Форум » Архив тайной канцелярии » Ролевая игра "Война лилий" - 2 » Ответить
Ролевая игра "Война лилий" - 2
Gata: Ролевая игра по мотивам произведений Дюма "Графиня де Монсоро" и "Королева Марго" Воцарение Генриха III стало неприятной неожиданностью для других членов семьи: его младшего брата Франсуа, который уже примерял на себя корону, а теперь вынужден довольствоваться титулом герцога Анжуйского, и сестры Маргариты, которая рассчитывала пропихнуть на трон своего мужа короля Наваррского. Расстановка сил накануне коронации. На стороне Анжу – графы Бюсси и Монсоро (мотив – на усмотрение кукловодов, честолюбие, или что еще личное), на стороне Генриха – Шико и мамаша Медичи, на стороне Марго – Жанна и Диана. Зачем это двум чаровницам? Марго может сделать мужа Жанны герцогом, а Диану развести с ненавистным Монсоро. Это как вариант, кукловоды могут выбирать сами мотивацию. Дальше начинаем интриговать, как бы заставить Генрике отречься от трона. Ищем предлоги, включая похищения и так далее. Попутно любовь-морковь и прочие страсти. Сроки проведения игры: 22-26 ноября Рулит администрация В ролях: Генрих III, король Франции - Гата Франсуа, герцог Анжуйский - Лана Маргарита де Валуа, королева Наваррская - Роза Граф Луи де Бюсси - Эйлис Шико - Светлячок Диана де Меридор, госпожа де Монсоро - Царапка Жанна де Бриссак, госпожа де Сен-Люк - Лана Граф Бриан де Монсоро - Гата Барон де Сен-Люк - lidia Генрих Наваррский - Светлячок Все желающие присоединиться к игре могут взять любой персонаж, кроме уже заявленных.
Франсуа Анжуйский: Луи де Клермон пишет: И ради этой милости, готов совершить миропомазание над достойным короны Франции претендентом... *пересказывает принцу историю похищения, с участием в ней миньона короля - барона Сен-Люка* Расплывается в веряще-неверящей улыбке: - Но когда ты это придумал. Да еще и с Сен Люком? Да ты сам дьявол, Бюсси. - Раздумывает, можно ли ввериться всему этому. А почему нет? У герцога есть всегда лишний выход, как в лисьей норе.
Генрих Валуа: (С шишкой на лбу возлежит на оттоманке, рядом хлопочет мэтр Амбруаз Парее) Если я доживу до моей коронации, это будет благословением Божьим...
Жанна: Приложив пальчик к губам, делает мужу знак молчать и не двигаться, выливает из кувшина вино. Затем берет небольшую табуреточку, забытую здесь с целью подсматривания и подслушивания. Всю в паутине, ибо комнатой давно никто не пользовался, кроме Шико, и то иногда. Прикладывается к невидимому отверстию, скрытому со стороны короля тканью обоев и гобеленом с изображением явления Христа народу. Замогильным голосом в кувшин, к королю: - Встаааать, богохульник!
Шико: Идет к покоям королевы Наваррской. Сен-Люк в Лувре, значит, епископ тоже в Париже - дело сделано. Конечно, надо бы сразу мчаться в аббатство, но и у Шико есть свои слабости и он идет к той, которая не желает его видеть и зовет. Просит доложить, и когда пускают: Ваше величество успели соскучиться без меня? Чего изволите, позвенеть бубенцами? (делает вид, что трясет шутовским колпаком) Генрих Валуа пишет: (С шишкой на лбу возлежит на оттоманке, рядом хлопочет мэтр Амбруаз Парее) Если я доживу до моей коронации, это будет благословением Божьим... А я лопну от смеха
Луи де Клермон: Франсуа Анжуйский пишет: Расплывается в веряще-неверящей улыбке: - Но когда ты это придумал. Да еще и с Сен Люком? Да ты сам дьявол, Бюсси. - Раздумывает, можно ли ввериться всему этому. А почему нет? У герцога есть всегда лишний выход, как в лисьей норе. *серьезным тоном* - Сен-Люка я обманом услал во дворец, монсеньор. Надеюсь, Его Величество, был рад встрече со своим верноподданным. Что же касается коронации, то если мы хотим обыграть Генриха в его же обители. действовать нужно нынешней ночью, ибо его коронация. назначена на завтра.
Генрих Валуа: Жанна пишет: Замогильным голосом в кувшин, к королю: - Встаааать, богохульник! (Хирург уже ушел, его некоронованное величество впал в дрему, предвкушая, как отомстит предателю Сен-Люку и иже с ним, вдруг прямо над ним разверзается трубный глаз, испуганно подпрыгнул на постели, придерживая на лбу мокрую повязку) Кто со мной говорит? (в страхе осеняет себя крестным знамением и озирается по сторонам)
Франсуа Анжуйский: Луи де Клермон пишет: Его Величество, был рад встрече со своим верноподданным. Что же касается коронации, то если мы хотим обыграть Генриха в его же обители. действовать нужно нынешней ночью, ибо его коронация. назначена на завтра. Мне нужно подготовить Орильи, дать ему инструкции. Внимательно посмотрел на Бюсси: - Ты знаешь, что Гиз в Париже? Меня коронуют, а завтра они с братцем Генрике поднимут войска и отрубят мне голову? И вы с Маргаритой помашете мне платочками из окна Лувра.
Диана: *оставшись одна, про себя* Этот принц больше отвратителен, чем пугает! Оценивает, приглядывается, что-то выведывает! Отец рассказывал мне о короле Франциске, ныне по Лувру бродят его жалкие тени. *вспоминает о подслушанном разговоре* Как предупредить Маргариту, что о её встрече с Клермоном уже известно?
Жанна: Генрих Валуа пишет: Кто со мной говорит? (в страхе осеняет себя крестным знамением и озирается по сторонам) - Ты не узнал меня, низкий безбожник. Конечно, где уж знать Господа своего Христа. Грешник! Язычник! Мерзкий гугенот! Ты долго нежил лишь свое тело и потакал своим прихотям. Мне это надоело. Я послал тебе корону, послал тебе Францию и ожидал, что ты вознесешь хоть одну молитву. Но нет! Вместо того, чтобы проводить время в посте и воздержании до коронации, ты возжелал чужую жену. Похабник! Что ты на это ответишь? Давится от смеха и передает кувшин супругу, приглашая поучаствовать.
Маргарита Валуа: Шико пишет: Ваше величество успели соскучиться без меня? Чего изволите, позвенеть бубенцами? (делает вид, что трясет шутовским колпаком) *поморщилась и отвернулась* - Перестань прикидываться идиотом, Шико. Я никогда не стала бы просить тебя об одолжении, но это, возможно, касается близкого мне человека. Ты же хорошо знаешь потайной лабиринт Лувра. Иногда мы так прятались с Франсуа от матушки, но она приказала лабиринт перестроить. Мне нужно знать, прячут ли кого-то рядом с покоями герцога Анжуйского и если - да, то кого?
Бриан де Монсоро: (Бледный. но на своих ногах, беседует с гостем, который прибыл в дом вместе с ним, однако постарался не попасть на глаза ни графине, ни явившемуся потом принцу Анжуйскому. Благодарит того, что он пришел ему на помощь, когда на него напали люди Гиза, гость отвечает, что просто не любит, когда шестеро бьют одного и хвалит графа, что тот превосходно сыграл роль смертельно раненого перед Франсуа) Боюсь, что его высочество не слишком мне поверил. Да еще и похитил мою жену! (ударяет кулаком по стене и невольно издает стон сквозь зубы - рану он все-таки получил, хоть и не смертельную; гость обещает подсказать ему, как вызволить госпожу де Монсоро - ведь принц занимает в Лувре покои, которые некогда занимала королева Наваррская, а эти покои ему хорошо известны, святая пятница!)
Луи де Клермон: Франсуа Анжуйский пишет: Мне нужно подготовить Орильи, дать ему инструкции. Внимательно посмотрел на Бюсси: - Ты знаешь, что Гиз в Париже? Меня коронуют, а завтра они с братцем Генрике поднимут войска и отрубят мне голову? И вы с Маргаритой помашете мне платочками из окна Лувра. *усмехнувшись* - Не знал, монсеньор, но теперь вижу, что небеса на нашей стороне. Я думаю, будет разумным ходом устроить участие Гиза в ночной коронации. Даже, если придется притащить его туда под конвоем. Увидев обряд и Епископа, он примет свершившийся факт, а не станет чинить препоны своему королю, рискуя наяву, а не в кошмарном сне лишиться всего, что у него есть, включая возможность плести интриги. Вам стоит только отдать приказ, и он станет таким же участником "заговора", как и мы все.
Генрих Валуа: Жанна пишет: Ты не узнал меня, низкий безбожник. Конечно, где уж знать Господа своего Христа. Грешник! Язычник! Мерзкий гугенот! Ты долго нежил лишь свое тело и потакал своим прихотям. Мне это надоело. Я послал тебе корону, послал тебе Францию и ожидал, что ты вознесешь хоть одну молитву. Но нет! Вместо того, чтобы проводить время в посте и воздержании до коронации, ты возжелал чужую жену. Похабник! Что ты на это ответишь? (рухнул на колени, истово крестясь и дрожа, как агнец на заклании) Господи, прости и помилуй меня, грешника! Я ценю благодеяния твои, которых не заслуживаю, в низких мерзких земных помыслах моих! Я буду молиться, поститься, босой в одном рубище обойду вокруг Парижа, заставлю поститься весь двор, что еще мне сделать, чтобы заслужить Твое прощение?
Шико: Маргарита Валуа пишет: - Перестань прикидываться идиотом, Шико. Несколько часов назад я был для тебя Жаном. (она все также стоит к нему гордой спиной, роняя слова, как милостыню, подошел и потянулся к ее волосам, чтобы еще раз почувствовать их аромат, но все же не касаясь их) Марго, речь идет о графине Монсоро? Не вздрагивай, женскую интригу несложно разгадать, если хорошо знаешь главную заговорщицу. Если я узнаю эту маленькую тайну для тебя, что я получу взамен?
Франсуа Анжуйский: Луи де Клермон пишет: Увидев обряд и Епископа, он примет свершившийся факт, а не станет чинить препоны своему королю, рискуя наяву, а не в кошмарном сне лишиться всего, что у него есть, включая возможность плести интриги. Вам стоит только отдать приказ, и он станет таким же участником "заговора", как и мы все. Ухмыльнулся: - Твой принц уже подумал за тебя. - Пишет на листке бумаги "Requiescat in pace (покойся с миром), мэтр Николя Давид". - Ничего не говори, просто передай письмо Гизу. Ручаюсь, тогда он придет на коронацию. Приглашаю все семейство во главе с Хромоножкой. Я согласен быть в условленном месте в условленное время.
Франсуа де Сен-Люк: Сперва нехотя берёт кувшин из рук Жанны, потом проишедшее начинает его забавлять. - Ты должен поклясться, безбожник, что все данные тобой обеты будут исполнены в течение трех дней! Ты будешь просить прощения у всех обманутых, обиженных и облапошенных тобой людей. Но сначала ответь мне, твоему Господу! Ты возжелал жену ближнего своего, благородного кавалера де Сен-Люка? Отвечай правдиво, и тогда ты сможешь покаяться!
Маргарита Валуа: Шико пишет: Несколько часов назад я был для тебя Жаном. *пропустила это мимо ушей, как будто и не слышала* Шико пишет: (она все также стоит к нему гордой спиной, роняя слова, как милостыню, подошел и потянулся к ее волосам, чтобы еще раз почувствовать их аромат, но все же не касаясь их) Марго, речь идет о графине Монсоро? Не вздрагивай, женскую интригу несложно разгадать, если хорошо знаешь главную заговорщицу. (подул на изящный темный локон, Марго снова вздрогнула) Если я узнаю эту маленькую тайну для тебя, что я получу взамен? *обернулась и откинулась назад, опираясь руками об стол, т.к. Шико был слишком близко* - Самая отвратительная черта в гасконцах - вы все время торгуетесь. Если ты о том, же, то - нет, я не уеду. Уже не могу. Теперь я с ним до конца.
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: Ты возжелал жену ближнего своего, благородного кавалера де Сен-Люка? Ответь правдиво, и тогда ты сможешь покаяться! Закатила глаза, чуть покраснев. Какой у неё супруг ревнивец. Ласково подула с табуреточки ему на макушку.
Генрих Валуа: Франсуа де Сен-Люк пишет: Ты должен поклясться, безбожник, что все данные тобой обеты будут исполнены в течение трех дней! Ты будешь просить прощения у всех обманутых, обиженных и облапошенных тобой людей Клянусь, Господи! (несколько раз ударил лбом об пол - верней, об ковер, чтобы помягче) Франсуа де Сен-Люк пишет: Но сначала ответь мне, твоему Господу! Ты возжелал жену ближнего своего, благородного кавалера де Сен-Люка? Отвечай правдиво, и тогда ты сможешь покаяться! (плаксиво) Господи, да ведь она сама меня соблазняла! Да, я безбожник, обманщик, чревоугодник и сластолюбец, но я и не помышлял о жене Сен-Люка, пока она мне не улыбнулась и не повела по дороге греха, по которой, к счастью. я не успел дойти до конца, и не иначе как Твоею рукою был возвращен на путь покаяния...
Бриан де Монсоро: (Гость ушел, заявив, чтобы граф не считал себя в долгу перед ним. Усмехнулся, оставшись один) Вы кто угодно, сир Беарнец, только не добрый самаритянин! Догадываюсь, какую вы из всего этого извлечете пользу. Люди Гиза узнали вас, как и я, и уж, наверное, проследили до моего дома, видели, как сюда приезжал его высочество. Теперь лотарингская шайка будет думать, что Анжу вступил за их спинами в сговор с Наваррой - что ж, я не прочь, как и вы, сир, если они перегрызут друг другу глотки. Tertius gaudens. А теперь - вперед, Монсоро! За свою жизнь ты уже постоял, пора постоять за свою честь. (уже стемнело, закутался в плащ до бровей и двинулся в сторону Лувра, велев слугам говорить всем, кто бы его ни спрашивал, что господин де Монсоро дома, но без сознания)
Шико: Маргарита Валуа пишет: *обернулась и откинулась назад, упираясь руками о стол, т.к. Шико был слишком близко* - Самая отвратительная черта в гасконцах - вы все время торгуетесь. (усмехнулся) Это у нас в крови. Маргарита Валуа пишет: Если ты о том, же, то - нет, я не уеду. Уже не могу. Теперь с ним до конца. (не стал ее больше мучить и отошел) Это я уже понял, Марго. (снова шутливо поклонился) Все сделаю, ваше величество. (уже уходя, другим тоном) Я тебя разочарую, Марго, но хочу, чтобы ты знала - Генрих будет королем Франции, чтобы вы не затевали. Но если из-за Бюсси или Анжу или кого бы то ни было еще на тебя падет тень, я убью его вот этими руками. Можешь потом ненавидеть меня до конца дней.
Жанна: Генрих Валуа пишет: Да, я безбожник, обманщик, чревоугодник и сластолюбец, но я и не помышлял о жене Сен-Люка, пока она мне не улыбнулась и не повела по дороге греха, по которой, к счастью. я не успел дойти до конца, и не иначе как Твоею рукою был возвращен на путь покаяния... - Ах, ты окаянный отросток. - Здесь Жанна слегка покраснела перед мужем. Но, что поделаешь провинциальная дочь маршала. - Не ври мне, я вижу в твоем сердце. Ты помышлял! За это ты простишь беднягу Сен Люка. А чтобы епитимья была еще тяжелее, ты простишь его, сделаешь главным ловчим. А изводящему тебя Шико каждую пятницу будешь отдавать бутыль своего лучшего вина и всех фаршированных перепелов! Чревоугодник! Обещай, что будешь добрым королем.
