоплюсь, и вам быть без барыша... Можно, я тут у вас пока на диванчике посижу? Забалуев: Пожалуйста, пожалуйста, сидите! Я вернусь скоренько... (уходя, размышляет) Брошь стоит не меньше пятидесяти. Если этот оболтус не женится, а я уж постараюсь - не женится, выгода верные тысяч сорок! На такое дело и казёнными деньгами стоит рискнуть. Как раз на ремонт дорог выделено... (открывает сейф и копошится в нем, доставая пачки ассигнаций) Писарев: (подошел неслышной жандармской походкой и заглядывает через плечо Забалуева в недра сейфа) Это я правильно зашел, денег у вас куры не клюют. Ну-ка, ну-ка, что там за бумажечка с подписью “И.И. Корф”? (выуживает документ о продаже Анны Платоновой в императорский театр) Забалуев: (пытается отобрать) Мы с покойным бароном много дел совместных вели, почему бы мне и не иметь пару-тройку его векселей? Это куда менее предосудительно, Сергей Дмитрич, чем шпионить в порядочном доме! Бенкендорф: (входит с жандармами) Не шпионить, а вести расследование по моему поручению. Дай-ка мне эту бумагу, Сережа! (отобрав у племянника купчую, быстро пробегает ее глазами, заглядывает в сейф, перебирает побрякушки, среди них узнает те, что выбросил в окно; жандармам) Всё ясно, доказательств более чем достаточно. Господин Забалуев, вы арестованы. (жандармы берут предводителя под локотки) Забалуев: (жалобно) За что? Я верой и правдой… кровь за отечество в 1812 году… а покойный барон Корф жульничал с продажей крепостных душ… Бенкендорф: (похлопав племянника по плечу) Молодец, Сережа! Я знал, что могу на тебя положиться. А сейчас возвращайся в усадьбу, сообщи барону, что все невиновные свободны. Я буду позже. Постой! (быстро пишет несколько строк на листочке в блокноте) Передай моей жене. Забалуев: (стонет) Какая неблагодарность! Вопиющая! Куда катится мир! Бенкендорф: У нас еще с вами будет время для философских бесед, Андрей Платонович. (уезжает вместе с жандармами и арестованным предводителем, опечатав предварительно дом)
Gata: Картина 19. Бенкендорф: (водворив Забалуева в камеру и пообещав навестить его завтра для беседы, приказывает начальнику тюрьмы немедленно освободить конюха и цыгана, говорит обоим) Не взыщите, что вам пришлось несколько часов здесь провести, так было нужно. (улыбается) Барон Корф - превосходный друг, он много сделал для того, чтобы вы поскорее могли выйти на свободу. (Раде и Седому) Возвращайтесь в табор, охрана там уже снята. (еще несколько минут провел в тюрьме, улаживая мелкие формальности; с удивлением узнав от начальника, что арестованного цыгана навещала Ольга, хмурится) Рада: (Услышав о бароне, бледнеет, но берет себя в руки. Бросает взгляд на графа и уходит с братом, не сказав ни слова) Картина 20. Варвара: (обозревает погром на кухне и в погребе) Это не дом, это балаган какой-то! Какая шельма посмела тронуть варенье? (замечает розовые следы собачьих лап по всей кухне) Да простит меня барин, но эта Зизи до утра не доживет. Картина 21. Александр: (спустя несколько часов бесплодных поисков падает на диван-канапе в гостиной) Полчаса отдыха! Владимир: (кивает на слова наследника и садится на стул возле рояля) Согласен, отдохнуть не помешает. Сегодня мы поработали на славу, и я уверен, мы все же достигнем успеха. (Оглядывается на бардак в комнате, затем поворачивается к кипе нот на крышке музыкального инструмента. Ухмыльнувшись, вытаскивает листок с одним из любимых романсов отца и Анны. Когда-то они могли по нескольку раз переигрывать одну ту же мелодию, доводя его до бешенства. Задумчиво) Можно даже отдохнуть под музыку. (устанавливает ноты на подставку) Я, конечно, не Анна, и петь не умею, но сыграть то, что здесь зашифровано, надеюсь, смогу. Если еще не совсем позабыл все уроки упрямого учителя музыки. (усаживается удобней, открывает крышку рояля, грустная мелодия наполняет гостиную) Александр: (на минуту отвлекшись от мыслей о похищенном перстне, заслушивается прекрасной мелодией) Почему вы никогда не садились за рояль, Владимир? Владимир: (улыбнувшись) Эта привилегия в нашей семье принадлежала Анне, ваше высочество. И нужно отдать ей должное, у нее это получается значительно лучше, ибо уроков в детстве она не прогуливала. К тому же у нее прекрасный голос, которым восхищаются теперь знатоки театра в нашей столице. (продолжает играть) Ольга: (идет на звуки музыки в гостиную) Владимир, вы меня удивили! (оглядывается вокруг) Мы уцелели после падения Вавилонской башни, панове? Владимир: (коротко кланяется, приветствуя Ольгу) У нас небольшой перерыв, графиня. Отдохнем, и продолжим поиски пропажи. Александр: Прошу вас, графиня, послушать это чудесное адажио Моцарта (приглашающим жестом указывает на место подле себя). Предложил бы вам разделить с нами и азарт поисков, но боюсь, вы откажетесь, хотя азарт и вам не чужд… (пристальный взгляд) как вы продемонстрировали нам во время ночных скачек тут, в усадьбе. Ольга: (отвечает спокойным взглядом) Вы верно заметили, Александр Николаевич, розыски - не моя стихия. А Моцарта послушаю с удовольствием. (Села на канапе к цесаревичу, как может сесть только светская дама - рядом и в то же время очень далеко. Некоторое время в разгромленной гостиной слышна одна музыка, сопровождаемая отдаленным грохотом - жандармы в соседних помещениях двигают мебель) Писарев: (возникает на пороге) Бон суар, ваше высочество и все присутствующие! Вольдемар, вы взяли неверную фа в третьей октаве! (подходит к Ольге) Вам записочка от дяди. (сует в руку) Ольга: Спасибо, Сергей Дмитриевич! (отходит к окну и читает: «Не скучай, moja kochana. Скоро буду». Улыбается и прячет записку в декольте) Владимир: (останавливает игру, переигрывает снова, согласно кивает) Ты прав, Серж... (переигрывает еще раз, вновь фальшивит рояль) Его же недавно настраивали. (встает, поднимает крышку, заглядывает внутрь, усмехнувшись) Ваше высочество, поиски были не напрасны... Михаил: (заглядывает в дверь, весь в пыли и паутине) Нашли? Уф!.. (утирает пот со лба и командует жандармам отбой) Александр: (еще околдованный близостью прекрасной полячки, не сразу вник, о чем речь, а когда вник, изобразил радость, заговорив языком Шекспира) All's well that ends well! Как мы не догадались начать поиски с гостиной? Владимир: Тогда ваш перстень обязательно нашелся бы в библиотеке или оранжерее, Александр Николаевич. Да и Зизи было приятно полакомиться вареньем с сардельками. Но главное, теперь мы все можем вздохнуть спокойно и отметить возвращение пропажи! (облегченно