Генрих Валуа: Жанна пишет: Ах, ты окаянный отросток. - Здесь Жанна слегка покраснела перед мужем. Но, что поделаешь провинциальная дочь маршала. - Не ври мне, я вижу в твоем сердце. Ты помышлял! Помышлял, Господи, помышлял, но не сердцем, а тем самым окаянным... (снова крестится) что дал бы отрезать во славу Твою, но Ты же сам вручил мне корону и Францию, а Франции нужен наследник. Жанна пишет: За это ты простишь беднягу Сен Люка. А чтобы епитимья была еще тяжелее, ты простишь его, сделаешь главным ловчим. А изводящему тебя Шико каждую пятницу будешь отдавать бутыль своего лучшего вина и всех фаршированных перепелов! Чревоугодник! Обещай, что будешь добрым королем. Уже простил, Господи, и подписал патент. Подпишу. Завтра. Но зачем ты просишь ввергать в грех чревоугодия беднягу Шико, пусть он постится вместе со мной, одному мне не под силу будет нести бремя покаяния.
Жанна: Генрих Валуа пишет: Господи, помышлял, но не сердцем, а тем самым окаянным... (снова крестится) что дал бы отрезать во славу Твою, но Ты же сам вручил мне корону и Францию, а Франции нужен наследник. Задумчиво в кувшин: - Наградить тебя что ли мужским бессилием, которое бы проходило раз в год по непостным дням? На какого-никакого наследника, глядишь наберется. Ну, да ладно, я милосерден. Не буду. Генрих Валуа пишет: Но зачем ты просишь ввергать в грех чревоугодия беднягу Шико, пусть он постится вместе со мной, одному мне не под силу будет нести бремя покаяния. - Ты указываешь Господу своему? Но расскажу тебе зачем: это испытание для Шико. Он должен отнести корзинку бедным священникам в аббатстве святой Женевьевы.
Диана: *склонившисть над своим вышиванием, потихоньку от Орильи, изобразила Анжу с крылышками, но такой физиономией, что молоко скиснет*.
Луи де Клермон: Франсуа Анжуйский пишет: Ухмыльнулся: - Твой принц уже подумал за тебя. - Пишет на листке бумаги "Requiescat in pace (покойся с миром), мэтр Николя Давид". - Ничего не говори, просто передай письмо Гизу. Ручаюсь, тогда он придет на коронацию. Приглашаю все семейство во главе с Хромоножкой. Я согласен быть в условленном месте в условленное время. *понимает, что время не терпит, нужно еще подготовиться. Забирает записку, кланяется и покидает апартаменты герцога, коротко кивнув на приказ, обеспечить охрану церемонии*
Генрих Валуа: Жанна пишет: Ты указываешь Господу своему? Но расскажу тебе зачем: это испытание для Шико. Он должен отнести корзинку бедным священникам в аббатстве святой Женевьевы. Тогда я нагружу это корзинку впятеро, вдесятеро, во славу твою, Господи, и во искупление грехов моих. Святой Шико, вот через кого изольется на меня Твоя благодать! Жанна пишет: Наградить тебя что ли мужским бессилием, которое бы проходило раз в год по непостным дням? На какого-никакого наследника, глядишь наберется. Ну, да ладно, я милосерден. Не буду О Господи, ты воистину милосерден! Разрази меня, если я нарушу хоть одно из данных тебе обещаний! (Хлопает себя по лбу) Сен-Люк! мой бедный Сен-Люк, сидит в заточении один-одинешенек, я сейчас же освобожу его и прижму к моей груди! (торопливо идет в потайную комнату, распахивает дверь, и...)
Франсуа Анжуйский: Тоже покидает свои апартаменты, но идет к королю. Охрана говорит, что его величество плохо себя чувствует надо подождать. Садится у окна, бросая шнурок от кошеля королевской борзой, та послушно его приносит.
Жанна: Генрих Валуа пишет: (торопливо идет в потайную комнату, распахивает дверь, и...) Дверь распахивается, кто-то стремительно влетает в неё. Падает кувшин. И Жанна. Опять на шею королю. В испуге: - Ваше величество. - С перепугу вцепилась в короля. Озирается на мужа, но отпустить шею Генриха и в голову не приходит. От ужаса надеется, что Сен Люка он может быть не заметит.
Франсуа де Сен-Люк: Искоса смотрит на жену, но решает идти до конца. - Итак, несчастный безбожник, обманщик, чревоугодник и властолюбец, ты утверждаешь, что госпожа де Сен-Люк сама соблазняла тебя, вовлекая на путь порока? Я желаю знать, какие уловки она при этом использовала? И далеко ли Вы собирались зайти, не вмешайся Я вовремя, чтобы спасти Тебя?
Генрих Валуа: Жанна пишет: Дверь распахивается, кто-то стремительно влетает в неё. Падает кувшин. И Жанна. Опять на шею королю. В испуге: - Ваше величество. - С перепугу вцепилась в короля (от неожиданности сам обнял Жанну, больше того - прижал к себе) Франсуа де Сен-Люк пишет: Итак, несчастный безбожник, обманщик, чревоугодник и властолюбец, ты утверждаешь, что госпожа де Сен-Люк сама соблазняла тебя, вовлекая на путь порока? Я желаю знать, какие уловки она при этом использовала? И далеко ли Вы собирались зайти, не вмешайся Я вовремя, чтобы спасти Тебя? (последние слова успел услышать) Предатель! Нечестивец! Ты сам подослал ко мне твою жену, чтобы ввести меня в грех, и потом надо мной посмеяться. (на глаза навернулись слезы) А ведь я любил тебя, я готов был простить тебя! Вон!!! Оба вон, из дворца, из Парижа! (посмотрел на Жанну) Нет, только Сен-Люк вон!
Бриан де Монсоро: (Спустился в вечерней темноте в луврский ров, отчитал восьмое окно от угла. Беарнец рассказал про тайник с веревочной лестницей, но вдруг Диана в комнате не одна? побелел при мысли, что с нею может быть принц, вытащил из-под плаща лук и пустил стрелу, к концу которой была привязана веревка, стрела бесшумно скользнула между прутьями оконной решетки и вниз, натянул веревку и стал карабкаться вверх, отталкиваясь ногами от стены и морщась от боли)
Жанна: Генрих Валуа пишет: Оба вон, из дворца, из Парижа! (посмотрел на Жанну) Нет, только Сен-Люк вон! То ли курлыкнула как голубка, то ли запищала придушенной кошкой. Уловив краем уха что кого-то простили: - Благодарю вас, сир. - С пламенным чмоком целует монарха в лоб.
Франсуа де Сен-Люк: *горько усмехаясь* -Нет, Сир, я не предатель. Всего лишь обманутый муж. Это Вы решили посмеяться надо мной. *гордо* - Но гордое имя баронов де Сен-Люк не станет посмешищем для двора. Я покину двор и Париж, но перед этим мадам Жанна обретет свободу, и Вы сможете без помех предаваться любви. Моё почтение, мадам! Сир!
Бриан де Монсоро: (Добрался до окна, осторожно заглянул в него - Диана там. но там же и Орильи, черт бы его побрал с его познаниями в медицине, хватило бы знания тех аккордов на лютне. Но Диана! Не связана, не плачет - вышивает, расположившись, как дома! От ярости рана засочилась кровью, несмотря на плотную повязку, в глазах потемнело, и пришлось ухватиться за решетку, чтобы не рухнуть обратно в ров. Справившись со слабостью. постучал в окно и отодвинулся к стене. Орильи высунулся в окно, хватил его по голове рукояткой пистолета, столкнул тело в комнату и забрался туда сам) Добрый вечер, сударыня! Вижу, вы без меня не скучали? (быстро связал Орильи, пока тот не очухался, и затолкнул под кровать. В этой комнате была еще и кровать!)
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: Я покину двор и Париж, но перед этим мадам Жанна обретет свободу, и Вы сможете без помех предаваться любви. Моё почтение, мадам! Сир! Глаза округлились от ужаса. Что там гнев короля? Муж уходит. - О боже, уходит, я умру, осела на руки двух мужчин в глубоком обмороке.
Генрих Валуа: Жанна пишет: Благодарю вас, сир. - С пламенным чмоком целует монарха в лоб (Почти растаял - эта живая темноглазая чаровница слаще самого сладкого греха) Франсуа де Сен-Люк пишет: Но гордое имя баронов де Сен-Люк не станет посмешищем для двора. Я покину двор и Париж, но перед этим мадам Жанна обретет свободу, и Вы сможете без помех предаваться любви. Моё почтение, мадам! Сир Я мог бы приказать тебя повесить или четвертовать, но ты дворянин, и в память о дружбе, которую к тебе питал, я сам тебя убью, Сен-Люк (смахнул слезу и снял со стены шпагу, взглядом велев барону взять другую), а потом утешу твою вдову. сделаю ее герцогиней. Жанна пишет: Глаза округлились от ужаса. Что там гнев короля? Муж уходит. - О боже, уходит, я умру, осела на руки двух мужчин в глубоком обмороке (полюбовался на нее) Не герцогиней, принцессой.(Отнес Жанну в кресло и вернулся к Сен-Люку) Помнишь, как мы с тобой славно фехтовали? Ты никогда не мог выстоять против меня больше пяти минут.
Шико: Франсуа Анжуйский пишет: Тоже покидает свои апартаменты, но идет к королю. Охрана говорит, что его величество плохо себя чувствует надо подождать. Садится у окна, бросая шнурок от кошеля королевской борзой, та послушно его приносит. Выяснил все, что хотела узнать Марго, а также то, что птичка вот-вот улетит из под носа Анжу, побывал в аббатстве, где нашел мертвецки пьяного Горонфло, но не нашел епископа. Верный человек из братии сообщил, что после Сен-Люка аббатство посетил элегантный мужчина со шрамом, догадался, кто его обошел, но поразмыслив понял, как извлечь из этого пользу. Но Марго... Она, конечно, приложила к этому свои нежные ручки. Возвращается во дворец к Генрике, сталкивается с Франсуа и закатывает глаза: Ваше высочество, иногда так полезно побыть наедине с самим собой. Вы, я погляжу, придерживаетесь того же мнения, или наш добрый король отказал вам от стола?
Луи де Клермон: *Вечер, коридоры полные шпионов, слуг, фрейлин и гостей, понаехавших для участия в грядущей коронации. Вист, шахматы, шарады... Ищет среди гостей королеву, дабы сообщить ей о грядущем событии*
Маргарита Валуа: Рассматривает гостей из-за бархатной занавески, скрывающей ее в нише. Увидела Бюсси, когда он оказался рядом, протянула ручку и слегка дернула за золоченный шнурок графского камзола.
Франсуа де Сен-Люк: *Посмотрел на лежащую в кресле Жанну и взял шпагу. Сделал несколько выпадов.* - Благодарю, Ваше Величество, наши уроки фехтования всегда приносили мне радость. А недавно один, случайно встреченный мной пьемонтец, показал очень интересный приём. *Ловким движением выбивает шпагу из руки короля. Несколько секунд смотит ему в глаза, затем приставляет шпагу к своему горлу.* - Можете считать меня кем угодно, Сир! Но своего короля я не предавал и готов умереть как дворянин.
Луи де Клермон: *Марго всегда умела появляться вовремя и так, чтобы видел лишь тот, кого хотела в данный момент видеть она. Лучшего места для встреч, чем толпа развлекающихся гостей не сыскать. Осмотревшись, ныряет за занавеску, заключает королеву в объятия наплевав на опасности. После жаркого поцелуя, заглядывает ей в глаза. Тихо, чтобы слышала лишь она* - Коронация Франсуа состоится нынешней ночью, Марго. Епископ готовит речь и обряд. На тайную церемонию приглашены Гизы и еще парочка знатных фамилий. Первая ловушка почти захлопнулась, моя дорогая. Тебе осталось сделать так, чтобы король не заподозрил тебя ни в чем, но пожелал увидеть реализацию заговора собственными глазами...
Маргарита Валуа: *пылко обнимает возлюбленного, но заноза в сердце от слов шута не дает ей быть счастливой в полной мере* - Луи, обещай мне. Нет, поклянись, что тебя там не будет. Лучше всего тебе остаться дома. Скажись больным, что угодно. У меня все готово, дорогой. Я очень убедительно упаду в ноги к Генриху. Уповаю на то, что он не окончательно ослаб головой и еще помнит о том, что он - мой брат.
Луи де Клермон: Маргарита Валуа пишет: Луи, обещай мне. Нет, поклянись, что тебя там не будет. *не выпуская ее из объятий* - Я обязан там быть, дабы принц не заподозрил неладного и наш план не сорвался. Но я клянусь, что никому не удастся слишком просто заполучить мою жизнь. *увидев в глазах беспокойство, вновь целует ее* Я так или иначе явлюсь на свидание в наш дом, моя королева. Даже если дорогу к нему, мне придется проложить смертями миньонов и всех, кто решится нам помешать.
Маргарита Валуа: Луи де Клермон пишет: *не выпуская ее из объятий* - Я обязан там быть, дабы принц не заподозрил неладного и наш план не сорвался. Но я клянусь, что никому не удастся слишком просто заполучить мою жизнь. *увидев в глазах беспокойство, вновь целует ее* Я так или иначе явлюсь на свидание в наш дом, моя королева. Даже если дорогу к нему, мне придется проложить смертями миньонов и всех, кто решится нам помешать. Они еще какое-то время шептались между поцелуями, не в силах расстаться, нежность слилась с опасными словами, но время требовало действий. Первой из ниши выскользнула Маргарита, прикрывая лицо веером. Через минуту она уже подавала руку для поцелуя испанскому посланнику. Бюсси вышел через несколько минут и направился туда, где их судьба должна была решиться этой ночью.
Генрих Валуа: Франсуа де Сен-Люк пишет: *Ловким движением выбивает шпагу из руки короля. Несколько секунд смотит ему в глаза, затем приставляет шпагу к своему горлу.* - Можете считать меня кем угодно, Сир! Но своего короля я не предавал и готов умереть как дворянин (Глубоко поражен тем, что обезоружен, так как не без оснований считал себя первым фехтовальщиком Франции, даже Крильон и Бюсси это признавали. Но еще глубже растроган словами и жестом бывшего фаворита, и его взглядом. полным боли и чувства собственного достоинства. ничего не имеющего общего с пустым бахвальством и спесью остальных миньонов. Отнял у Сен-Люка шпагу и прижал его к своему сердцу) Мой дорогой Сен-Люк, не пугай меня так больше! Живи для своего короля. (расцеловал его в щеки и в губы, сам плача) А твою жену я сделаю герцогиней, как обещал. Потому что ты будешь герцогом.
Франсуа Анжуйский: Шико пишет: Ваше высочество, иногда так полезно побыть наедине с самим собой. Вы, я погляжу, придерживаетесь того же мнения, или наш добрый король отказал вам от стола? Едва удостоил взглядом: - Отнюдь, дурак, у меня нет необходимости столоваться объедками стола Генриха, в отличие от тебя.
Шико: Франсуа Анжуйский пишет: Едва удостоил взглядом: - Отнюдь, дурак, у меня нет необходимости столоваться объедками стола Генриха, в отличие от тебя. (скорчил скорбную мину и покивал) Королевские объедки не так сладки, как то, что подают в доме графа де Монсоро, ваше высочество?
Франсуа Анжуйский: Шико пишет: (скорчил скорбную мину и покивал) Королевские объедки не так сладки, как то, что подают в доме графа де Монсоро, ваше высочество? Бросил быстрый взгляд на Шико, но продолжает небрежно трепать брыли собаки: - Его жена служит всему достойной приправой? Хотите набиться и туда? Не получится, в дом Монсоро не пускают всякий сброд. А ты почему не при короле, наконец надоел ему и он велел тебя повесить?
Жанна: Генрих Валуа пишет: А твою жену я сделаю герцогиней, как обещал. Потому что ты будешь герцогом. В глубоком обмороке, при этих словах дернулась, всплеснула ручкой и осела обратно.
Шико: Франсуа Анжуйский пишет: Бросил быстрый взгляд на Шико, но продолжает небрежно трепать брыли собаки: - Его жена служит всему достойной приправой? Хотите набиться и туда? Не получится, в дом Монсоро не пускают всякий сброд (брови домиком) Поэтому и приходится все больше по чердакам, да сырым комнатушкам за благородными покоями. Франсуа Анжуйский пишет: А ты почему не при короле, наконец надоел ему и он велел тебя повесить? Как говаривал Марк Аврелий "Люди созданы друг для друга." Король, чтобы гневаться, а я чтобы искать веревку. Король, чтобы миловать и даровать, а Сен-Люк, чтобы стать герцогом. Так во Франции на всех герцогов земель не напасешься.
Франсуа де Сен-Люк: *Сен-Люк тоже расстроган поведением своего короля, но маленький червячок сомнения все ещё продолжает точить его душу.* - Благодарю, Ваше Величество, я право недостоин такой милости. Ведь я не сделал ничего, чтобы заслужить её. У Вас же я прошу прощения за глупую шутку, которую посмел сыграть с Вами. *Подходит к жене и пытается привести её в чувство. У него нет с собой нюхательных солей, а расстегнуть её корсаж он не решается. Все же они не одни.* - Ну, же, мадам, Вам пора наконец придти в себя. Все живы, хотя быть может, именно это, Вас как раз и не слишком обрадует. Но я думаю, маршал де Коссе-Бриссак уже очень обеспокоен столь длительным отсутствием своей дочери.
Франсуа Анжуйский: Шико пишет: (брови домиком) Поэтому и приходится все больше по чердакам, да сырым комнатушкам за благородными покоями - Да, я вижу подслушивание и подсматривание обратилось в ваше ремесло. Я даже знаю, что одно время предметом вашего ремесла была сестрица Марго. Не удивительно, только так шут может дотянуться до королевы. Вот что случается когда дворянин соглашается греметь бубенцами, в такие времена и появляются герцоги вроде Сен Люка. Двор Генриха, поистине состоит только из отборных людей. Благо, принц крови только один и при стражниках вы не отвесили мне подобающего церемониалу поклона. Зделайте это сейчас. Я умею прощать оплошности. Смотрит из-под бровей тяжелым взглядом. Шико следил за домом Монсоро, наверняка видел стычку и людей Гиза. Учтем.
Генрих Валуа: Франсуа де Сен-Люк пишет: Благодарю, Ваше Величество, я право недостоин такой милости. Ведь я не сделал ничего, чтобы заслужить её. У Вас же я прошу прощения за глупую шутку, которую посмел сыграть с Вами Я уже всё забыл, мой дорогой Сен-Люк. Я верю, что ты меня любишь - единственный человек во Франции, кроме, может быть, мошенника Шико, который вьет из меня веревки. Франсуа де Сен-Люк пишет: *Подходит к жене и пытается привести её в чувство. У него нет с собой нюхательных солей, а расстегнуть её корсаж он не решается. Все же они не одни.* - Ну, же, мадам, Вам пора наконец придти в себя. Все живы, хотя быть может, именно это, Вас как раз и не обрадует. Но я думаю, маршал де Коссе-Бриссак очень обеспокоен отсутствием своей дочери (глубоко вздохнул) Сен-Люк, оставляю тебя ей. Расскажи своей жене, когда она очнется, какую я из любви к тебе приношу жертву. (вздохнул еще раз) В конце концов, я люблю всё, что связано с именем Сен-Люка. (вздохнул третий раз и ушел)
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: - Ну, же, мадам, Вам пора наконец придти в себя. Все живы, хотя быть может, именно это, Вас как раз и не слишком обрадует. Но я думаю, маршал де Коссе-Бриссак уже очень обеспокоен столь длительным отсутствием своей дочери. Муж похлопал её по щекам. Открывает глаза, встречаясь с его взглядом. Предвещает грозу, женский барометр Жанны никогда её не подводит. Обвивает шею супруга руками: - Я слишком слаба, Франсуа. Мне нужна ваша опора. - Чета выплывает из потайной комнаты. Вышли из приемной. Когда Сен Люк запихнул её в карету и сел сам, неуверенно-нежным голоском. - Но, Франсуа, супруг мой. Я как ваша жена, живу у вас в доме. Папенька не будет волноваться. Вы хотите отправить меня к отцу, чтобы я умерла от волнения за вас. Как мужчины жестоки. Достала из рукава тонкий батистовый платочек.
Шико: Франсуа Анжуйский пишет: Благо, принц крови только один и при стражниках вы не отвесили мне подобающего церемониалу поклона. Зделайте это сейчас. Я умею прощать оплошности. (такой малости не жалко, церемонно поклонился, но взгляд стальной) Хотел бы добавить - к услугам вашим, но у вас столько отборных людей для этого, что сброд, типа меня, будет только мешаться под ногами. Если Анжу полагает, что он хоть слово скажет о Марго, скорее он себе язык отрежет, как она грозилась себе палец. Они оба понимали, что последует дальше, но каждый не мог предсказать, с какой карты будет следующий ход.
Франсуа де Сен-Люк: *Не любит женских слез как любой мужчина, хотя в этот раз не очень-то уверен, что они настоящие.* - Вам не стоит так волноваться за меня, Мадам! Я уверен, что в этом дворце найдется дюжина желающих, чтобы Вас утешить. По крайней мере, в одном из них я уверен точно. *отворачивается в другую сторону, чтобы Жанна не видела, как тяжело ему дались эти слова.*
Франсуа Анжуйский: Шико пишет: Хотел бы добавить - к услугам вашим, но у вас столько отборных людей для этого, что сброд, типа меня будет только мешаться под ногами. Увидел знак что король готов принимать. Церемониймейстер, подошел, разбив их с Шико диалог. Стрельнул глазами в шута, все равно будет подслушивать, пусть делает это открыто. - Есть одна услуга, которую вы можете оказать второму дворянину Франции, понесите мои перчатки. Стянул с рук перчатки, на которых осталась собачья шерсть. Следуйте за мной. Входит в покои Генриха.
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: - Вам не стоит так волноваться за меня, Мадам! Я уверен, что в этом дворце найдется дюжина желающих, чтобы Вас утешить. По крайней мере, в одном из них я уверен точно. Увидев, что муж не сделал и попытки приобнять её и успокоить, поджала губки и вздернула носик, всхлипнув и изящно обмахнув его платком: - И есть лишь один, жестокий и бессердечный. Мой собственный супруг, в утешениях которого я единственно нуждаюсь. Госпожа де Сен Люк самая несчастная на свете женщина, мой муж отвернулся от меня. Ах, в чем причина вашей немилости. Теплая ручка с платком, бессильно упала на колено мужа. Там расстроенная Жанна её и "забыла".
Шико: Франсуа Анжуйский пишет: Стянул с рук перчатки, на которых осталась собачья шерсть. Следуйте за мной. Входит в покои Генриха. (неловко взял перчатки принца, и они упали, наступил на них, но тут же с покаянным видом схватился за голову и кинулся поднимать) Уф, хорошо, что ни корона. Генрике, твой записной дурак совершил дурацкий поступок. Прошу, замолви за меня словечко перед твоим братом.
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: Входит в покои Генриха (сидит в меланхолии) Франсуа, видеть вас два раза на дню - счастье, которого меня редко удостаивает даже наша матушка. Шико пишет: (неловко взял перчатки принца, и они упали, наступил на них, но тут же с покаянным видом схватился за голову и кинулся поднимать) Уф, хорошо, что ни корона. Генрике, твой записной дурак совершил дурацкий поступок. Прошу, замолви за меня словечко перед твоим братом. Что это, Франсуа, ты хочешь похитить у меня в пажи моего шута? А где же твоя верная шпага, Бюсси, где твой ужасный Монсоро?
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Франсуа, видеть вас два раза на дню - счастье, которого меня редко удостаивает даже наша матушка. - А уж для меня это какая радость. Генрих Валуа пишет: Что это, Франсуа, ты хочешь похитить у меня в пажи моего шута? А где же твоя верная шпага, Бюсси, где твой ужасный Монсоро? - Первым делом, я спешил пожелать тебе доброго здравия перед ответственным днем. А вторым, сообщить, что люди Герцога де Гиза ранили графа Бреана де Монсоро. Напали на него. Мне пришлось по настоянию полумертвого дворянина взять его супругу под мою опеку. Что это, Генрих? Твои дворяне сговорились против дома Валуа? Бюсси, мой славный Бюсси. Покинул меня в это трудное время. С утра он у Марго, вечером отправился к Гизам. Без моего ведома! Стоило нам лишь воссоединиться семьей, как клубок Гизов зашипел. При дворе ходят слухи, что я оказываю Монсоро доверие, а ты возможно сделаешь его главным ловчим. Это удар по королевскому дому! Кто бы мог подумать, что наша сестрица когда-то так была дружна с Генрихом, этой ехидной. Молю, не выпускайте Марго из Лувра, следите, берегите как зеницу ока, брат. Она доверчива и может пострадать из-за своего пламенного сердца. Вздохнул. Решает, что опираться в борьбе на Бюсси теперь невозможно а вот прикрыться им можно. Если завтра Анжу будет королем, Клермон в безопасности, если Генрике удержится, можно сделать все, чтобы Бюсси сослали в Анжер. А там пусть оскорбленный готовит армию для принца. Можно будет выставить все так, будто герцог спас голову Луи. Если же не повезет, что ж Бюсси уже исчерпал себя на службе Анжу.
Франсуа де Сен-Люк: *Резко разворачивает жену к себе и смотрит в глаза. В его глазах бешенство, ревность, любовь, вообщем все чувства, без которых мы не можем жить.* - Черт Вас побери совсем, Жанна! Почему, ну почему Вы не можете хоть один раз меня послушаться? Поступить так, как необходимо для Вашей безопасности? Вы должны были отправиться к отцу и на пушечный выстрел не приближаться ко дворцу. И что я вижу, появившись в Лувре? Вы целуете короля. Дьяволщина! Вы целуете его и кидаетесь на шею при каждом удобном случае. И ждете, что я буду кричать от восторга? *пальцы сжимаются в кулаки*
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: Первым делом, я спешил пожелать тебе доброго здравия перед ответственным днем. А вторым, сообщить, что люди Герцога де Гиза ранили графа Бриана де Монсоро. Напали на него. Мне пришлось по настоянию полумертвого дворянина взять его супругу под мою опеку. Что это, Генрих? Твои дворяне сговорились против дома Валуа? Бюсси, мой славный Бюсси. Покинул меня в это трудное время. С утра он у Марго, вечером отправился к Гизам. Без моего ведома! Стоило нам лишь воссоединиться семьей, как клубок Гизов зашипел. При дворе ходят слухи, что я оказываю Монсоро доверие, а ты возможно сделаешь его главным ловчим. Это удар по королевскому дому! Кто бы мог подумать, что наша сестрица когда-то так была дружна с Генрихом, этой ехидной. (Отпил вина, грустно) Ты хочешь сказать, Франсуа, что Гизам служат лучше, чем мне или тебе? Увы, это так. Не могу же я за это отправлять их в Бастилию. Граф де Монсоро ранен? Значит, его гнусной физиорномии не будет на коронации. Но откуда ты знаешь. что на него напали именно люди Гиза? Может быть, они повздорили с Бюсси - из-за Марго, или из-за жены графа.
Шико: Франсуа Анжуйский пишет: - Первым делом, я спешил пожелать тебе доброго здравия перед ответственным днем. А вторым, сообщить, что люди Герцога де Гиза ранили графа Бреана де Монсоро. Напали на него. Мне пришлось по настоянию полумертвого дворянина взять его супругу под мою опеку. Что это, Генрих? Твои дворяне сговорились против дома Валуа? Бюсси, мой славный Бюсси. Покинул меня в это трудное время. С утра он у Марго, вечером отправился к Гизам. Без моего ведома! Стоило нам лишь воссоединиться семьей, как клубок Гизов зашипел. При дворе ходят слухи, что я оказываю Монсоро доверие, а ты возможно сделаешь его главным ловчим. Это удар по королевскому дому! Кто бы мог подумать, что наша сестрица когда-то так была дружна с Генрихом, этой ехидной. Молю, не выпускайте Марго из Лувра, следите, берегите как зеницу ока, брат. Она доверчива и может пострадать из-за своего пламенного сердца. (Сложил руки на груди и делает вид, что его ничего не интересует, кроме надвигающейся грозы. Принц-красавец - свалил все на Гизов и сестрицу, прикрываясь заботой о ней. Недооцениваешь ты Марго, как и не знаешь о том, что знаю я. Грянул первый гром) Подходящая ночь для правосудия.
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: Вы должны были отправиться к отцу и на пушечный выстрел не приближаться ко дворцу. И что я вижу, появившись в Лувре? Вы целуете короля. Дьяволщина! Вы целуете его и кидаетесь на шею при каждом удобном случае. И ждете, что я буду кричать от восторга? Приоткрыла рот. Её ревнующий Франсуа потрясающее зрелище. Как же он красив. Положила ладони на плечи мужа: - Разве может моя жизнь быть в безопасности, когда вам угрожает беда? В вас все мое мое существование. Муж мой, вы ослушались короля и сбежали, может бы вас простили, может нет. Королева Наваррская обещала заступничество. Это давало хоть малейший шанс. Я должна была явиться королю и пошла. То, что меня бы не было вечером, вызвало бы еще больший гнев. И если бы мне пришлось вешаться на шею всем дворянам и умолять их на коленях, ради вашего спасения, я бы сделала все. - Скривив губы. - И король сам меня поцеловал. Обнимите же вашу напуганную малышку Жанну и скажите, что вы ей верите.
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Но откуда ты знаешь. что на него напали именно люди Гиза? Может быть, они повздорили с Бюсси - из-за Марго, или из-за жены графа. - Я узнал, брат. Что Генрих Гиз давно ведет переговоры с самим Папой, желая доказать свои права на трон. Метр Николя Давид, его юрист встречался на днях с папским легатом. Доказательства встречи есть. Во-первых, встреча в кабаке, адрес и хозяина которого я могу тебе указать. А во-вторых, мною подкуплен управляющего финансами Гизов. Вот копия расходной книги, какое прегрешение совершил Гиз, что пожертвовал Папе десять тысяч экю золотом? Да, в конце-концов, и я сам послал Монсоро к Гизам. Когда он очнется, может это подтвердить. Все доказательства подлинные, Франсуа из осторожности старался держать закадычного друга за кадык, и догадывался, что не без взаимности. Стрельнул глазами в Шико, перчатки он ему запомнил, но и этот шут, который следит здесь за всем знает наверняка о сношениях герцога с Гизами.
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: Я узнал, брат. Что Генрих Гиз давно ведет переговоры с самим Папой, желая доказать свои права на трон (презрительно) Прежде чем претендовать на трон Валуа, неплохо бы оглянуться назад и посчитать своих предков. Я еще понимаю, Франсуа, если бы короны возжелал ты, но Гизы! Даже за миллион экю они не смогут доказать, что лотарингские дрозды древнее французских лилий.
Франсуа де Сен-Люк: *Обнимает Жанну. Черты лица смягчаются.* - Жанна, моя маленькая Жанна! Это я во всем виноват, втянул Вас в свои интриги. Распололожение монарха переменчиво как ветер, а наш добрый король меняет свое мнение по сто раз на дню. Вы не должны были рисковать собой ради меня. Это я дал клятву всегда заботиться о Вас. А король мог отдать приказ арестовать Вас, чтобы я стал немного позговорчивее. *улыбается* - Но Вы знаете, моя дорогая, я пожалуй поверю Вам. Но только в том, случае, если Вы пообещаете мне кое-что...
Шико: Генрих Валуа пишет: Я еще понимаю, Франсуа, если бы короны возжелал ты, но Гизы! (усмехнулся про себя) Ты бываешь чертовски прозорлив, Генрике.