улыбнулся, наливая всем вино) За свободу, друзья. И восстановленную справедливость! Бенкендорф: (появляется на пороге гостиной) Добрый вечер, дамы и господа! Рад сообщить вам, если этого еще не успел сделать мой племянник, что господин Забалуев находится под арестом. Ваш конюх, господин барон, а также цыган освобождены. Писарев: Дядя, не мог же я лишить вас главного триумфа! Зато подсказал Вольдемару, где искать перстень, но он присвоил все лавры себе. Александр: (усмехнувшись) Отнюдь, поручик, мы помним, чьему тонкому музыкальному слуху обязаны нашей находкой. Если бы вы не поспешили сами себя похвалить, вы бы услышали похвалу из моих уст. Владимир: (Подает Бенкендорфу бокал с вином) Благодарю вас, граф (смотрит на него) Вам действительно нет равных. Приятно, когда неприятности заканчиваются так скоро. Бенкендорф: Едва ли бы они закончились так скоро, когда бы мы не соединили наши усилия, господин барон. (оглядываясь на погром вокруг) Мои жандармы в вашем распоряжении - помогут навести здесь порядок. (чокается с Корфом бокалом и отходит к жене, тихо) Мой шалопай передал тебе записку? Ольга: (улыбается мужу) У тебя очень искусный шифровальщик, но я разгадала смысл послания. Писарев: (себе под нос, оглядываясь по сторонам и не видя Натали, обиженно) Ну вот, и ради кого я совершал подвиги, помогал мошенника изобличать, и прочая, прочая? Пойду, напьюсь! (уходит, разговаривая сам с собой) Одно радостно, что дяде уже известно про мои долги, и я еще жив... и откуда он только узнал? (вздыхает) Глупый вопрос... (уходит) Варвара: (появляется в гостиной рассерженная и вся красная, барону) Владимир Иванович, прикажите только, я изловлю эту болонку. Весь дом перевернула зараз… (осеклась, увидев наследника и графа) Нам теперь с уборкой за неделю не управиться. И в варенье ваше любимое, земляничное, сунула свой нос. (про себя) Лучше бы рябиновое стрескала, барин все одно к нему не притронется теперь. Владимир: (улыбнувшись) Варенька, болонка нам лишь помогала, и варенье я сам ей отдал. А дом мы перевернули, благо не зря - перстень нашли, и всех с помощью графа освободили. И Никиту, и Седого. Так что завтра командуй всем уборочный день - наведем здесь порядок и устроим вечер танцев, как и хотела принцесса. (вспомнив предложение графа) От помощи жандармов разумеется не отказывайся. Пусть немного поучатся не только крушить, но и наводить порядок. Бенкендорф: (смеется) Я уже сказал барону, что мои жандармы в его полном распоряжении. Они бравые ребята, завтра всё будет сверкать. (берет жену под руку, незаметно уводя из гостиной) Мне сегодня пришлось решать много шарад, но главная из них была - как поскорее вернуться к тебе. Варвара: Счастье-то какое, Владимир Иванович! Все свободны и пропажа нашлась. Уж я завтра покомандую жандармами всласть (расплывается в довольной улыбке) На завтра - я ихний генерал. (возвращается на кухню) Не дело это псов вареньями потчевать. Гадить начнёт везде, не отмоем потом. Картина 22. Ольга: (поднимаются по лестнице; остановилась на ступеньку выше, обернулась и, пока никого нет, опустила руки на плечи мужа) Если бы все твои дела так быстро заканчивались и не требовали риска. Мне страшно думать о том, что не все преступники так безобидны, как господин Забалуев. Бенкендорф: (обнимает жену ниже талии и, чуть приподняв, прижимает к себе) Господин Забалуев далеко не так безобиден, и у меня уже заранее болит печень, когда я начинаю думать, как он завтра будет на допросе врать и изворачиваться. (наклоняет голову и целует поочередно обе руки Ольги, лежащие у него на плечах) Но, когда ты со мной, я не хочу думать ни о каких забалуевых, перстнях и болонках. (подхватывает жену на руки и несет вверх по лестнице) Шарлотта: (наблюдает эту сцену, стоя наверху с Зизи на руках, кусает губы от злости, потом уходит к себе в комнату, учиняет разнос фрейлинам, доводит бедняжек до слез, и садится сама плакать, слезы капают на голубой бант собачки) Он ничего не хочет знать, кроме этой несносной польки! И арестовал единственного человека, способного мне помочь! (вытирает слезы, возвращается к размышлениям) Нужно освободить господина Забалуева, и завтра мы непременно придумаем, моя милая Зизи, как это сделать. (объевшаяся болонка не в силах даже тявкнуть, блаженствует на руках у хозяйки, вспоминая варенье и сардельки) Картина 23. Натали: (выходит на крыльцо) Перстень нашли, граф с Ольгой счастливы. (вспомнила сцену на лестнице, которую заметила краем глаза) А мне, верно, стоит принести свои извинения за те глупости, что я утром наговорила его сиятельству. (задумчиво) Удивительно, граф стал совсем другим человеком, любовь меняет людей... Что, если и Серж... (обрывает мысль) Глупости! На уме у Писарева лишь шутки, или вам мало, княжна, что он сам это подтвердил? (усмехается) Обещаю вам, поручик, не брать в голову ни вас, ни ваши слова! (Идет по аллее) Вольно же мне думать о пустяках! По возвращении в столицу снова окунусь в скучную придворную жизнь и буду с ностальгией вспоминать эти чудные деньки (При этой мысли озорно смотрит по сторонам - никого. Направляется к конюшне - после жандармских происков она имеет странное зрелище, но лошади, как и прежде, в денниках... Через несколько минут княжна уже мчится во весь опор. И, сливаясь с волшебством ночи и прохладным дыханием осени, по-детски восторженно смеется.) Владимир: (Дождавшись, пока уставшие от потрясений и поисков гости покинут гостиную, ставит бокал на стол, закрывает крышку рояля и не спеша идет к себе. Устроившись на кровати, какое-то время прислушивается к потрескиванию дров в камине и наблюдает, как темно-оранжевые сполохи, разгуливая по потолку, прячутся в углах затянутых тенями. Память возвращает в прошлое, но сейчас, именно в этот момент, он может вздохнуть свободно. Граф сдержал обещание, и Рада, скорей всего, в эту ночь долго просидит с братом у костра, радуясь тому, что Седой рядом. А остальное... Остальное покажет время. Впервые за минувшие два дня улыбается и отдается во власть сна) Конец девятой части
Роза: Gata пишет: Александр: Репнин, вы бы хоть сначала мне предложили. Михаил: Извините, Александр Николаевич, не заметил вас за печкой. (узрев и принцессу) Простите, ваше высочество… эээ… вам тоже налить? Хохочу каждый раз, как читаю. Gata пишет: Александр: Репнин, от вашей рассудительности скулы сводит. А граф Бенкендорф очень таки ценит это качество в своём будущем подчиненном. Я же к его мнению полностью присоединяюсь.