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Я еще понимаю, Франсуа, если бы короны возжелал ты, но Гизы! Даже за миллион экю они не смогут доказать, что лотарингские дрозды древнее французских лилий. - А вдруг это только предоплата? Мое дело упредить тебя, Генрих. Решать тебе, король ты. - Чуть склонил голову. - Но попробуй разыскать сейчас хоть одного из Гизов. Меченый, или Генрих, управляющий твоего двора. Где он сейчас? Где сейчас Лотарингские дрозды, держу пари, ты не найдешь их. Куда они испарились? Помни, его поддерживает испанский престол. У меня все, не буду отвлекать тебя от важных дел. Склонился в поклоне. Знает, что после его письма Гизы вынуждены либо прийти на тайную коронацию, либо бежать из Парижа.
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: *улыбается* - Но Вы знаете, моя дорогая, я пожалуй поверю Вам. Но только в том, случае, если Вы пообещаете мне кое-что... Подушечками пальцев гладит лицо мужа, на щеках вновь заиграли ямочки: - Лучшего супруга мне не сыскать. - Смотрит в глаза любимому, он сейчас рядом, прощен и она прощена, снова перед Жанной забрезжило солнце счастья. - Что Франсуа?
Бриан де Монсоро: Госпожа Диана, оправившись от изумления при виде мужа, только что лежащего чуть не при смерти, холодно возразила, что не желает оправдываться перед обманщиком. Взгляд графа упал на вышивку - лучше бы он этого не делал. Разорвал вышитое лицо его высочества в клочья, сгреб супругу в охапку и вытащил в окно, предварительно бросив в комнате платок графа де Келюса, от которых чихает вест двор, но приходится терпеть, а под окном во рву - перчатку Бюсси. Пусть его высочество думает, что ему напакостили миньоны, чтобы подставить Бюсси. или Бюсси. чтобы очернить миньонов.
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: А вдруг это только предоплата? Мое дело упредить тебя, Генрих. Решать тебе, король ты Да, Франсуа, король я. И многим это не нравится. Но пока ты со мной, мой дорогой брат, пока ты готов меня поддерживать и защищать, власть Валуа не поколеблют ни гугенотские происки, ни лотарингские козни. Ступай и береги себя. Я не выдержу в одиночку любовь нашей сестры. (Когда брат ушел, повернулся к Шико) А в самом деле, где сейчас господа Гизы?
Франсуа де Сен-Люк: *Сен-Люк расхохотался, весело, от души.* - Что Вы останетесь такой, как сейчас. Веселой, жизнерадостной, никогда не унывающей. И пожалуйста, не пытайтесь притворяться ангелочком, бесенята в Ваших чудесных глазах выдают Вас. А если снова надумаете плакать, рекомендую перед этим хорошенько смочить Ваш батистовый платочек. *серьезно* - Вы очень дороги мне, моя Жанна! Вы похитили моё сердце, и только рядом с Вами я могу дышать. А когда я вижу рядом с Вами других мужчин... Пообещайте, что только мне будут принадлежать Ваши поцелуи...
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: - Вы очень дороги мне, моя Жанна! Вы похитили моё сердце, и только рядом с Вами я могу дышать. А когда я вижу рядом с Вами других мужчин... Пообещайте, что только мне будут принадлежать Ваши поцелуи... Расцвела: - Обещаю, обещаю, обещаю. - Тут же щедро дарит, щекам, губам, волосам мужа обещанное. Угомонившись отнюдь не быстро, обняла своего Франсуа, припав щекой к его камзолу. - Вы поедете со мной, или будете охранять короля от врагов?
Шико: Франсуа Анжуйский пишет: - А вдруг это только предоплата? Мое дело упредить тебя, Генрих. Решать тебе, король ты. - Чуть склонил голову. - Но попробуй разыскать сейчас хоть одного из Гизов. Меченый, или Генрих, управляющий твоего двора. Где он сейчас? Где сейчас Лотарингские дрозды, держу пари, ты не найдешь их. Куда они испарились? Помни, его поддерживает испанский престол. У меня все, не буду отвлекать тебя от важных дел. Слушал краем уха и смотрел на водяные ручейки от дождя на стекле. Он уже знал что будет дальше, но не был уверен, что удастся убедить короля, но рискнуть, черт возьми, стоит. Тогда Генрих получит корону, а Марго пройдет в этом заговоре по краю, не замочив подола в крови и опале. Анжу недоумевал, как шут может дотянуться до королевы. Он вспомнил, как увидел её в первый раз на рыночной площади, когда он голодный, не имея даже нескольких су в кармане, примеривался стащить яблоко у уличного торговца. Воровать он не умел и раздумывал о возможности заговорить торговцу зубы. За спиной проплыл аромат фиалок, и он услышал веселый женский голос: "Это делается вот так. Яблоко у вас в кармане, месье"... Потом в такой же майский вечер он ждал на берегу Сены, но она не пришла ни в первый вечер, ни во второй, а только на третий такой же дождливый, как сегодня. Кажется, она не сомневалась, что он будет ждать ее бесконечно. Впрочем, так бы и было. Генрих Валуа пишет: А в самом деле, где сейчас господа Гизы? (обернулся) Полагаю, об этом прекрасно осведомлен граф де Бюсси. Он их или прикапывает где-нибудь на заброшенном кладбище или крахмалит им воротнички для торжественного выхода короля. Тебе как больше по вкусу, Генрике?
Генрих Валуа: Шико пишет: Полагаю, об этом прекрасно осведомлен граф де Бюсси. Он их или прикапывает где-нибудь на заброшенном кладбище или крахмалит им воротнички для торжественного выхода короля. Тебе как больше по вкусу, Генрике? (задумчиво вертит бокал в холеных пальцах) Но кому служит граф де Бюсси? Франсуа, Гизам... или Марго?
Франсуа Анжуйский: Покинув короля, вернулся в свои покои, Дианы нет. Обнаружил связанного Орильи. Ладно, пусть Монсоро катятся хоть в пекло. Что с ними делать, он подумает позже. Дает лютнисту несколько распоряжений, Бюсси готовит коронацию, он тоже по-своему подготовится. Дает указания капитану своей охраны усилить караул у себя в замке. А также дает распоряжение верному человеку подготовить лошадей, отобрать с десяток охраны и ждать в готовности. Предосторожности не помешают. Из Анжера и при короне диктовать условия будет легче.
Шико: Генрих Валуа пишет: (задумчиво вертит бокал в холеных пальцах) Но кому служит граф де Бюсси? Франсуа, Гизам... или Марго? (наклоняется к уху) Королю Франции. Сегодня ты в этом убедишься. Прикажи, подать платье попроще и плащи подлиннее, мы отправляемся на ночную прогулку.
Генрих Валуа: Шико пишет: (наклоняется к уху) Королю Франции. Сегодня ты в этом убедишься. Прикажи, подать платье попроще и плащи подлиннее, мы отправляемся на ночную прогулку. (Пробовал сопротивляться, но Шико уже замотал его в плащ и вытолкал через потайной ход из Лувра) Куда ты меня тащишь? Разве я не могу приказать Бюсси явиться ко мне, чтобы досыта на него наглядеться, чем самому за ним гоняться по Парижу, да еще и ночью?
Шико: Генрих Валуа пишет: Куда ты меня тащишь? Разве я не могу приказать Бюсси явиться ко мне, чтобы досыта на него наглядеться, чем самому за ним гоняться по Парижу, да еще и ночью? Ты хочешь быть королем, Генрике? Тогда молчи и следуй за своим другом. (на улице к ним присоединились верные миньоны, королевские гвардейцы уже были расставлены в нужном месте, успел передать записку Сен-Люку "Господина Н. ждет господин Г."
Франсуа де Сен-Люк: *Отвечает Жанне не менее пылкими поцелуями и крепко прижимает к своей груди.* - Сейчас мы поедем домой, любимая. Этот вечер, а также последующую ночь я намерен посвятить Вам. И так быстро Вы от меня не отделаетесь. *В карету Сен-Люков неожиданно запрыгивает человек в черном и передает записку. Испуганная Жанна успевает только вскрикнуть, но незнакомец также быстро исчезает. Барон начинает читать и сразу становится серьезным. Посвящать жену в её содержание не стал. Зачем волновать понапрасну? Про его поездку в Реймс Жанна тоже не знала.* - Наши планы немного меняются. Я скоро вернусь. В Париже сейчас не спокойно и моему королю может понадобится помощь. Но ты не волнуйся, все в руках Божьих. *Нежно поцеловал любимую в губы и выскочил из кареты.*
Генрих Валуа: Шико пишет: Ты хочешь быть королем, Генрике? Тогда молчи и следуй за своим другом. (на улице к ним присоединились верные миньоны, королевские гвардейцы уже были расставлены в нужном месте Не понимаю, мы идем на прогулку или на охоту? (начинает испытывать тревогу и оглядываться)
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: - Наши планы немного меняются. Я скоро вернусь. В Париже сейчас не спокойно и моему королю может понадобится помощь. Но ты не волнуйся, все в руках Божьих. *Нежно поцеловал любимую в губы и выскочил из кареты.* Едва успела размечтаться и раскатать на супруга нижнюю губку, как планы рухнули в секунду. Поцелуй еще горел на губах, а муж уже исчез из кареты. Отодвинув шторку перекрестила его спину: - Да хранит тебя Дева Мария, заступница всех женщин и моя любовь. Подумала, чем она может помочь. Марго не найти, а короля Жанна отвлекла как могла. Нет, в Лувр она не вернется, не стоит попадаться обоим на глаза. Своими необдуманными действиями она может подвергнуть мужа опасности. Он мужчина, сделает что должен и вернется к ней. Ведь она ждет его дома. Отдает приказание кучеру следовать в дом на Сене, выделенный королем Франсуа, почти напротив Лувра.
Маргарита Валуа: В одной руке держит прошение о помиловании брата Франсуа, в другой - прошение об отречении Генриха от престола. Начальная вязь письма в одном и другом начинается одинаково и рассыпана на бумаге мелким и неразборчивым бисером. Генрих, прочтет только начало, утомиться и подпишет, не вникая в суть. Лишь бы только хитрец Шико не перехватил у него бумагу и не дочитал до конца, но тогда она что-нибудь придумает. Все Валуа рождены править, но не всем это полезно для здоровья. Она еще подумала и решительно вписала в прошение о помиловании графа де Бюсси. Если интрига окажется роковой для нее, она хотя бы спасет Луи, и он не повторит печальной судьбы де Ла Моля. Имя Бюсси непременно всплывет на процессе о заговоре, и Генрих не сможет отречься от своего слова. Прячет оба документа в одежде, накидывает плащ и незаметно выскальзывает через черный ход из Лувра, где ее ожидает верный человек и оседланный конь. Верхом отправляется в условленное место по темным переулкам Парижа.
Франсуа де Сен-Люк: Закутавшись в плащ почти до бровей, Сен-Люк скакал по ночному Парижу. Вот и неприметный домик в одном из предместий, огни потушены, и ничто не выдает в нем жильцов. Спешившись и выполняя инструкции, барон стучится условным стуком, произносит несколько слов, слышит ответ, и его пропускают вовнутрь. Поклонившись одному из гостей, он протягивает записку. Он знает кто перед ним, но сохраняет инкогнито.
Генрих: Франсуа де Сен-Люк пишет: Поклонившись одному из гостей, он протягивает записку. Он знает кто перед ним, но сохраняет инкогнито. (властным жестом взял послание, прочитал и поднес к свече на столе - бумага мгновенно вспыхнула, дождался, когда пламя коснется пальцев и стряхнул с них пепел, элегантно надвинул шляпу на глаза, положил руку на эфес шпаги и коротко бросил своим людям) - К делу, господа. (Сен-Люку) Показывайте дорогу, сударь.
Франсуа Анжуйский: С каждым проходящим часом корона все ближе. От этих мыслей по венам протекает то жар то холод. Где носит Бюсси? Развлекся историей о том, что выброшенный из герцогской спальни платок Келюса, надолго лишил сознания болонку королевы-матери и все фрейлины не могли привести её в чувство нюхательными солями. Порванная в ярости вышивка с портретом принца не оставляет сомнения, что платок и перчатку Бюсси оставил Монсоро. Какими же идиотами бывают влюбленные мужчины. Орильи привез из замка герцога пару бумажных свитков с папскими печатями и письмо испанского короля. Один из свитков принц прячет за камзол, другой кладет в резной ящичек для восточных благовоний. Дает приказ Орильи сообщить, когда королева Наваррская будет в Лувре.
Жанна: Благополучно добралась домой. Все что может сейчас сделать Жанна для супруга, это быть красивой. Все равно не уснет в эту ночь от волнения. Приказала служанкам наполнить горячую ванную. Когда кудри Жанны вымыты и пропитаны маслами, служанки получили позволение отдохнуть, достает из столика рядом книгу из личной библиотеки мужа. Что-то там о способах любви. Читает, изредка краснея, загибая страницы и зажевывая впечатления яблоком, присыпанным корицей.
Маргарита Валуа: Вернулась также незаметно в Лувр. На тайном свидании в доме, который был куплен на имя мэтра Рошельи, ювелира средней руки, Луи сообщил что все готово. Она так и не решилась сказать ему, что написала два документа. Опустилась в кресло и в нетерпении постукивает каблучком, ожидая известий.
Франсуа де Сен-Люк: - Лошади, готовы, сударь! Мы можем ехать, господа! Нас уже ждут! И маленькая кавалькада понеслась в условленное место.
Франсуа Анжуйский: Маргарита Валуа пишет: На тайном свидании в доме, который был куплен на имя мэтра Рошельи, ювелира средней руки, Луи сообщил что все готово. Она так и не решилась сказать ему, что написала два документа. Опустилась в кресло и в нетерпении постукивает каблучком, ожидая известий. Получает от капитана своей охраны, что Бюсси уже прибыл в Лувр. По дороге его задержали обязанности при дворе, но с минуты на минуту он будет здесь. Тут же расторопный Орильи докладывает, что королева Наваррская вот уже с четверть часа как вернулась. Отлично. Не хочет идти к Марго с Бюсси, поэтому передает распоряжение для графа ожидать в покоях. Сам идет к Марго. У её дверей получает разрешение войти: - Сестрица. Я не отниму у тебя много времени.
Шико: Генрих Валуа пишет: Не понимаю, мы идем на прогулку или на охоту? (начинает испытывать тревогу и оглядываться) Скоро узнаешь, сын мой. (заходят в один из домов, спускаются в подвал и переходами попадают в погреб соседнего дома, откуда по винтовой лестнице поднимаются выше в потайной комнате, из которой хорошо видно и слышно, что происходит в соседнем зале) Располагайся, Генрике. Представление скоро начнётся.
Маргарита Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: У её дверей получает разрешение войти: - Сестрица. Я не отниму у тебя много времени. *повернула к нему голову - не ожидала, а деловой тон брата вызвал легкое дрожание пальцев, тем не менее, невозмутимо* - Что-то случилось, Франсуа? Для тебя у меня всегда есть время.
Генрих Валуа: Шико пишет: Располагайся, Генрике. Представление скоро начнётся (на плащ налипла паутина, но стряхивать ее - не королевское дело) Ты не мог найти ложу почище, бездельник?
Шико: Генрих Валуа пишет: (на плащ налипла паутина, но стряхивать ее - не королевское дело) Ты не мог найти ложу почище, бездельник? Не капризничай, Генрике. Спектакль тебе так понравится, что ты будешь аплодировать, стоя. Скажи-ка мне лучше, не святой ли Петр тюкнул тебя ключами от рая по макушке , что ты примирился с Cен-Люком и даже даровал ему титул герцога?
Франсуа Анжуйский: Маргарита Валуа пишет: *повернула к нему голову - не ожидала, а деловой тон брата вызвал легкое дрожание пальцев, тем не менее, невозмутимо* - Что-то случилось, Франсуа? Для тебя у меня всегда есть время. - Пришел пожелать тебе спокойной ночи, Марго. - Быстро пересек комнату. Взял руками лоб сестры и поцеловал в том месте, где начинались её мягкие темные волосы. - И подарить подарок, чтобы счастье от коронации твоего брата удвоилось. Серьезно глядя в глаза сестре, передал деревянную коробочку, сквозь узоры которой виден свиток. - Это восточные благовония. На святой земле говорят, что они помогают принять мудрое решение. Внимательно вчитайся в вязь, она замысловата. - Поклонился, взяв в руки её ладонь, которая кажется холодной. Приложил к губам. - Я хочу чтобы ты была в безопасности. Не играй с огнем. Лучше уезжай из Парижа. Чтобы вернуться, еще более сильной. Поклонившись, уходит больше ничего не поясняя. Возвращается в свои покои. Следующий шаг-крона.
Генрих Валуа: Шико пишет: Скажи-ка мне лучше, не святой ли Петр тюкнул тебя ключами от рая по макушке , что ты примирился с Cен-Люком и даже даровал ему титул герцога? (губы тронула умильгая улыбка) Скорей, не святой Петр, а святая Иоанна. К тому же, патент главного ловчего я уже обещал Бюсси или Монсоро, а мой дорогой Сен-Люк гораздо лучше их обоих.
Диана: *разгневана беспричинной ревностью мужа, не знает, смеяться, что он не заметил карикатуры, или огорчаться, что рисунок недостаточно остёр... И ещё нужно встретиться с Маргаритой - предупредить, что о свидании с Бюсси стало известно.
Луи де Клермон: *Все готово к коронации. Епископ доучивает псалмы и пьет успокоительное, дабы ничего не перепутать, охрана убивает даже мышей и мух вокруг и на месте действия. Присутствует даже корона Франции, которую должны возложить на голову герцога, и которую не смотря ни на что удалось притащить на тайную коронацию. Отстранив лакеев, заходит в апартаменты принца, с поклоном* - Все готово, монсеньор. Епископ готов произнести речь и возложить венец, который тоже дожидается своего короля в зале тайной церемонии. Думаю, нам стоит воспользоваться тайным ходом, чтобы не привлекать лишнего внимания. *поднимает гобелен на одной из стен, открывает тайный проход* - Это здесь, ваше высочество. * пропускает вперед пару немых охранников вооруженных до зубов, после принца*
Маргарита Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: - Пришел пожелать тебе спокойной ночи, Марго. - Быстро пересек комнату. Взял руками лоб сестры и поцеловал в том месте, где начинались её мягкие темные волосы. - И подарить подарок, чтобы счастье от коронации твоего брата удвоилось. *когда губы брата коснулись ее кожи, опустила ресницы и вспомнила их детскую игру: они завязывали друг другу глаза и пытались коснуться губами лба друг у друга, а уж куда попадали губы, о том благоразумно умолчим* - Я не узнаю тебя сегодня, Франсуа. Жаль, но мне нечего тебе подарить, если только примешь в подарок наши общие воспоминания. Франсуа Анжуйский пишет: Серьезно глядя в глаза сестре, передал деревянную коробочку, сквозь узоры которой виден свиток. - Это восточные благовония. На святой земле говорят, что они помогают принять мудрое решение. Внимательно вчитайся в вязь, она замысловата. - Поклонился, взяв в руки её ладонь, которая кажется холодной. Приложил к губам. - Я хочу чтобы ты была в безопасности. Не играй с огнем. Лучше уезжай из Парижа. Чтобы вернуться, еще более сильной. *она по-прежнему тревожилась, но ни слова больше не вымолвила, ничем тревоги своей не выдала, только прижимала к себе коробочку*
Шико: Генрих Валуа пишет: (губы тронула умильгая улыбка) Скорей, не святой Петр, а святая Иоанна. К тому же, патент главного ловчего я уже обещал Бюсси или Монсоро, а мой дорогой Сен-Люк гораздо лучше их обоих. (насмешливо) Ты хотел сказать, дорогая госпожа де Сен-Люк, дружище. Когда дело касается сердечной склонности, все видится совсем иначе. Кстати, самого барона мы тоже скоро увидим, и тогда ты убедишься, как верно служат тебе друзья, Генрике.
Франсуа Анжуйский: Луи де Клермон пишет: - Это здесь, ваше высочество. * пропускает вперед пару немых охранников вооруженных до зубов, после принца* Замешкавшись в проходе некоторое время смотрел на Бюсси, затем двинулся в лаз, позвав с собой Орильи. Ему он доверял больше чем всей вооруженной гвардии Парижа. Темный ход промелькнул быстро. У ворот ждут люди с лошадьми. Вскочил в седло и саданул шпорами так, что жеребец под ним заржал. Несутся по улицам так что ветер холодит лицо, за плащ заливает дождь, а голова внутри налилась горячей свинцовой тяжестью.
Бриан де Монсоро: Диана пишет: *разгневана беспричинной ревностью мужа, не знает, смеяться, что он не заметил карикатуры, или огорчаться, что рисунок недостаточно остёр... И ещё нужно встретиться с Маргаритой - предупредить, что о свидании с Бюсси стало известно. (Притащил жену домой и запер в ее спальне, а слуге, искусному во врачевании, велел сменить повязку, снова набрякшую кровью. Тут прибежал привратник и доложил, что видел за углом дома две подозрительные темные фигуры.) А, явились меня добить! Оставьте для них открытое окно на первом этаже, и подождите, примут ли они приглашение. (Спустя полчаса одного из незваных гостей приводят к графу, второму удалось удрать. Наемный убийца недолго запирался, когда его сунули пятками в камин. Выяснив, что прислан он герцогом Майеннским, в чем и не сомневался, Монсоро приказал слугам сбросить того в Сену, а сам, несмотря на ночь и боль в ране, снова покинул дом)
Луи де Клермон: Франсуа Анжуйский пишет: Темный ход промелькнул быстро. У ворот ждут люди с лошадьми. Вскочил в седло и саданул шпорами так, что жеребец под ним заржал. Несутся по улицам так что ветер холодит лицо, за плащ заливает дождь, а голова внутри налилась горячей свинцовой тяжестью. *Ненастный Париж во времена тайных заговоров омерзителен. Миновав главные улицы, сворачивают в неприметные переулки, где к счастью не нарываются на драки, наконец добираются до старого собора. Проходят в старые помещения, где венчали на царство еще их далеких предков. Охрана вытянулась, на ходу сообщая, что к церемонии все готово, но еще собрались не все гости* - Прикажете дожидаться Гизов, монсеньор, или начнем обряд без них? *бросает свой плащ на руки слуг, сам забирает мокрую одежду принца*
Шико: Луи де Клермон пишет: - Прикажете дожидаться Гизов, монсеньор, или начнем обряд без них? Смотри внимательно, Генрике. Вот тебе и ответ, где Гизы.
Генрих: (В этот предвечерний час улицы Парижа были пустынны. Почти. Навстречу их кавалькаде выдвинулась группа всадников отнюдь не миролюбивого вида, в мутном свете факелов мелькнули клинки и крики "Смерть еретику!". Выхватывает на скаку шпагу) Нас ждали. К бою!
Генрих Валуа: Шико пишет: (насмешливо) Ты хотел сказать, дорогая госпожа де Сен-Люк, дружище. Когда дело касается сердечной склонности, все видится совсем иначе (вздыхает) Замолчи, Шико. Я уже почти перестал сердиться на Сен-Люка за то, что он покинул меня ради женитьбы, но готов начать сердиться, что он женился на женщине, которая мне нравится. Луи де Клермон пишет: Все готово к коронации. Епископ доучивает псалмы и пьет успокоительное, дабы ничего не перепутать, охрана убивает даже мышей и мух вокруг и на месте действия. Присутствует даже корона Франции Луи де Клермон пишет: - Прикажете дожидаться Гизов, монсеньор, или начнем обряд без них? Шико пишет: Смотри внимательно, Генрике. Вот тебе и ответ, где Гизы. (от увиденного на несколько минут лишился дара речи, между тем появились и Гизы - сам Генрих Меченый, Майенн, кардинал Лотарингский и их сестра Монпансье; схватил Шико за руку) Что тут происходит, я требую объяснений!
Шико: Генрих Валуа пишет: Что тут происходит, я требую объяснений! Слетелись все дрозды и принесли в клюве твоего братца на трон Франции.
Франсуа Анжуйский: Луи де Клермон пишет: - Прикажете дожидаться Гизов, монсеньор, или начнем обряд без них? *бросает свой плащ на руки слуг, сам забирает мокрую одежду принца* - Боюсь, друг Бюсси, Гизы могут не захотеть присутствовать при нашем триумфе. Но тут замечает все семейство. Значит Меченый не думает бесноваться, хорошо. Громко произносит: - Приступайте. Епископ со служками начинают церемонию. Зал наполняется голосами. На скамьях пристуствуют и люди из числа пэров Франции, Ливаро, Антраге здесь. В свете свечей играет отблесками власти корона. Для Анжу все происходит как в тумане. Вот на волосах ощущается масло, тяжесть венца его предков. Несколько минут глухой тишины, хотя священник еще продолжает говорить и переговариваются дворяне. Анжу что-то делает, но не осознает что. Наконец обвел помутневшим взглядом зал. С губ сорвалось торжествующее: - Король!
Генрих Валуа: Шико пишет: Слетелись все дрозды и принесли в клюве твоего братца на трон Франции Что?! Франсуа - на трон?! (все еще думает, что это очередная дурацкая шутка Шико, но чем дольше смотрит на действо внизу, тем явственне начинает осозновать, что всё происходит на самом деле) Мой брат Франсуа решил короноваться в обход меня, ты знал это. мошенник. и не предупредил меня? (хватает Шико за грудки) Франсуа Анжуйский пишет: Анжу что-то делает, но не осознает что. Наконец обвел помутневшим взглядом зал. С губ сорвалось торжествующее: - Король! Я - король, я. а не он! Это немедленно надо остановить, ты слышишь, Шико? Где моя гвардия, где полковник Крильон?
Бриан де Монсоро: Генрих пишет: (В этот предвечерний час улицы Парижа были пустынны. Почти. Навстречу их кавалькаде выдвинулась группа всадников отнюдь не миролюбивого вида, в мутном свете факелов мелькнули клинки и крики "Смерть еретику!". Выхватывает на скаку шпагу) Нас ждали. К бою! (Пробирается по ночным улицам, услышал звон клинков и хотел обойти стороной, но вдруг услышал "святая Пятница!". Подошел ближе, незамеченный дерущимися, и метнул охотничий нож с длинным клинком, тот вонзился в горло лошади самого рьяного из нападавших на Генриха, она захрипела и рухнула, подмяв под себя всадника)
Франсуа де Сен-Люк: Выхватывает свою шпагу почти одновременно с королем Наваррским. Завязывается бой. Начинают теснить нападавших прямок к Сене.
Луи де Клермон: *Церемония началась. Одновременно слушает Епископа и поглядывает на всех приглашенных. Гизы хитрят, но не представляют, куда попали на самом деле. В прочем, этого не понимает и сам Франсуа, хоть сыграно все бесподобно. Ладан, помазание, принесенная клятва... Только он знает, что настоящий триумф еще не наступил. Марго сделает все так, как нужно, и истинную клятву, граф принесет только ей...* - Ваше Величество... *Опускается на одно колено перед Франсуа. Епископ дочитывает псалмы, среди гостей слышатся выкрики "Да здравствует король!"
Шико: Генрих Валуа пишет: ты знал это. мошенник. и не предупредил меня? (хватает Шико за грудки) (мягко убирает руки Гериха от своей груди) Предупреди я тебя, ты бы мне не поверил. Собственным глазам, надеюсь, ты веришь? Идём же. Генрих Валуа пишет: Я - король, я. а не он! Это немедленно надо остановить, ты слышишь, Шико? Где моя гвардия, где полковник Крильон? Все здесь, ваше величество. Ждут приказа, но приказ может отдать только король. (поклонился)
Генрих де Гиз: Франсуа Анжуйский пишет: Несколько минут глухой тишины, хотя священник еще продолжает говорить и переговариваются дворяне. Анжу что-то делает, но не осознает что. Наконец обвел помутневшим взглядом зал. С губ сорвалось торжествующее: - Король! (переглянувшись с братьями и сестрой, вполголоса) Болван! Он думает, что одержал над нами победу.
Диана: *сумела удрать из дома, переодевшись служанкой, и поспешила в Лувр, надеясь там встретиться с Маргаритлй*.
Франсуа Анжуйский: Луи де Клермон пишет: *Опускается на одно колено перед Франсуа. Епископ дочитывает псалмы, среди гостей слышатся выкрики "Да здравствует король!" Точно пьян. Крики анжуйцев: "Да здравствует король!" дурманят голову сильнее самого лучшего бургундского. Обводит зал хозяйским взглядом: - Подданные мои, ничье присутствие в этот день не будет забыто. Это говорит вам ваш король, помазанный епископом Реймса перед богом и людьми.
Генрих: Бриан де Монсоро пишет: метнул охотничий нож с длинным клинком, тот вонзился в горло лошади самого рьяного из нападавших на Генриха, она захрипела и рухнула, подмяв под себя всадника) (добивать всадника не стал, подцепил шпагой медальон, болтающийся у того на шее, с презрением) Люди Гизов. (обернулся к Монсоро) Отличный бросок, граф. Франсуа де Сен-Люк пишет: ачинают теснить нападавших прямок к Сене. (свита Наваррского помогает барону расправиться с оставшимися, но остатки головорезов разбежались)
Бриан де Монсоро: Генрих пишет: (обернулся к Монсоро) Отличный бросок, граф. (с поклоном) Я не привык долго находиться в долгу, сир. Генрих пишет: (свита Наваррского помогает барону расправиться с оставшимися, но остатки головорезов разбежались) (Видит. что больше не нужен, еще раз поклонился королю Наваррскому и исчез в темноте)
Генрих: (оборачивается к Сен-Люку) Плохо, что Монсоро нас видел здесь и узнал, но жизнь наша из неожиданностей соткана, в них-то вся ее прелесть, верно я говорю? К тому же дело близится к развязке. В дорогу, господа. (снова вскочил в седло)
Генрих Валуа: Шико пишет: Предупреди я тебя, ты бы мне не поверил. Собственным глазам, надеюсь, ты веришь? Идём же. (проникновенно) Спасибо, Шико, спасибо, друг мой! Луи де Клермон пишет: - Ваше Величество... *Опускается на одно колено перед Франсуа. Епископ дочитывает псалмы, среди гостей слышатся выкрики "Да здравствует король!" (сжав кулаки) Негодяи! Напомни мне, Шико - Бюсси надо колесовать первым! Франсуа Анжуйский пишет: - Подданные мои, ничье присутствие в этот день не будет забыто. Это говорит вам ваш король, помазанный епископом Реймса перед богом и людьми. (входит во главе своих людей) Браво, господа! Ваш король сполна насладился спектаклем, данным в его честь. Уверяю вас, ничье присутствие здесь в этот день не будет забыто. Франсуа, брат мой, не тяжела ли тебе моя корона?
Луи де Клермон: *Поздравления становятся громче, лица Гизов мрачнее. Поднявшись, сопровождает Анжу, останавливается возле Генриха Гиза. Дерзко.* - У вас такое "радостное" лицо, Генрих, будто бы вы всю церемонию ели лимоны. Неужели вы осмелились быть неискреннем в своей клятве Его Величеству? Генрих Валуа пишет: Браво, господа! Ваш король сполна насладился спектаклем, данным в его честь. Уверяю вас, ничье присутствие здесь в этот день не будет забыто. Франсуа, брат мой, не тяжела ли тебе моя корона? *про себя* - А вот и второй акт... *Кладет руку на эфес шпаги, готовясь выхватить ее в любое мгновение...*
Генрих де Гиз: Луи де Клермон пишет: останавливается возле Генриха Гиза. Дерзко.* - У вас такое "радостное" лицо, Генрих, будто бы вы всю церемонию ели лимоны. Неужели вы осмелились быть неискреннем в своей клятве Его Величеству? А вы сияете так, сеньор де Бюсси, будто новый сюзерен короновался в Реймсе, а не в грязном подвале. Генрих Валуа пишет: (входит во главе своих людей) Браво, господа! Ваш король сполна насладился спектаклем, данным в его честь. Уверяю вас, ничье присутствие здесь в этот день не будет забыто (сквозь зубы) Два короля на одной церемонии, не многовато ли. (переглянувшись с родственниками, отступает за спины анжуйцев)
Шико: Луи де Клермон пишет: *Кладет руку на эфес шпаги, готовясь выхватить ее в любое мгновение...* (тоже кладет руку на эфес шпаги, цепко наблюдая одним глазом за Бюсси, а другим, как королевские гвардейцы выходят из своих укрытий и перекрывают все входы и выходы из помещения)
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Уверяю вас, ничье присутствие здесь в этот день не будет забыто. Франсуа, брат мой, не тяжела ли тебе моя корона? Фраза прозвучала как гром под сводами собора. Оборачивается в поисках Бюсси, но того уже нет рядом. Бгело оценив количество людей, понимает, что его карта бита. Криво усмехнувшись: - Да нет, брат, в самый раз. Делает знак вскочившим было с мест Антраге и Ливаро оставаться на месте. - Прежде чем вы наделаете глупостей, брат мой. Прошу уделить мне несколько минут наедине. Это и в ваших интересах.