Алекса: Не стану подкидывать дровишек в костёр обсуждения личности Александра в этой конкретно истории. Я не нахожу его похожим на других Саш в исполнении Гаты. Отмечу только, что раз уж он вызвал такое живое обсуждение, значит, не оставил нас равнодушными и получился ярким и узнаваемым. Какое же удовольствие читать о таинственной силе любви, которая рождается на наших глазах. Есть в ней что-то мистическое и одновременно простое и ощутимое, как капля дождя в ладони. Именно такое ощущение я испытываю от сцен между Ольгой и генералом. А история отношений Владимира и Рады похожа на сон. Неожиданный, но запоминающийся. Всё-таки "Царская охота" значительно выигрывает после редакции. Не то, чтобы я была рада отсутствию Анны или Лизы, но мне они совершенно не запали в сознание во время игры. Возможно, были и другие персонажи, которых я уже тоже не помню, поэтому от их отсутствия не горюю.
Olya: Алекса пишет: Я не нахожу его похожим на других Саш в исполнении Гаты. Я тоже нет, я имела ввиду именно в первых сценах с Ольгой. Алекса пишет: Всё-таки "Царская охота" значительно выигрывает после редакции. Не то, чтобы я была рада отсутствию Анны или Лизы, но мне они совершенно не запали в сознание во время игры. Согласна. Немного отвлеклась, но вот дочитаю все выложенное и тогда - все держись.
Lana: Запамятовала еще в прошлый раз написать: Ольга в счастье не забыла тех, кто попал в беду и первым делом подумала как им помочь на практике - доброта действенная и милосердие великодушного сердца. Gata пишет: Цесаревич с невестой скучают одни в гостиной. На столике недопитые чашки чая и крошки домашнего печенья. Одним штрихом живая, почти домашняя уютная сцена. Gata пишет: Рада: (читает по его лицу и глаза туманятся от слёз) «Прости меня, Владимир и уходи. Уходи поскорее, иначе забуду я слова свои горькие, забуду, о чем забыть не должна». (Уже почти делает шаг к Владимиру, но в последний момент опускает ресницы, чтобы не смотреть в любимое лицо. Звук удаляющихся шагов. Поднимает голову - всадник уже скрылся, срывается с места и шепчет на бегу) Володя! (В лесу остановилась, стоит, кутаясь в плащ, который еще хранит его тепло и запах дорогого табака, прижалась щекой к воротнику Этот отрывок перечитала несколько раз, очень трогательно, нежно о любви. И сердце разрывается вместе с Радиным, но сладко, потому что знаешь: все еще хорошо будет .
Gata: ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ. «Маскарад» Картина 1. Варвара: (Раздала всем жандармам веники, тряпки и тазики. Обрисовала фронт работ. Одного даже огрела полотенцем по мягкому месту, чтобы не халтурил, и вернулась на кухню. Полине и Дарье, которые раскладывают блюда для завтрака на подносы) Уф, с такими помощничками, нам еще недели две убирать придется. Ничего не умеют, всё показывать пришлось. Да, не суй ты, Дашка, молочник к пирогам! Поставь на поднос с кофиём. Вчера мы с Полюшкой страсти натерпелись, когда в тюрьму ходили. (вздыхает и садится на лавку) Чего только в жизни не бывает. (заговорщицки громким шепотом) Пока Полинка вчера в камере с Никиткой миловалась, генеральша цыгана пошла навещать. Чего он ей сдался, не пойму. Но по всему видно, что знакомы. Уж как он на нее смотрел, глаза горят, ручки ее белые к себе прижимает и лицом в ладони. Целовал, небось. (мечтательно) Я таких слов от своих мужиков и не слыхивала. А генеральша ему, прощай, говорит. (опять слезу утирает) Вот она какая любовь бывает. Полина: (покраснела) Варя, еще тише не можешь говорить? Варвара: Чего скрываться-то, замуж ведь за него идешь, а не просто шуры-муры за баней, да в конюшне. Надо с отцом Павлом переговорить, когда лучше-то вас повенчать. На Покрова Сычиху с дохтором ждем. Вот аккурат после и можно. Барину нашему еще сказать надо. Владимир Иванович добрый, препятствий чинить не станет. А пока – подносы в руки и завтрак накрывать, господа уже, поди, перебудились. Баронессе с ее псиной – не понесу, хоть тресни, не понесу. Ты, Полюшка, как накроешь в столовой, загляни ко мне, я поднос для баронессы соберу. Для псины ничего не положила. Наелась вчера на неделю вперед. Теперь уж во дворцах пусть кормят. Картина 2. Бенкендорф: (возвращается утром с озера, вполуха слушая жалобы денщика, что «Сергей Дмитрич опять всю ноченьку водку кушали-с»; в доме вовсю кипит работа – жандармы уничтожают следы вчерашнего беспорядка, унтер-офицер вытягивается перед генералом и докладывает, что к обеду всё будет закончено; хмыкнув) Медленно работаете, голубчики! Или плохо подгоняют? (хотел заглянуть на кухню, но остановился у полуоткрытой двери, услышав про цыгана и жену; вспомнил вчерашний разговор с начальником тюрьмы – тот рассказывал, что графиня очень добивалась свидания с заключенным; на лице появляется мрачное выражение; поднялся к себе, не глядя на Ольгу, сел за письменный стол и сердито барабанит по нему пальцами) Ольга: (Уже одета и причесана, сидит у зеркала и перебирает флакончики с духами. Смотрит на отражение мужа в зеркале, замечает, что он не в духе, машинально капает на запястье из первого же попавшегося флакончика, поворачивается к графу) Саша, что случилось? Утром ты был всем доволен и счастлив, а сейчас у тебя такое выражение лица, словно господин предводитель за ночь совершил подкоп и сбежал. Бенкендорф: Уж лучше бы предводитель сделал подкоп… (бросает хмурый взгляд на отражение жены в зеркале) Зачем ты вчера ездила к этому цыгану? Ольга: (Не понимает, чем вызвано раздражение мужа, пожимает плечами) Я ездила не к Седому. В тюрьме узнала, что он арестован. Мы с тобой разминулись, пришлось похлопотать, чтобы к арестантам пустили Варвару и Раду. Бенкендорф: (несколько успокоенный безмятежным тоном жены) Хорошо, ты хотела помочь Варваре и сестре этого цыгана… (взрывается) Но почему он целовал тебе руки?! Ольга: (Вздрагивает от резкого тона, каким сказаны эти слова, и понимает, наконец, причину такой резкости. Сводит озабоченно бровки и встаёт. Оправдываться за то, чего не было, или было превратно истолковано, она не станет даже перед мужем. Мягко) Саша, в обществе мужчины целуют и будут целовать мне руки. Ты тоже