Луи де Клермон: Генрих де Гиз пишет: А вы сияете так, сеньор де Бюсси, будто новый сюзерен короновался в Реймсе, а не в грязном подвале. *с той же усмешкой* - Вы пытаетесь удрать слишком рано, Генрих. Не стоит торопить события.. *Преграждает им путь к отступлению* - Прежде чем сбежать, вам придется обойти меня. *видя, что за королем гвардия, решает, что дальше ждать нет смысла* - Вы и ваше семейство еще не принесли клятвы, Генри. Не стоит нарушать этикет. Шико пишет: (тоже кладет руку на эфес шпаги, цепко наблюдая одним глазом за Бюсси *усмехнувшись кивает, уверяя королевского "шута", что не оставит его без "разговора по душам"
Франсуа де Сен-Люк: *Вытирает кровь со своей шпаги, стараясь не морщится от боли в плече.* -Вы правы, Сир! Монсоро служит герцогу, но уже не так рьяно. Кроме того, в настоящее время Монсеньору совсем не до нас. *Продолжают свой путь*.
Генрих де Гиз: Луи де Клермон пишет: Вы и ваше семейство еще не принесли клятвы, Генри. Не стоит нарушать этикет (презрительно рассмеялся) Позаботьтесь лучше о сохранности вашей шкуры, сеньор де Бюсси. Или вы надеетесь, что Марго будет хранить вашу голову дольше, чем хранила голову Ла Моля?
Маргарита Валуа: *Уже была ночь и минул час вечерней молитвы, но она не выпускала жемчужные четки из рук и продолжала повторять псалмы ревностно и истово, и была в тот момент прекрасна чиста, и не родился еще поэт, который подберет нужных слов.*
Луи де Клермон: Генрих де Гиз пишет: (презрительно рассмеялся) Позаботьтесь лучше о сохранности вашей шкуры, сеньор де Бюсси. Или вы надеетесь, что Марго будет хранить вашу голову дольше, чем хранила голову Ла Моля? *Ни слова о Марго, ибо это скомпрометирует даму* - Вы хотите убедить себя в отсутствии моей преданности Франсуа, или пытаетесь оскорбить королеву Наварры, Генрих? "О которой сами же грезите ночами..." * не торопясь вынимает из ножен шпагу*
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: - Прежде чем вы наделаете глупостей, брат мой. Прошу уделить мне несколько минут наедине. Это и в ваших интересах Извольте, Франсуа, но прежде я прикажу обезоружить ваших людей, чтобы глупостей не наделали они. (делает знак своим гвардейцам) Кузен Гиз, не прячьтесь за спину Бюсси, вас я удостою аудиенции в следующую очередь.
Генрих: Франсуа де Сен-Люк пишет: *Вытирает кровь со своей шпаги, стараясь не морщится от боли в плече.* -Вы правы, Сир! Монсоро служит герцогу, но уже не так рьяно. Кроме того, в настоящее время Монсеньору совсем не до нас. - Вы ранены, барон? Потерпите. Служанки королевы вас перевяжут. (невольно улыбнулся - что он знает о своей жене? только то, что у нее хрустальный голос, таинственная улыбка и влажный взгляд, они женаты, но ему не удалось разгадать ни одной ее загадки)
Луи де Клермон: Генрих Валуа пишет: но прежде я прикажу обезоружить ваших людей - Обезоружить графа де Бюсси может только смерть, сударь! Но до нее я успею сказать пару слов и вам милорд(легко кивнул Генриху), и любому, кто захочет говорить с мной. * Анжуйцам приказа сдаваться не было, поэтому все дружно схватились за шпаги, готовясь отразить нападение*
Шико: Луи де Клермон пишет: - Обезоружить графа де Бюсси может только смерть, сударь! Но до нее я успею сказать пару слов и вам милорд(легко кивнул Генриху), и любому, кто захочет говорить с ним. * Анжуйцам приказа сдаваться не было, поэтому все дружно схватились за шпаги, готовясь отразить нападение* (рядом с ним становятся миньоны короля с обнаженными шпагами, свою пока не вынимает) Граф, будьте благоразумным, отдайте вашу шпагу. Мы поговорим после.
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Извольте, Франсуа, но прежде я прикажу обезоружить ваших людей, чтобы глупостей не наделали они. (делает знак своим гвардейцам) Кузен Гиз, не прячьтесь за спину Бюсси, вас я удостою аудиенции в следующую очередь. Все необходимые меры приняты королем. Анжуйский сам сдал оружие, не дав притронуться к себе и пальцем. - Я пока еще ваш герцог, и безумец. А не идиот. Когда вокруг люди Генриха, я по вашему брошусь на него? Проходят в узкую комнату, где хранятся святые дары, приставные скамьи и прочее. Садится за стол, скинув с него Библию и устало сняв корону. Ждет когда брат займет соседнее место. Кладет венец между ними. Криво ухмыльнулся: - Как давеча брат. Только теперь на кону не жизнь шахматного короля, а моя голова.
Генрих Валуа: Луи де Клермон пишет: Обезоружить графа де Бюсси может только смерть, сударь! Но до нее я успею сказать пару слов и вам милорд(легко кивнул Генриху), и любому, кто захочет говорить с мной. (несколько швейцарцев нацелились из аркебуз в грудь де Бюсси) Придется повесить его мертвым, а жаль. Красивое было бы зрелище. Франсуа Анжуйский пишет: Проходят в узкую комнату, где хранятся святые дары, приставные скамьи и прочее. Садится за стол, скинув с него Библию и устало сняв корону. Ждет когда брат займет соседнее место. Кладет венец между ними. Криво ухмыльнулся: - Как давеча брат. Только теперь на кону не жизнь шахматного короля, а моя голова. Вчера я проиграл, сегодня выиграл. Ты рассчитываешь на реванш, Франсуа?
Генрих де Гиз: Луи де Клермон пишет: - Обезоружить графа де Бюсси может только смерть, сударь! Но до нее я успею сказать пару слов и вам милорд(легко кивнул Генриху), и любому, кто захочет говорить с мной. Луи де Клермон пишет: - Вы хотите убедить себя в отсутствии моей преданности Франсуа, или пытаетесь оскорбить королеву Наварры, Генрих? "О которой сами же грезите ночами..." * не торопясь вынимает из ножен шпагу* (Что она нашла в этом бахвале?) Воткните лучше вашу шпагу себе в грудь, сеньор де Бюсси. Смерть на виселице - не для потомка Клермонов.
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Вчера я проиграл, сегодня выиграл. Ты рассчитываешь на реванш, Франуса? - Конечно, Генрих. И поможет мне в этом возлюбленный нами де Гиз. - Достает из-за камзола папские документы и письмо испанского короля. - Читай, брат мой. Внимательно читай. Это составленная и одобренная Его Святейшеством генеалогия дома де Гиз. Она доказывает, что их дрозды древнее лилий, а потому они должны вступить на престол. Я глазам своим не поверил, но это так. (Язвительно) Выходит узурпатор здесь не только я. Бумаги были доставлены мэтром Николя Давидом. В них письмо испанского короля, обещающее Меченому поддержку, в том числе и готовность ввести в войска. Ты знаешь, что отсутствуя в Париже Гиз собирал армию. Так вот, письмо должно было быть оглашено его сторонниками в день твоей коронации при толпах народа. Копию получил бы совет пэров. Но бедняга мэтр Николя Давид погиб от любви к музыке, говорят запутался шеей в струнах лютни. Так сказал мне мой верный Орильи. И эти документы - залог сохранности моей головы на плечах. Смотри на эти печати, они кричат о подлинности. Резко замолчал, глядя на Генриха и ожидая, что тот скажет. Анжу раскрыл еще не все карты, интересно как поведет себя его братец.
Генрих: (Недалеко от Лувра спешиваются. Он прекрасно помнил все тайные ходы и переходы этого дворца, который несколько месяцев был ему тюрьмой. Этим путем все вместе поднимаются в покои королевы Наваррской. Входит к ней с Сен-Люком, свита рассредоточилась для охраны неподалеку) - Добрый вечер, моя дорогая. По лицу вижу - не ожидали любимого супруга. (поклон, расположился в кресле нога на ногу, постукивает по коленке перчатками). Прикажите перевязать барона де Сен-Люка. Ему еще нужно сообщить моему драгоценному шурину Генриху о визите в Париж короля Наварры.
Диана: *сумела пробраться к покоям королевы Наваррской, отобрав поднос у какой-то луврской служанке, оставленной в кладовке немного поразмышлять, осторожно стучит в дверь*
Маргарита Валуа: Диана пишет: *сумела пробраться к покоям королевы Наваррской, отобрав поднос у какой-то луврской служанке, оставленной в кладовке немного поразмышлять, осторожно стучит в дверь* *позволяет войти* - Как хорошо, что вы здесь, Диана. Если бы я еще на минуту осталась наедине со своими мыслями, то сошла бы с ума. Генрих пишет: - Добрый вечер, моя дорогая. По лицу вижу - не ожидали любимого супруга. (поклон, расположился в кресле нога на ногу, постукивает по коленке перчатками). Прикажите перевязать барона де Сен-Люка. Ему еще нужно сообщить моему драгоценному шурину Генриху о визите в Париж короля Наварры. *ожидала чего угодно, но не приезда короля Наваррского, поручает раненного Сен-Люка заботам Дианы де Монсоро, мужу* - К чему вы здесь, сир? Забыли, каким путем покинули Францию? Бегство - дерзость, которую в Париже вам не простили.
Жанна: Вымытая и одетая в белоснежную рубашку из тонкой ткани, расправила волосы на подушке. Перед ней её наряд к коронации. Заказанное за много месяцев платье, богато расшитое золотом и желтыми топазами, так идущими к глазам Жанны. На высоком воротнике вспыхивают гранями бриллиантовые слезки. Служанки бархоткой полируют ногти хозяйки. Наряд с такой же отделкой приготовлен в спальне её супруга. Отпустила девушек. Искоса посмотрев на молитвенник: "Ах, это бездействие слабой женщины". Еще раз склонилась пред образом в комнате. Смотрит в глаза святой Деве. Католики молятся ей одним способом, гугеноты другим. Для Жанны с детства эти пустые слова были бездейственны. Перекрестилась: - Сударыня, поймите меня как женщина женщину. - И это была самая искренняя молитва, заключавшая в себе все и ничего, которую за всю свою взрослую жизнь произносила Жанна.
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: Читай, брат мой. Внимательно читай. Это составленная и одобренная Его Святейшеством генеалогия дома де Гиз. Она доказывает, что их дрозды древнее лилий, а потому они должны вступить на престол. Я глазам своим не поверил, но это так. (Язвительно) Выходит узурпатор здесь не только я. Бумаги были доставлены мэтром Николя Давидом. В них письмо испанского короля, обещающее Меченому поддержку, в том числе и готовность ввести в войска. Ты знаешь, что отсутствуя в Париже Гиз собирал армию. Так вот, письмо должно было быть оглашено его сторонниками в день твоей коронации при толпах народа. Копию получил бы совет пэров. Но бедняга мэтр Николя Давид погиб от любви к музыке, говорят запутался шеей в струнах лютни. Так сказал мне мой верный Орильи. И эти документы - залог сохранности моей головы на плечах. Смотри на эти печати, они кричат о подлинности. (Ознакомившись с генеалогией Гизов, побледнел под слоем румян, однако бумаги в его руках, а не лотарингской семейки, это несколько успокаивает) Теперь я догадываюсь, Франсуа, как ты сумел заполучить Гизов на твою, хм, коронацию. А я уж испугался было, что они по-настоящему решили служить тебе. (складывает пергамент в надушенный мешочек для раздачи милостыни) Но что мне мешает отрубить головы и тебе, и им?
Франсуа де Сен-Люк: Пока прекрасная графиня де Монсоро перевязывает ему раненое плечо, внимательно разглядывает покои королевы Наваррской. Улыбается своим воспоминаниям. Здесь ничего не изменилось. Только королева Марго стала ещё прекраснее, загадочнее, научилась скрывать свои чувства, не показывая ни взглядом, ни жестом, что узнала его.
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Но что мне мешает отрубить головы и тебе, и им? - Я знал, что ты спросишь. Благодарность, честь, великодушие, братская любовь, наконец, - встретив взгляд Генриха расхохотался. - Один документ я отдаю тебе. А другой, Генрике, оставил Марго. Это будет залогом того, что ты оставишь мою голову на плечах. Только в её прекрасных руках бумага не будет слишком опасна. Она, как и мы Валуа, и в то же время законная супруга беарнца. Что ослабляет нас, усиливает наваррскую чету. Она не применит бумагу потому что это уничтожит права на трон её, как урожденной Валуа и единоличной правительницы, и в то де время применит, если её вынудят, так как Генрих Наваррский тогда сможет заявить свои притязания, а она будет его королевой. Маргарита у нас умница, разберется. И не передаст бумаги тебе, - кинул вскользь взгляд на Генриха, - что бы не случилось и кто бы не царил в её сердце, в нем всегда найдется место любви к брату, у нас в жилах одна кровь, нас родила одна мать и мы все переплетены узами слишком одинакового честолюбия и гордыни. И она всегда предпочитала тебя мне. Я подарил ей то, что она хотела – свободу самой принимать решения. Ни ты, ни мать не сможете ей указывать или навредить. береги сестрицу, братец, как хочу хранить её я. Думаешь, пройди коронация гладко, я был бы ослом, дав оружие в руки Марго? Но мне все равно пришлось бы давить несогласных. А иметь её в противницах, это как дышать самой жизнью. Наша сестрица в равной мере умна и прекрасна. Ты снял охрану Лувра, притащив всех сюда, надеюсь, она на пути из Парижа. В любом случае бумагу ты уже не вырвешь из её нежных рук. А я, как видишь, не осел. Улыбнулся своим мыслям.
Генрих: Маргарита Валуа пишет: - К чему вы здесь, сир? Забыли, каким путем покинули Францию? Бегство - дерзость, которую в Париже вам не простили. (встал и таки-дотянулся до ее руки поцелуем) Я бежал при Карле, а Генрих, возможно, посмотрит на это иначе. К тому же я получил письмо, которому не очень-то доверяю, но решил рискнуть и проверить. Как вы знаете, дорогая моя Марго, я люблю приключения. Они делают жизнь не такой скучной. И прошу вас называйте меня Анри. Это придает нашей брачной сделке видимость теплых отношений. (поглядывает на хорошенькую Диану, но королева не спешит ее представить, как это в духе его жены - доводить его до границы терпения, когда же Марго представила ему графиню де Монсоро, целует девушке руку, одновременно вспоминая ее мужа, при такой красавице надо быть ловким в его-то возрасте и попадать в цель, не промахиваясь)
Маргарита Валуа: Генрих пишет: Я бежал при Карле, а Генрих, возможно, посмотрит на это иначе. К тому же я получил письмо, которому не очень-то доверяю, но решил рискнуть и проверить. Как вы знаете, дорогая моя Марго, я люблю приключения. Они делают жизнь не такой скучной. И прошу вас называйте меня Анри. Это придает нашей брачной сделке видимость теплых отношений. *бровь дугой* - Если ваше последнее желание узнать прощают ли Валуа клятвопреступников, вы нашли самое подходящее время и место, Анри. Франсуа де Сен-Люк пишет: е показывая ни взглядом, ни жестом, что узнала его. *пока Диана, опустив ресницы, отвечает на комплименты ее любвеобильного мужа, сама заканчивает перевязку Сен-Люка, она научилась врачеванию в ту незабываемую и страшную ночь, тихо* - Сударь, мы не виделись долгое время, и вот вы здесь с колотой раной в компании короля Наваррского. Что это значит? Какими глазами я посмотрю на мою подругу Жанну. Признайтесь, вам поручил сопроводить короля господин Шико?
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: Она не применит бумагу потому что это уничтожит права на трон её, как урожденной Валуа и единоличной правительницы, и в то де время применит, если её вынудят, так как Генрих Наваррский тогда сможет заявить свои притязания, а она будет его королевой Ты полагаешь, Франсуа, что Марго лишит себя и мужа прав на престол, спасая твою не ослиную голову? (рассмеялся) Или в бумаге, подписанной Папой, на семейном лотарингском древе произрастает еще и наваррский сук? Мало благословения Рима, мало воздеть на голову корону, братец - чтобы утвердиться на троне, нужна армия. У меня она есть. У Гизов - есть. А что собирается выставить голодранец Наварра? И чем собирался против Гизов воевать ты - одной шпагой Бюсси? Впрочем, я не собираюсь начинать мое царствование с кровопролития. Говорят, это плохая примета. Но это не значит, что я никого не накажу.
Диана: *про себя размышляет - будет ли муж ревновать и к Сен-Люку, впрочем, есть ли ей дело? Не должно быть никакого дела! Совсем никакого, ни на полноготка! Улыбается в ответ на комплименты - они привычное для неё блюдо. Мимоходом успела шепнуть Марго, зачем пришла - о свидании с Бюсси знает герцог Анжу, и теперь, пока нет новых забот (кроме раненого), весела, как певчая птичка.
Генрих: Маргарита Валуа пишет: *бровь дугой* - Если ваше последнее желание узнать прощают ли Валуа клятвопреступников, вы нашли самое подходящее время и место, Анри. Моё первейшее желание узнать о здоровье драгоценного шурина Генриха. Мы теперь одна семья и твой брат - это и мой брат. Если он сочтет мое беспокойство о его здоровье моветоном, тем короче будет наш визит. (снова целует ее пальцы)
Луи де Клермон: Шико пишет: (рядом с ним становятся миньоны короля с обнаженными шпагами, свою пока не вынимает) Граф, будьте благоразумным, отдайте вашу шпагу. Мы поговорим после. - Говорите сейчас, сударь. Второго случая, может не предоставиться. Однако по этикету, первым я должен удовлетворить рвение Генриха. Генрих де Гиз пишет: (Что она нашла в этом бахвале?) Воткните лучше вашу шпагу себе в грудь, сеньор де Бюсси. Смерть на виселице - не для потомка Клермонов. - Зато смерть кузена короля на месте заговора, вполне пристойна. К барьеру, сударь, я окажу вам эту честь! *Взмахнув шпагой, меняет позицию, дабы быть недосягаемым для стрельбы*
Шико: Луи де Клермон пишет: - Говорите сейчас, сударь. Второго случая, может не предоставиться. Однако по этикету, первым я должен удовлетворить рвение Генриха. (усмехнулся) Я не настолько родовит, граф, поэтому пока вы с герцогом де Гизом выясняете древность ваших фамилий, подожду своей очереди. Кто останется жив, будет моим соперником. (отошел к Генрих Валуа пишет: Говорят, это плохая примета. Но это не значит, что я никого не накажу. (прислонился к дверному косяку и, наблюдая за маневрами фехтовальщиков, слушает разговор братьев Валуа)
Бриан де Монсоро: (Явился во дворец Гизов, но застал там только отца Годульфа, священника из свиты кардинала Лотарингского. Святой отец наивен, как двенадцатилетняя монашка, и легко дал Монсоро его убедить, что тот действует исключительно в интересах его хозяев и герцога Анжуйского, которые нынче в союзе. Только почему же тогда господин де Монсоро не на коронации? Графу стало очень интересно, и отец Годульф, ничтоже сумняшеся, не только выложил, по какому адресу искать их покровителей, но и подарил Монсоро свою запасную рясу и требник)
Генрих де Гиз: Луи де Клермон пишет: Зато смерть кузена короля на месте заговора, вполне пристойна. К барьеру, сударь, я окажу вам эту честь! (насмешливо) Какого короля, сударь - Франциска Третьего, или вы желаете купить свою жизнь у Генриха Третьего? (владеет шпагой не хуже Бюсси, фехтуют на равных, аркебузиры, пока не было другого приказа короля, на всякий случай держат обоих под прицелом)
Шико: Генрих де Гиз пишет: владеет шпагой не хуже Бюсси, фехтуют на равных, аркебузиры, пока не было другого приказа короля, на всякий случай держат обоих под прицелом Наблюдает, как в пылу борьбы Гиз и Бюсси приблизились к ораторию, который проказник-епископ превратил в винный погребок, где хранились бутылки отличного бургундского вина и дубовые бочки португальского портвейна. Надо же было до такого додуматься — оценил кощунственную шалость.
Луи де Клермон: Генрих де Гиз пишет: (насмешливо) Какого короля, сударь - Франциска Третьего, или вы желаете купить свою жизнь у Генриха Третьего? (владеет шпагой не хуже Бюсси, фехтуют на равных, аркебузиры, пока не было другого приказа короля, на всякий случай держат обоих под прицелом) *в том же тоне* - В данном случае, важен уже не король, а товар, милорд *делает выпад, оставляя порез на одежде соперника* Генрих де Гиз пишет: аркебузиры, пока не было другого приказа короля, на всякий случай держат обоих под прицелом *вновь меняя позицию* - Они помешают нам, только если решат устроить братскую могилу или разнести собор. Шико пишет: Кто останется жив, будет моим соперником. - Главное, чтобы на диалог осталось время. *продолжают упражняться в фехтовании*
Маргарита Валуа: Генрих пишет: Моё первейшее желание узнать о здоровье драгоценного шурина Генриха. Мы теперь одна семья и твой брат - это и мой брат. Если он сочтет мое беспокойство о его здоровье моветоном, тем короче будет наш визит. (снова целует ее пальцы) Король Наварры — властолюбив, хитер, не без придури, слишком мнит о себе и прочая, но никто не отнимет у него вальяжную манеру лгать со вкусом и убедительно.
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: Ты полагаешь, Франсуа, что Марго лишит себя и мужа прав на престол, спасая твою не ослиную голову? (рассмеялся) Или в бумаге, подписанной Папой, на семейном лотарингском древе произрастает еще и наваррский сук? - Ты не читал "Ответ господ де Гиз" Генрике? А зря. Его читали и в Испании, и с интересом почитывают в Англии. «Нет другого дома, так тесно связанного с Бурбонами, как Лотарингский дом» (при этом просчитываются все генеалогические связи этих семей). Я послал экземпляр и моей возлюбленной невесте Елизавете Первой. И вот здесь, смотри в свитке. Генрих Валуа пишет: У меня она есть. У Гизов - есть. А что собирается выставить голодранец Наварра? - Рассмеялся, это ты думаешь что у тебя есть армия. В действительности она есть у Гизов. У меня есть мятежное Анжу и Ребейрак посланный туда для подготовки войск. Черт возьми, в последнее время я воспылал любовью к гугенотам и поддерживал и их. Сними головы мне и Гизу и посмотри, что будет Генрике. Но, ты я вижу милосерден. Как истинный обладатель этого венца. - Двигает корону, отчего та падает и катится с громким стуком по полу. - Дурной знак, братец. Перед коронацией, говорят это к отсутствию наследников.
Генрих де Гиз: Луи де Клермон пишет: В данном случае, важен уже не король, а товар, милорд *делает выпад, оставляя порез на одежде соперника* (в один из моментов поединка ловит взгляд сестры - та приложила к губам два пальца, сложенных крестом, кивнул, что понял, уклоняется от очередного выпада Бюсси, и шпага того угодила в дубовую бочку) Вам захотелось выпить, сударь? Луи де Клермон пишет: Они помешают нам, только если решат устроить братскую могилу или разнести собор А мы уже в соборе, не в домишке на окраине Парижа? :)
Франсуа де Сен-Люк: Почувствовав на своем плече нежные пальчики Марго, поднимает голову и встречается с ней взглядом. Увидев, что король Наваррский кокетничает с Дианой успевает поцеловать её ручку. - Не волнуйтесь, Мадам! Моя рана сущий пустяк. Малышке Жанне не стоит даже знать о ней. Главное, чтобы Вы не оказались замешаны в нынешних событиях. Господин Шико беспокоится о Вас, да и я некоторым образом не желаю, чтобы Вы пострадали.
Луи де Клермон: Генрих де Гиз пишет: (в один из моментов поединка ловит взгляд сестры - та приложила к губам два пальца, сложенных крестом, кивнул, что понял, уклоняется от очередного выпада Бюсси, и шпага того угодила в дубовую бочку) Вам захотелось выпить, сударь? *не спускает взгляда с соперника, видит манипуляции его сестры, но разумеется ему не до того* - Разве что с вами, милорд *взмахнув шпагой, разбивает кувшин, красное вино заливает пол* Прощаетесь с родней, Генрих? Генрих де Гиз пишет: А мы уже в соборе, не в домишке на окраине Парижа? :) Я же писала от Бюсси, что мы в соборе, но в древних, старых залах. Хотя и это не важно. Могу поправить у себя если что.
Маргарита Валуа: Франсуа де Сен-Люк пишет: - Не волнуйтесь, Мадам! Моя рана сущий пустяк. Малышке Жанне не стоит даже знать о ней. Главное, чтобы Вы не оказались замешаны в нынешних событиях. Господин Шико беспокоится о Вас, да и я некоторым образом не желаю, чтобы Вы пострадали. *мужчины беспокоятся за нее, и ни один не спешит позволить ей самой принимать решения - пусть безрассудные, но её, только Луи, поэтому она его так любит, улыбнулась* - Милый Франсуа, Жанне повезло с мужем. Хоть одной из нас. Не волнуйтесь за меня. Теперь это обязанность короля Наварры.
Генрих де Гиз: Луи де Клермон пишет: Разве что с вами, милорд *взмахнув шпагой, разбивает кувшин, красное вино заливает пол* Прощаетесь с родней, Генрих? (поскользнулся на луже разлитого вина, и шпага Бюсси вонзилась в грудь, упал) Передайте Марго, что я ни о чем не жалею... (закрыл глаза и замер недвижим, герцогиня де Монпансье бросилась на Бюсси с кинжалом - вы убили моего брата, негодяй! но кинжалом ей воспользоваться не дали, тогда от души расцарапала Бюсси лицо, тем временем кардинал Лотарингский и подошедший монах опустились на колени возле тела Гиза, затянули: "Requiem aeternam dona eis, Domine... ") Луи де Клермон пишет: Я же писала от Бюсси, что мы в соборе, но в древних, старых залах. Хотя и это не важно. Могу поправить у себя если что.А Шико короля в какой-то домишко привел, или это я что-то напутала, торможу уже :) Ладно, фон - это мелочи, главное - то, что на этом фоне происходит
Диана: *позволив Генриху поцеловать свою ручку, думает - едва ли этот мужчина стал бы ради неё рисковать гневом сильнейших, как недавно Монсоро, вломившийся в покои Анжу. Граф, конечно, несносен, но храбрости ему не занимать.
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: «Нет другого дома, так тесно связанного с Бурбонами, как Лотарингский дом» (при этом просчитываются все генеалогические связи этих семей). Я послал экземпляр и моей возлюбленной невесте Елизавете Первой. И вот здесь, смотри в свитке А царю Московскому ты копию этих документов не послал? (рассмеялся) Неужели ты после всего этого надеешься, что Елизавета захочет вступить с тобой в брак, а Филипп Испанский не захочет перевалить Пиренеи, чтобы отхватить свой кусок от пирога Валуа? Право, Франсуа, я впервые вижу человека, мечтающего о короне, и столько усилий предпринявшего для того, чтобы она досталась кому угодно другому. Ты не осел, братец. Ты - святой. Может быть, желаешь принять постриг? Франсуа Анжуйский пишет: Дурной знак, братец. Перед коронацией, говорят это к отсутствию наследников. (побледнел, на минуту прикрыл глаза) Мой наследник - ты, Франсуа. Я буду горевать, если лишусь тебя. (встал) А теперь пойдем, я объявлю МОЮ волю МОИМ подданным.
Франсуа де Сен-Люк: *сжал её пальчики, даже не заботясь о том, что король Наваррский может это увидеть* - Тогда молю Вас, Ваше Величество, возвращайтесь в Наварру как можно скорее. Когда все откроется Монсеньор не станет скрывать имена участников, и Ваше имя прозвучит одним из первых.
Шико: Генрих де Гиз пишет: (поскользнулся на луже разлитого вина, и шпага Бюсси вонзилась в грудь, упал) Передайте Марго, что я ни о чем не жалею... (закрыл глаза и замер недвижим, герцогиня де Монпансье бросилась на Бюсси с кинжалом - вы убили моего брата, негодяй! но кинжалом ей воспользоваться не дали, тогда от души расцарапала Бюсси лицо, тем временем кардинал Лотарингский и подошедший монах опустились на колени возле тела Гиза, затянули: "Requiem aeternam dona eis, Domine... ") (помрачнел, но тем не менее кивнул миньонам, чтобы проследили за Гизами, с них станется разыграть спектакль) Генрих Валуа пишет: Ты не осел, братец. Ты - святой. Может быть, желаешь принять постриг? А теперь пойдем, я объявлю МОЮ волю МОИМ подданным. (усмехнулся и мысленно обнял короля) Генрике, ты светоч разумения. (вспомнил, как королева Наварры упрекала его, что он играет на поле Генриха) Марго, я выбрал для Франции лучшего короля. (вынул шпагу и направился к графу де Бюсси) Я к вашим услугам, сударь.
Маргарита Валуа: Франсуа де Сен-Люк пишет: *сжал её пальчики, даже не заботясь о том, что король Наваррский может это увидеть* - Тогда молю Вас, Ваше Величество, возвращайтесь в Наварру как можно скорее. Когда все откроется Монсеньор не станет скрывать имена участников, и Ваше имя прозвучит одним из первых. *ее потаенные устремления, замыслы и желания не подлежат огласке, она останется ждать от Луи вестей здесь, где все слито и смешано воедино, где никому не под силу отличить порок от добродетели, провести грань между сном и явью, правдой и ложью, тихо* - Франсуа, желаю вам с Жанной быть самими счастливыми. *встала и уже тоном королевы* - Господин барон, у короля Наваррского есть для вас поручение.
Генрих: Диана пишет: *позволив Генриху поцеловать свою ручку, думает - едва ли этот мужчина стал бы ради неё рисковать гневом сильнейших, как недавно Монсоро, вломившийся в покои Анжу. Граф, конечно, несносен, но храбрости ему не занимать. (изучает родинку у графини над губой, а говорит с королевой) По пути сюда нас ждала неожиданная встреча с людьми вашего кузена-герцога де Гиза. Мой тезка никак не смирится с тем, что ему не удалось протиснуться к алтарю впереди меня. Господа де Сен-Люк и Монсоро проявили себя истинными храбрецами. (снова любезный взгляд на графиню) Маргарита Валуа пишет: - Господин барон, у короля Наваррского есть для вас поручение. Барон, пора известить короля Франции о том, что король Наварры просит его аудиенции. Окажите мне эту услугу.