будешь этим недоволен? Бенкендорф: (бушует) Оля, есть разница между простыми светскими знаками внимания и... Ольга: (возмущенно) И чем? Договаривайте, граф! Бенкендорф: (на полтона тише) Если впредь соберешься нанести благотворительный визит, сообщи прежде мне, поедем вместе. Ольга: (в запальчивости эту фразу уже не слышит) Я не собираюсь терпеть ваш тон, ваши намеки и ваше общество! Завтракать я буду в столовой (расстроенная, выходит из комнаты). Бенкендорф: (сердито громыхнув ящиками стола, достает папку с делом Забалуева и едет в тюрьму на допрос) Картина 3. Рада: (До утра не сомкнули глаз. Говорили, словно брат не день, а целый год провел в темнице. Прижалась к плечу Седого) Уже рассвет, отдохни, братец. Всё позади, ты - свободен. Скоро на юг пойдем, дорога - лечит, воля - тоску разгоняет. (укрывает брата и держит за руку, пока он не уснул) Не забудем, так хоть не так в груди гореть будет. (Вздыхает и уходит в свою кибитку. Прилегла, укрывшись плащом Владимира, провела по воротнику, как обняла, и тихо запела старинную цыганскую песню) Седой: (Легкая дремота спадает, когда сестра отпускает его руку. Перед глазами мелькают их встречи с Ольгой. Короткие... но для него они словно целая вечность... Вот, память рисует ее лицо в полумраке камеры, облако волос, шелест ее платья и удаляющиеся шаги... Тихо) Как бы я хотел, чтобы снова было вчера... Но уже сегодня, а за ним последует завтра. (Прижимается губами к ткани жилетки, еще хранящей прикосновение любимых рук) То, что ты с другим - ничего не меняет. И сколько бы ни пронеслось дней, ночей, лет... на моем небосклоне не будет другой звезды. Картина 4. Писарев: (слегка помятый после ночи, проведенной в компании стаканчика, поправился рассолом, идет к принцессе и стучит в дверь) Можно, ваше высочество? Мари: Да, Серж, входите. Писарев: (грустно) Ваш совет не подействовал, она меня знать не хочет. Мари: (с волнением) Что случилось, Серж? Писарев: Я вел себя паинькой, а она меня пригрозила сварить в кипятке. Помог дяде арестовать вора, а ее даже в гостиной не было, когда дядя живописал мои подвиги! Хочется застрелиться, или жениться на богатой уродливой вдове, чтобы она лаской и ассигнациями мои раны врачевала… Мари: (садится за столик, указывая Сержу на кресло напротив) Серж, вы неисправимы! Вы с Натали серьезным тоном разговаривали или шутили, как обычно? Писарев: Конечно, серьезно! Сказал, что пусть выливает на меня кипяток – все равно мне без нее жизни нет… Натали: (Вернулась в дом, порозовевшая от ночной скачки) Славный день, славное утро! Я не сомкнула глаз и на минуту, а чувствую себя так бодро, словно проспала две ночи кряду! (смеется) Целебная сила природы и верховой езды! Однако надо бы зайти к принцессе, пока государыня не уличила меня в манкировании обязанностями. (стучит в дверь) Ваше высочество? Александр: (подходит с букетиком марципановых конфет) Доброе утро, Натали! (услышав адресованное ей позволение войти, галантно распахивает перед девушкой дверь, с порога декламирует) Феб златозарный, Лик свой явивши, Все оживил. Вся уж природа Светом оделась И процвела! Мари: Доброе утро, Александр! (смеясь, принимает марципановый букет) Спасибо златоза… сладова… (запинается на непроизносимом русском слове) кондитеру Фебу. Натали: (Склоняется в реверансе перед Мари) Доброе утро, принцесса. (замолкает, увидев Сержа) Александр: (заметив Сержа, нахмурился) Что вы здесь делаете, господин Писарев? Писарев: (с видом - помирать, так с музыкой!) Сижу, ваше высочество. Мари: Серж пришел спросить моего совета. Присоединитесь к нам за кофе? (вытаскивает марципанки из сладкого букета и красиво складывает в вазочку) Александр: Почему бы поручику не спросить совета у своих друзей или дяди? Натали: (Спокойно стоит в стороне, не глядя на Сержа. Пожалуй, это самое правильное - просто не замечать нахала, и скоро ему надоест путаться под ногами) Мари: (нахмурившись) Вы считаете, что ко мне нельзя обращаться? (твердо) И извольте объяснить, почему вы разговариваете со мной в подобном тоне? (наливает ароматный напиток для Натали) Снова кофе по знаменитому рецепту барона. Натали: (тихо) Ваше высочество, я не стану читать вам лекции о поведении, приличествующем невесте наследника… (замечает холодный взгляд принцессы) Но... присутствие поручика в вашей комнате в столь ранний час, и правда, выглядит несколько двусмысленно. (наклоняясь ближе к ее уху) Представляете, что было бы, если бы вместо Александра сюда вошла государыня? Александр: Я всё объясню вам, Мари, но сначала выставлю из комнаты господина Писарева. Писарев: Я сам, ваше высочество! (к принцессе и Натали) Быть может, мне повезет, и я сломаю шею. (распахивает окно и выпрыгивает во двор) Натали и Мари: (подбегают к окну, в один голос) Серж!.. Картина 5. Шарлотта: (смотрит, как фрейлины купают Зизи с французским мылом в серебряном тазике) Следите, чтобы она не наглоталась мыла - у моей бедняжки такой деликатный желудок. А теперь сразу к камину, чтобы она, не дай Бог, не простудилась! (после купания отправляет одну из фрейлин навестить Забалуева в тюрьме и узнать, нельзя ли ему чем-нибудь помочь) Картина 6. Владимир: (Засунул в сейф пачку отцовских документов, возвращенных ему вчера Бенкендорфом после обыска у Забалуева. Не заметил, что одна из бумаг упала на пол. Проходит по коридору, из комнаты принцессы доносится оживленный разговор. Решив, что, как минимум, при гостях он должен держать себя в руках, невесело усмехается своим мыслям. Слышит, как хлопнула другая дверь, повернулся) Доброе утро, графиня. (замечает, что Ольга недовольна, улыбнувшись) Оно на самом деле доброе, пани. Во всяком случае, на небосклоне появилось солнце. Ольга: (совладала с собой и даже пытается улыбнуться) Дзиен добры, барон! Сегодня солнечно? Не заметила. (берет его под руку) Проводите меня в столовую, Владимир, попытаюсь позавтракать. Владимир: С удовольствием графиня, только... (замолкает на мгновение, видя, как она взволнована) Может, составить вам компанию на утренней прогулке, а потом проводить в столовую? Возможно, вам понравятся приготовления к местному маскараду, и возможно, вы захотите принять в нем участие? Как раз будет, что обсудить за завтраком. Ольга: Дзиенкуе, Владимир. Свежий воздух - лучше любого завтрака. По дороге расскажите мне про местный маскарад. Костюмы обязательны? (Выходят из дома, и прямо перед ними приземляется Писарев. Проследив, откуда он выпрыгнул) Сергей Дмитриевич, лавры Икара покоя не дают? Писарев: (радостно) Тетуш… Ольга Адамовна! (вскакивает, отряхиваясь) Я и без крыльев перелетел от одного ангела к другому. Владимир: (усмехнувшись) Серж, я, кажется, предупреждал тебя. Очевидно, его высочество решил воплотить мечту в реальность? (оглянувшись на окно, замечает Натали, подняв бровь) О, друг мой. За твою жизнь есть кому беспокоиться. (тише) Не заставляй даму волноваться. Во второй раз, боюсь, тебе не помогут ни стрельба, ни скачки, ни подвиги. Писарев: Спасибо, Вольдемар, я успел воспользоваться твоим советом, прежде чем колено его высочества коснулось моей спины. (кинув короткий взгляд на окно) Держу пари, Вольдемар, что сейчас оттуда прозвучит: «Как жаль, господин Писарев, что вы не сломали шею!» Натали: (увидела живого и невредимого Писарева, да глядящего на нее с самодовольной ухмылкой, кровь приливает к щекам) Очередная ваша шутка, поручик? Не взыщите, что решила вам подыграть! Писарев: (посылает воздушный поцелуй) Не переживайте, я и минуты не думал, что вы могли за меня испугаться. Чтобы испугаться, нужно иметь сердце, а у вас его нет! Натали: (отвернулась от окна, с грустной усмешкой) Нет сердца? Ну и пусть! От него одни только хлопоты! Мари: (Александру, с отчаянием) Ваше высочество, а если бы бедный поручик и впрямь сломал шею?! Александр: Виноват в этом был бы только он сам. Я указал ему на дверь, а не на окно. (примирительно) Мари, сегодня такое прекрасное утро, не будем портить его из-за пустяка. Вы обещали угостить меня кофе по рецепту барона Корфа. Ммм, какой аромат! Мари: (надув губы) Вам это не казалось пустяком, когда вы сделали мне выговор. Да, может быть, я нарушила этикет, но не потому, что его не знаю. Даже ваша прабабушка Екатерина могла выслушать бедного просителя еще до завтрака - в домашнем платье, во время прогулки в саду. Я об этом читала у господина Пушкина. Александр: (смеется) Сдаюсь, Мари! Если и моя прабабка Екатерина с вами заодно, мне остается только позавидовать бедняге поручику, который на самом деле не такой уж и бедняга, приобретя ваше покровительство. Натали: Позвольте заметить, ваше высочество, благодаря не личным заслугам господина Писарева, а доброте принцессы. Мари: Которой вам обоим не хватает. (от расстройства съела три марципанки подряд, и кофе остыл. Или остыло?..) Натали, найдите, пожалуйста, Василия Андреевича, я жду его на урок русского языка. Картина 7. Владимир: (бросив взгляд на исчезнувшую в окне Натали, Сержу) Слушай, может тебе попытаться развеселить по-настоящему нашу строптивицу? Ну... (делает вид, что задумался) Например, на сегодняшнем маскараде. Нарядись скоморохом, возьми в руки гармонь или балалайку, у тебя ведь блестящий музыкальный слух, и спой ей что-нибудь веселое... Писарев: (с меланхоличным видом) Это каменное сердце не тронут ни Бах, ни Моцарт, ни балалайка. (надев на лицо беспечную улыбку) А вот повеселить моих друзей и милую тетушк… Ольгу Адамовну (целует графине ручку) я всегда счастлив! Ольга: (Краем глаза заметила в окне их высочеств и Натали, но кивнула только подруге и больше голову на окно не поднимает. Хоть и расстроена, вид Сержа возвращает улыбку на лицо) Сергей Дмитриевич, женский совет - сделайте для Натали что-нибудь приятное. Не просто эффектное, чтобы потешить своё самолюбие, а именно приятное для неё. Вы, к примеру, знаете её вкусы? Приятным будет то, что доставит ей радость и позволит посмотреть на вас другими глазами. Писарев: (задумывается) Вот про вкусы-то ее как раз и не знаю... Пойду выяснять. Спасибо за совет, Ольга Адамовна! (исчезает) Владимир: Ну вот и прекрасно. Я думаю, все будут в восторге. (Ольге) На маскараде принято наряжаться в костюмы. На этом – в русские народные. (улыбнувшись) Вам пойдет заплетенная коса с лентами. Только во имя веселья, графиня, не более. Однако, чтобы вам не было скучно, я могу приказать развесить клетки из веток ивы с птицами внутри. Сумеете выпустить голубку, не поранив ее выстрелом? (лукаво) Под прибаутки скомороха, это будет весьма эффектно. Ольга: Владимир, вы меня удивляете всё больше. (представила лицо мужа, когда наденет русский сарафан и заплетет волосы в косу) Почему бы и нет. Я бы надела польский костюм, или таковых в вашем крепостном театре нет? Только клеток, прошу вас, не надо. Птица в клетке - ужасная аллегория, барон. Владимир: В театре есть все костюмы, графиня. Отец подходил к этому вопросу очень серьезно, так что вы вполне можете нарядиться в тот наряд, который вам нравится. А насчет птиц это вы зря - эту игру тоже привез отец. С Востока. У них там так встречают весну и провожают лето. И выпускают голубку только самые меткие стрелки. Однако, о птицах это было всего лишь предложение. Помимо качелей будут лодки, хороводы, танцы. А если из Петербурга приедет моя названая сестра Анна, то и романсы. Ольга: Боже упаси, Владимир. Оставьте это развлечение для других. Терпеть не могу салонных песенок. Или вы желаете избавиться от моего присутствия на маскараде таким изощренным способом? Владимир: (улыбнувшись) Выходит, мы с вами схожи во вкусах, Ольга. В свое время, все эти салонные песенки доводили меня до бешенства, но после я к ним привык и перестал обращать внимание. Тем более, они нравились и нравятся многим. А что до праздника, то я как раз хочу, чтобы вы приняли в нем участие, вместе с остальными гостями. Сам, к сожалению, присоединиться к веселью не смогу, но приготовить его для вас – обязанность хозяина. Ольга: (внимательно смотрит ему в глаза) Владимир, это связано с Радой? Я не вижу ее уже какой день. Простите, если была неделикатна. Владимир: (так же глядя ей в глаза, негромко) Вы проницательны, графиня. Впрочем, я в этом никогда не сомневался. (улыбнувшись, указывает на лодки возле пруда) Если хотите, мы можем прокатиться...
Gata: Картина 8. Шарлотта: (приглашает поэта в свою комнату и велит фрейлинам принести чаю с булочками) Ведь вы присматриваете за Сашей, Василий Андреевич? Полина: (приносит в комнату баронессы поднос) Ваш завтрак, госпожа баронесса! (смотрит на неподвижную тушку собачки и качает головой) Чего-нибудь еще изволите? Шарлотта: (милостиво кивает) Принеси для Зизи что-нибудь легкое – паштет или заячьи почки в сметане. (поворачивается к Жуковскому и продолжает беседу; тут возвращается фрейлина, посланная императрицей в тюрьму, и шепотом сообщает, что к заключенным никого не пускают, даже за взятку в двести рублей, тюремщики заикаются от страха перед Бенкендорфом) Жуковский: (огорченно) К сожалению, не очень получается за ним присматривать, ваше величество. Я хотел просить вас дать мне отставку. Шарлотта: (Жуковскому, с удивлением) Просить об отставке? Нет, его величество никогда не согласится, лучше вас никто не умеет ладить с Сашей. А с ним на свежем воздухе стало твориться нечто совершенно невообразимое... (прикладывает платочек к глазам) Жуковский: Стоит признаться, и со мной тоже, ваше величество... Шарлотта: (приподнимает брови) Что же с вами могло случиться, Василий Андреевич? Жуковский: Осознал всю тщету моих душевных устремлений. (вздыхает) Наедине с природой невозможность счастья пронзает сердце особенно остро. Луны ущербный лик встает из-за холмов... О тихое небес задумчивых светило, Как зыблется твой блеск на сумраке лесов! Как бледно брег ты озлатило!.. Шарлотта: Ах, Василий Андреевич, не читайте мне ваших элегий, от них пропадает аппетит. (жеманно откусывает булочку) Лаллу Рук вы воспевали куда более радостной лирой. Жуковский: (с увлажнившимся от избытка чувств взглядом) Несравненная Лалла Рук - сама Песнь песней, выше любых вознесенных к ней восторгов. Шарлотта: (О немом обожании поэта догадывалась, но и не думала поощрять, даже ради мести неверному Ники. Скучный толстяк, хоть и поцелованный талантом. Генералиссимус ее грез никогда не сидел вот так, с кротким видом сложив ладошки на коленях. Его руки возмутительно заняты не тем, а главное - не той!) Что ж, если здешняя луна плохо на вас влияет, Василий Андреевич, езжайте лечить вашу меланхолию за границу. (переводит взгляд на подошедшую Натали) Вы не знаете, милочка, сегодня будет, наконец, охота, или нам предстоит снова какое-то шумное развлечение в доме? Зизи, бедняжка, так плохо спит из-за этого. Натали: (Прижимает руку к губам при этих словах, изо всех сил придавая голосу серьезность) Увы, ваше величество. Нынче будет шумное празднество. С танцами, выстрелами, песнями и раскатами смеха. Шарлотта: (страдальчески прикладывает пальцы к вискам) Майн Готт, это ужасно... Я непременно скажу графу Бенкендорфу, чтобы он прекратил эти безобразия. Натали: (про себя – государыня буквально минуты не может прожить без графа Бенкендорфа) Я непременно разыщу графа, ваше величество, и передам ему ваше пожелание. (негромко сообщила Жуковскому, что после аудиенции у государыни его ждет принцесса на урок русского, и, сделав книксен Шарлотте, ушла) Картина 9. Варвара: (Сердито бурчит. Ей передали просьбу «баронессы» прислать в комнату для болонки заячьи почки в сметане) А заячьего помёта она не хочет? (Почти швыряет блюдо на поднос) Полина: (с подносом в руках, шепотом Варе) Ой, я случайно услышала, как баронессе про Забалуева что-то шептали. К чему бы это? Варвара: Опять какие-то делишки замышляют, Поленька. Надо генералу сказать сегодня, а то кабы опять нашего Никитушку или еще кого под арест не взяли. Полина: (перекрестилась) Упаси Бог! (шмыгнула носом) За Никитушку ой как боязно! Варвара: Никого в обиду не дадим! (раскатывает тесто) Жандармы прибрали все с грехом пополам. Вечером, барин говорил, машкерад будет. Опять весь дом вверх дном. Полина: (вздыхает) На то они и праздники, Варенька. А нам потом убирай... (ушла с подносом к «баронессе») Картина 10. Рада: (Вернулась с прогулки верхом. Спрыгивает с седла и ведет Луну под уздцы) Красавица моя, прости меня, давно мы с тобой не катались с ветерком (гладит морду лошади). Я не тебя, я себя забыла. (Замечает, что старейшины табора собрались в круг и о чем-то оживленно говорят, поглядывая на неё. Недоброе предчувствие сжало сердце. Видит Седого и машет ему рукой) Седой: (Подходит к сестре, не решаясь встретиться с ней взглядом и не зная, какие слова подобрать. Наконец, решительно берет за руки) Рада, нам нужно поговорить. Рада: (растеряна и встревожена) Что-то случилось, Седой? Говори же, прошу тебя! Седой: (с грустной улыбкой) Прости, все забываю, что по лицам ты больше не читаешь... Хоть и к лучшему это сейчас, но... все равно я должен тебе сказать. Рада, как ты заметила уже, нынче утром было собрание старейшин. О тебе говорили - о сватовстве твоем... (видит, как сестра меняется в лице, но продолжает) Три жениха завтра приедут из других таборов, и решится, кому из них быть... мужем твоим и цыганским бароном. Рада: (голос дрожит) Седой, я знаю наши обычаи, знаю, что отказаться означает стать изгоем, но почему именно я? А Земфира, Милана и другие девушки? Они сами хотят замуж. Неужели ничего нельзя сделать? Ты же понимаешь, что я не могу, не могу... (в отчаянии уткнулась в грудь брата) Седой: (Гладит сестру по волосам, руки дрожат) Не я решил это, Рада. Сама знаешь, будь в моих силах что-то... (скрипнув зубами, тише) Время пришло... (отстраняет ее от себя и заглянув в глаза, заканчивает, медленно выговаривая каждую букву) выбирать. Рада: (вытирает слёзы ладошками) Ты прав, Седой. Какой у меня выбор? С Владимиром мне не быть. Табор - моя семья. Не могу я не подчиниться закону нашему цыганскому. Слезами я от женихов не избавлюсь. Метят в цыганские бароны? Власти хотят? (глаза сверкнули каким-то странным огнем) Моя нагайка их коронует! (идёт быстрым, решительным шагом в сторону кузницы) Седой: (Задумчиво смотрит сестре вслед. Черт возьми! Неужели вовсе нет выхода? Есть, шепчет что-то внутри. Есть, и ты его знаешь... Поднимается, нацепив на лицо улыбку. Движения его медленны и размеренны. Ни тени сомнения в голове. Когда из виду скрывается последний шатер, темп шагов ускоряется. И ветер свистит в ушах, словно нашептывая: быстрей, быстрей, быстрей…) Картина 11. Бенкендорф: (учинил разнос начальнику тюрьмы, что пускает посетителей к заключенным без его ведома, приведя беднягу вместе со всеми тюремщиками в бледный вид, потом приказывает доставить к нему Забалуева) Забалуев: (входит к Бенкендорфу с видом смиренного невинномученика) Бенкендорф: Добрый день, Андрей Платонович. (предлагает стул и рюмку коньяка) Придумали за ночь, как меня обмануть? Забалуев: (изображает вид крайнего удивления) Придумывать? Боже упаси! Мне нужно всего лишь рассказать чистую правду! Бенкендорф: (усмехнулся краешком губ) Что ж, я готов выслушать чистую правду. (откидывается на спинку кресла) К краже из сейфа в доме барона Корфа вы, разумеется, не имеете никакого отношения? Забалуев: Ваш племянник (вздыхает) - какие надежды подавал молодой человек! - явился ко мне с просьбой одолжить ему некоторую сумму. Я, из уважения к вашему семейству, решил его выручить, приготовил для него деньги... дальнейшее вы видели - грабёж! Беспардонный грабёж! (потирает лысину) И потом пострадавшего бросают в тюрьму - виданое ли дело! Бенкендорф: А деньги, которые вы приготовили дать в долг - откуда они у вас? (шуршит бумагами в папке) Наверное, приготовили платить по закладной на имение? Забалуев: Чего не сделаешь из жалости к гибнущему молодому человеку благородной фамилии! Маменька еще в детстве мне говорила - мое добросердечие погубит меня! (достаёт платок и громко сморкается). Бенкендорф: (смотрит в окно, едва прислушиваясь к разглагольствованиям Забалуева, вспоминает утреннюю ссору с женой, ругает себя за ревность и за резкость и переживает, не сильно ли обидел Ольгу; вздохнув, поворачивается к предводителю) Ваш лакей опознал отмычку, которой вы открыли сейф у Корфа - вспомнил, как однажды она у вас в дырку в кармане вывалилась, а он и подобрал, вы ж его той отмычкой по шее... вот бедняге-то она и врезалась в память. Забалуев: Мои лакеи что-то понимают в отмычках? Какой ужас, откуда? В Двугорском такой пакости не водилось, народ у нас куда проще. Вы уверены, что опознал лакей, а не кто-то из ваших жандармов? И как, право, неловок вор, такой инструмент бросил около сейфа! Бенкендорф: Хоть тут и нет дам, Андрей Платонович, я вам не рискну повторить, как назвал оную вещицу ваш лакей, когда снова ее увидел. Кстати, мои люди не поленились ваш гардероб перерыть, и нашли сюртучок, с дырой в кармане, и со следами пребывания в нем этой отмычки - на ней, видите ли, были зазубрины, и в тех зазубринах - толика синей нитки с вашего сюртука. Забалуев: Я, говорите, лакея ударил? Что ж, было за что, лодыря-пьяницу! Он со мной поквитаться решил, мошенник, надеется на казенную вольную! А племянника вашего всё равно придётся арестовать, за оскорбление дворянина и должностного лица! Оскорбление действием! Бенкендорф: (приподняв бровь) Мой племянник оскорбил вас действием? Вы уверены, что это был мой племянник, а не крюк в корфовской конюшне? Забалуев: (в глазах вселенская скорбь) Понимаю. Моё доброе имя будет принесено в жертву доброму имени вашего семейства. Бенкендорф: (мнимо огорчен) Андрей Платонович, за кого же вы меня считаете? (перебирает бумаги в папке) Это очень хорошо, что вы не хотите признаваться в краже. Если бы признались - вы бы меня поставили, право, в весьма затруднительное положение, так как кражи никакой не было, перстень по-прежнему у его высочества. Поэтому мне ничего другого не остается, как... задержать вас в этих уютных стенах за вымогательство взятки. Жалуется на вас один из здешних помещиков. Может, конечно, и понапрасну жалуется, вы же человек (иронически) почтенный, вас в таком некрасивом деле и подозревать грешно, однако... (разводит руками) до выяснения всех обстоятельств вам придется еще пожить на казенный счет, а там и его высочество эти места покинет. Всего доброго, господин Забалуев! (уходит; заметив в коридоре княгиню Долгорукую, велит начальнику тюрьмы разрешить ей свидание с Забалуевым, но подслушать, о чем будут говорить, и проследить, чтобы ни дама заключенному, ни он ей ничего не передавали) Картина 12. Мария Алексеевна: (заходит в камеру) Андрей Платонович, бедный вы мой, как же вас сюда угораздило? Весь уезд гудит, а господин Кузякин подбивает помещиков на выборы нового предводителя. Забалуев: Коварство, одно коварство вокруг, никому верить нельзя! А ведь я его у его себя принимал, как порядочного, помогал с покупкой землицы! Мария Алексеевна: Погодите рвать на голове волосы, Андрей Платоныч, их и так у вас немного осталось. Я успела предпринять контрмеры - нынче утром угостила отца Павла вишневой наливочкой, он обещал внушить всем уездным дамам, что слухи, порочащие вас, не имеют под собой никакой почвы. Забалуев: Душенька Марья Алексеевна! Утешительница! (целует ей ручки) Сознание моей невиновности укрепляет мой дух! А еще красноречие отца Павла, подкрепленное вашей бесподобной наливочкой. Мария Алексеевна: Мне пришлось пообещать ему, что вы сделаете пожертвование на бедных. Забалуев: Сделаю (пылкими поцелуями добирается до локотков МА), непременно, дайте только срок выбраться отсюда и поквитаться с моими зоилами! Мария Алексеевна: (не спешит отнять руки у кавалера) Однако как же вам отсюда выбраться? Граф Бенкендорф лютует, боюсь, и связи моего покойного Петруши не помогут. Забалуев: Найдется управа и на графа Бенкендорфа, он не главная фигура на шахматной доске. (осмелев, приобнимает даму за бочок) Но придется снова просить вас о помощи, сладчайшая моя Марья Алексевна! Мария Алексеевна: (делает вид, что слегка отстранилась) Что же мне нужно сделать? Забалуев: Я был бы вам безмерно благодарен, Марья Алексеевна, если бы вы навестили нашего общего соседа господина Кузякина и дали ему совет воздержаться от порочащих меня измышлений. Вы ведь сумеете донести до него, как неблагоприятно на нём отразится неблагосклонность столь важной и почтенной дамы, как вы! Мария Алексеевна: (усмехнувшись) Уж сумею, не сомневайтесь. И это все? Забалуев: А еще вам нужно поехать к ее величеству, то бишь баронессе Кенигсберг, и влить ей в уши, что наши планы близки к осуществлению, но воплотить их полностью я смогу, лишь оказавшись на свободе. Мария Алексеевна: (кивает) Да-да, я ухватила, в чем должна убедить нашу покровительницу, но как всё обстоит на самом деле? Вдруг фиаско, а мне ведь, не забывайте, дочек с мужьями устроить послаще, и карьере сыночка поспособствовать. Забалуев: Успокойтесь, голубушка моя хлопотливая! Когда имеешь дело с властителями мира сего, в первую очередь нужно выказать усердие, а там или граф сам с женой поссорится, или болонка ее величества сдохнет от обжорства, а мы подскажем, что графиня отравила. И так, и так мы в выигрыше. Карьеры вашего сыночка и зятьков взрастут, словно на дрожжах! Мария Алексеевна: Вот за что вас люблю, Андрей Платонович, так за то, что в любой ситуации умеете не падать духом, и меня, бедную вдову, ободрить! (в порыве чувств чмокнула арестанта в лысинку и отправилась выполнять поручения) Картина 13. Ольга: (Садятся в лодку, барон берется за весла, отплывают от берега. Провела рукой по воде, отдернула – холодно. Вспомнив утреннюю размолвку с мужем, грустно) Знаете, Владимир, мы часто раним тех, кого любим, резкими словами. Чем сильнее любовь, тем больше и рана. А потом гордость нам не дает сделать первый шаг. Глупо, не правда ли? Владимир: (негромко) Резкие слова имеют привычку надолго оставаться в памяти, Ольга, и бередить раны. И мы очень часто принимаем их за чистую монету, ибо боль и обида, заглушают мольбу сердца. Люди почему-то любят мучить друг друга, называя эти мучения ступенями к счастью. Ольга: Это так свойственно русскому характеру и русской жизни вообще, барон. Владимир: Но выигрывает в этой дуэли все равно тот, кто сумеет предпочесть гордости любовь, и тогда уже не будет важно, кто сделал тот самый, первый шаг навстречу. (Улыбнувшись спутнице, разворачивает лодку. Вдоль берега пышным цветом цветет вереск, добавляя красок в яркий осенний пейзаж, шелестит под веслами вода, пахнет медом и осенью. Лебеди, не пугаясь, внимательно разглядывают нежданных гостей и важно отплывают под ветви плакучей ивы) Ольга: В любви важно, чтобы оба дуэлянта опустили пистолеты. (вздохнув и смотрит на лебедей на пруду) Здесь очень красиво и спокойно. (улыбается) Удивлюсь, если к нашему возвращению в доме ничего не случилось. Мы очень беспокойные гости. Владимир, давайте вернемся. Я бы хотела заглянуть в ваш крепостной театр и выбрать себе костюм. (про себя) Может быть это придаст мне решимости начать первой разговор. Владимир: Для этого и нужен тот самый первый шаг, Ольга. (улыбнувшись, останавливает лодку возле ступеней, выходит и помогает выйти спутнице. Вместе идут в дом, показывает Ольге комнату с костюмами) Здесь я вам не помощник, графиня. Дарья покажет наряды, вы вольны выбрать все, что вам понравится. Благодарю вас за прогулку, я думаю, мы еще встретимся на празднике. (коротко кланяется, и покидает комнату) Шарлотта: (Велит заложить коляску, чтобы прокатиться по усадьбе, на прогулке болтает с фрейлинами о разных пустяках. Зизи, одетая в лазоревый стеганый капор, весело тявкает на коленях императрицы. Проезжая вдоль берега озера, видит барона с Ольгой, катающихся в лодке, тут же придумывает себе мигрень и велит кучеру ехать к дому, идет к себе и садится у окна ждать, когда появится Бенкендорф) Продолжение следует.
NataliaV: Необычайное наслаждение после рабочего дня холодным вечером *у нас морозы* сесть с чашкой чая и читать, читать.
Gata: А у нас около нуля, печалька. Зимой должно быть холодно, чтобы с чашкой коньяка чая читать вкусняшки :)
полная версия страницы