Бриан де Монсоро: Шико пишет: кивнул миньонам, чтобы проследили за Гизами, с них станется разыграть спектакль) (Из-под низко опущенного капюшона сутаны, бренча четками, тихо - горюющим родственникам Гиза) Осторожно, ваши светлости, за вами следят. (Кардинал так же тихо бормочет - какой-то у вас странный голос, отец Годульф, Майенн прошипел - ну и живучи же вы, Монсоро, впрочем, может, оно и к лучшему, из вас выйдет отличный шпион, а герцогиня Монпансье, гладя по груди "убитого" Генриха, шепчет - придется тебе, дорогой брат, до границы с Лотарингией ехать в гробу)
Генрих де Гиз: Бриан де Монсоро пишет: герцогиня Монпансье, гладя по груди "убитого" Генриха, шепчет - придется тебе, дорогой брат, до границы с Лотарингией ехать в гробу) (кусок шпаги Бюсси, запутавшись в кольчуге на груди, щекочет кожу, а кудри сестры Катрин - нос, и очень хочется чихнуть, но стоически изображает покойника, мысленно поклявшись за всё взыскать с Бюсси, хотя бы для этого потребовалась рота наемных убийц и пинта слез прекрасной Марго)
Маргарита Валуа: Думает о подарке Франсуа, который не давал ей покоя с момента, как оказался в ее руках, поэтому на колкости Наваррского короля реагирует только сжатыми алыми губами. Мужу не ранить её, потому что Марго нет до него никакого дела. Он привык, что женщины считают его неотразимым, но она знала свою подругу Диану, которую не видела до невозможности взволнованной даже, когда Диана находилась в обществе графа де Бюсси, к которому питала некоторую склонность. Марго почувствовала угрызения совести, когда узнала, что Франсуа выкрал графиню, но она еще лучше знала своего брата. Он слишком изыскан, чтобы силой отнимать. Мысленно улыбнулась, возможно, граф де Монсоро будет отличным мужем для ее подруги, он взнуздает её и научит сладким ночным радостям жизни.
Франсуа Анжуйский: Генрих Валуа пишет: А царю Московскому ты копию этих документов не послал? (рассмеялся) Неужели ты после всего этого надеешься, что Елизавета захочет вступить с тобой в брак, а Филипп Испанский не захочет перевалить Пиренеи, чтобы отхватить свой кусок от пирога Валуа? Право, Франсуа, я впервые вижу человека, мечтающего о короне, и столько усилий предпринявшего для того, чтобы она досталась кому угодно другому. - Знаешь, как говорят: не доставайся же ты никому. Без генеалогии это всего лишь занимательное чтение на ночь. С Испанией списывались Гизы. А для меня эти документы охранная грамота. На что мне корона без головы? Встает, в спину брату: - Я бы мог тебя даже любить, если бы не ненавидел за то, что что мать ради тебя готова передавить нас всех. Впрочем, сегодня твой день. - Выходит вместе с братом. - И я повинуюсь вашей воле, сир. А с постригом я подожду, вы только что сказали что огорчитесь, лишившись меня, то есть наследника. Послушаем ТВОЮ волю. Надеюсь карая, ты пощадишь беднягу Бюсси, было бы жаль, лишись Марго любимой игрушки.
Франсуа де Сен-Люк: Маргарита Валуа пишет: встала и уже тоном королевы*- Господин барон, у короля Наваррского есть для вас поручение. Генрих пишет: Барон, пора известить короля Франции о том, что король Наварры просит его аудиенции. Окажите мне эту услугу. *Встает, пожалуй даже слишком поспешно* - К услугам Ваших Величеств! Я должен отправиться в Лувр не мешкая, Сир? *Хватит бередить душу воспоминаниями, Сен-Люк. Иные из них причиняют нам боль, и должны оставаться лишь в нашей папмяти. Одним из таких воспоминаний для барона была королева Наваррская, прекрасная и неприступная. Впервые он увидел ее в Лувре, едва вернувшись с Генрихом из Польши. "Закрой рот, дружище Сен-Люк", - с усмешкой сказал его Величество, заметив взгляд молодого человека, - "моя сестрица Марготон не для тебя. В её объятиях кавалеры слишком часто теряют голову. Буквально. Недавно казнили одного из них, некого Ла Моля. Так говорят, моя сестрица похоронила его голову собственными ручками. Хочешь быть на его месте?" Но Сен-Люк был упрям и продолжал глазеть на королеву. И она вознаградила его за преданность. У них было лишь несколько встреч... Горячих, как жаркая летняя ночь... А потом появился этот красавчик де Бюсси. Говорят, Марго любит его по-настоящему, а граф даже сочиняет для неё поэмы.* *Тихо, чтобы слышала лишь королева* - Вы всегда можете рассчитывать на меня, Ваше Величество! Моя шпага всегда к Вашим услугам!
Луи де Клермон: *покосившись на Гиза, и сборище над его телом решает, что прикинуться трупом и стать им в данном случае одно и то же* - Если воскреснете, я вновь к вашим услугам, милорд. *салютанув шпагой, разворачивается к идущему ему навстречу Шико* Шико пишет: (вынул шпагу и направился к графу де Бюсси) Я к вашим услугам, сударь. *Стерев кровь со щеки* - Уверены, что Франция и Генрих переживет такую потерю, сударь? Или это личное? *Разумеется, не собирается отказываться от поединка, но и убивать шута, желанием не горит*
Шико: Луи де Клермон пишет: *Стерев кровь со щеки* - Уверены, что Франция и Генрих переживет такую потерю, сударь? Или это личное? *Разумеется, не собирается отказываться от поединка, но и убивать шута, желанием не горит* (не поднимает шпагу, а постукивает острием по сапогу) Граф де Бюсси, я не могу вас убить, даже если хочу, к сожалению. Но и не могу дать вам убить меня. Дилемма. Что будем делать?
Луи де Клермон: Шико пишет: не поднимает шпагу, а постукивает острием по сапогу) Граф де Бюсси, я не могу вас убить. Почему? Неважно. Но и не могу дать вам убить меня. Дилемма. Что будем делать? *усмехнувшись* - Ценю честность, Шико, и отвечу тем же. Я не имею права умирать, но и убивать вас не желаю. Причины опустим тоже. Наши желания схожи, однако я вижу, вам есть что сказать мне. Говорите, сударь, для этого не обязателен звон шпаг.
Генрих Валуа: Франсуа Анжуйский пишет: Знаешь, как говорят: не доставайся же ты никому Бедный Франсуа, я помню, ты и в детстве топтал ногами сладости, чтобы я не мог ими полакомиться. А я был слишком добр и мало тебя колотил, наверное, поэтому ты и вырос с уверенностью, что тебе всегда и всё сойдет с рук. Франсуа Анжуйский пишет: Надеюсь карая, ты пощадишь беднягу Бюсси, было бы жаль, лишись Марго любимой игрушки. (пожал плечами) Зачем же, я просто пощажу его врагов. (благодушнейшая улыбка) И твоих тоже. (выходит в общее помещение, где ждут обезоруженные и не пожелавшие расстаться с оружием приспешники и гости несостоявшегося короля Франциска Третьего) Господа, кто желает принять участие в празднике, посвященном коронации короля Франции, должен здесь и сейчас принести ему присягу верности.
Шико: Генрих Валуа пишет: Господа, кто желает принять участие в празднике, посвященном коронации короля Франции, должен здесь и сейчас принести ему присягу верности. (салютует шпагой и подмигивает Генриху) Мой король, когда я отказывался от хорошей пирушки?! Луи де Клермон пишет: Говорите, сударь, для этого не обязателен звон шпаг. (глянул в глаза сопернику) Скажите, граф, что вы ставите выше - преданность даме или её честь?
Луи де Клермон: Шико пишет: (глянул в глаза сопернику) Скажите, граф, что вы ставите выше преданность даме или её честь? *так же прямо* - Одно не отделимо от другого, сударь. Вы ждали иной ответ?
Шико: Луи де Клермон пишет: - Одно не отделимо от другого, сударь. Вы ждали иной ответ? Я ждал разумный ответ, но от влюбленного его получить так же сложно, как добиться мира между добрыми католиками и их братьями гугенотами. Если наш славный король Генрих, которому вы не спешите принести присягу, а это дает мне мотив вас прикончить, поинтересуется отчего вы так рьяно кинулись короновать его братца, вы же поклянетесь на Священном писании о преданности Анжу? (он не спрашивал, а убеждал)
Луи де Клермон: Шико пишет: Если наш славный король Генрих, которому вы не спешите принести присягу, а это дает мне мотив вас прикончить, поинтересуется отчего вы так рьяно кинулись короновать его братца, вы же поклянетесь на Священном писании о преданности Анжу? (он не спрашивал, а убеждал) *понимает, к чему клонит собеседник* - И на священном писании и на крови, сударь. Странно, что вы допускали иную мысль... ( граф скорей позволит четвертовать себя на глазах всей Франции, чем позволит кому-то узнать о причастности к делу Марго*
Шико: Луи де Клермон пишет: И на священном писании и на крови, сударь. Странно, что вы допускали иную мысль... (граф - не дурак, но сможет ли удержаться королева от попыток его спасти, тем самим, сболтнув лишнее. Ах, Марго, Марго... Одно твое существование упорно доказывает, что божий мир все-таки прекрасен) - Я только допускаю мысль, что дамы не столь молчаливы. Пока Генрих рассеян и благодушен я бы посоветовал вам совершить небольшое паломничество. Куда-нибудь подальше от Парижа. Говорят в Беарне кающимся открылись мощи святого Гастона, покровителя дома Анжу. (Откланялся, успев шепнуть своим людям незаметно проследить за семейством Гизов. Был уже в седле, когда услышал выстрелы и в домашней часовне вспыхнул пожар) - Одно из двух, Бюсси, или вы чертовски везучи молитвами королевы Наваррской, или мне придется самому вас отпеть. (мчится в Лувр)
Генрих Валуа: (Вернувшись в Лувр, первым делом приложился к ручке королевы-матери, которой уже обстоятельно донесли обо всем, что случилось. Старая флорентийка поцеловала любимого сына в лоб, похвалив за достоинство, с каким он перенес ниспосланное ему испытание, и пожелала мудрости в принятии последующих решений. Когда же Генрих собрался уходить, спросила, знает ли он, что герцог де Сен-Люк ранен) Ранен? Что вы такое говорите, матушка? Где он, я хочу немедленно его видеть! (королева-мать с едва приметной улыбкой сообщет, что Сен-Люк в покоях Маргариты, Генрих торопится туда, нетерпеливым взмахом руки отстраняет придворных дам, которые пытались доложить о его визите королеве Наваррской, сам распахивает дверь и бросается к фавориту, едва успев приветствовать сестру) О дорогой мой Сен-Люк, мне сказали, что ты болен, ранен! Расскажи мне, как это случилось? Но почему ты здесь, я немедленно прикажу перенести тебя в мои покои, я сам буду ухаживать за тобой... (тут замечает короля Наваррского) Анри? Вы ли это, или мне вдруг изменило зрение?
Франсуа де Сен-Люк: Генрих Валуа пишет: Когда же Генрих собрался уходить, спросила, знает ли он, что герцог де Сен-Люк ранен) Ранен? Что вы такое говорите, матушка? Где он, я хочу немедленно его видеть! Генрих Валуа пишет: сам распахивает дверь и бросается к фавориту, едва успев приветствовать сестру) О дорогой мой Сен-Люк, мне сказали, что ты болен, ранен! Расскажи мне, как это случилось? Но почему ты здесь, я немедленно прикажу перенести тебя в мои покои, я сам буду ухаживать за тобой... *смущенно* - Пустяки, Сир! Эта царапина не стоит Вашего милостивого внимания! Я был бы чрезвычайно признателен, если бы Вы отпустили меня домой. Там я быстрее встану на ноги, дабы присутствовать на Вашей коронации и тем самым выразить мое почтение Вам! Генрих Валуа пишет: (тут замечает короля Наваррского) Анри? Вы ли это, или мне вдруг изменило зрение? *покаянно склоняет голову* - Простите мне мою оплошность, Ваше Величество! Я как раз торопился к Вам с известием, что его Величество король Наваррский просит Вас о аудиенции!
Генрих: Генрих Валуа пишет: (тут замечает короля Наваррского) Анри? Вы ли это, или мне вдруг изменило зрение? Франсуа де Сен-Люк пишет: *покаянно склоняет голову* - Простите мне мою оплошность, Ваше Величество! Я как раз торопился к Вам с известием, что его Величество король Наваррский просит Вас о аудиенции! (похлопал Сен-Люка по здоровому плечу и вышел вперед) Драгоценный мой шурин Генрих! (обнимает и балагурит) Маргарита была так полна беспокойства о вашем здоровье, что я решительно ревную. В прошлом месяце на охоте вывихнул руку, так она даже не поинтересовалась на кого я охотился!
Маргарита Валуа: Если Генрих здесь и закатывает глаза по Сен-Люку, значит, что-то пошло не так. Что с Луи? Где Франсуа? И где, этот проныра Шико, который нашел убедительные аргументы для Бурбона, раз он рискнул вернутся в Париж? Пока Наваррский вдохновенно нес околесицу, отпустила Диану, попросив ее навестить Жанну и передать, что ее муж ранен.
Генрих Валуа: Генрих пишет: Драгоценный мой шурин Генрих! (обнимает и балагурит) Маргарита была так полна беспокойства о вашем здоровье, что я решительно ревную. В прошлом месяце на охоте вывихнул руку, так она даже не поинтересовалась на кого я охотился! На что же вы жалуетесь, мой дорогой Анри? Мы с покойным братом Шарлем сделали всё за вас, взрастили виноградник и собрали урожай, вам осталось самое лакомое - выпить вино, и если оно попадает мимо рта, вам решительно некого в этом винить, кроме самого себя. (про себя - и этот здес, так и рыщет, когда ему перепадет кость с нашего стола, да еще и с жирком)
Бриан де Монсоро: (Проводив печальную процессию Гизов, продолжавших горевать над телом брата и негодовать, что для перевозки тела им дали простую телегу) Теперь, когда мы умаслили Наварру и Лотарингию, не будем забывать об Анжу. (пристроился к свите принца, под конвоем направляющегося во дворец) In nomine Patris, ваше высочество (приподнял капюшон), я не могу покинуть моего господина в беде и пришел сюда, превозмогая тяжелую рану.
Луи де Клермон: *Успели обменяться взглядами, которые сказали им больше, чем могла сказать недосказанность. Шико поклонился, намереваясь уходить, а спустя пару минут, послышатся треск, звук выстрела и ветхие стены здания загремели камнями древней кладки. Дым, крики, проклятия... Выбравшись из завала, решает не давать повод людям Генриха убить его и сослаться на обрушение. Вспоминает, что здесь есть тайный ход, быстро направляется к еще не охваченной огнем части здания и исчезает в тоннелях. Встреча с Марго должна состояться после полудня нового дня. Граф надеялся, что задумка осуществится так, как хочется королеве...*
Генрих: Генрих Валуа пишет: На что же вы жалуетесь, мой дорогой Анри? Мы с покойным братом Шарлем сделали всё за вас, взрастили виноградник и собрали урожай, вам осталось самое лакомое - выпить вино, и если оно попадает мимо рта, вам решительно некого в этом винить, кроме самого себя. До этого вина слишком много охотников. Боюсь, мне не достанется ни капли. (другим тоном) Сир, я поспешил потому что узнал о заговоре лотарингских дроздов против французских лилий. (доверительно) Они и меня склоняли изменить нашему родству. Мерзавцы Гизы попытались мне помешать вас предупредить, Сен-Люк даже был ранен. Но я вижу вас перед собой и счастлив, что их планы рухнули вместе с надеждами на корону. А все она (приобнял опешившую Марго), ваша любящая сестра. Маргарита умоляла меня помочь своему брату стать королем, и я не могу ей ни в чем отказать. Войска Наварры к вашим услугам, Анри. Предлагаю заключить не только семейный союз.
Шико: Генрих пишет: А все она (приобнял опешившую Марго), ваша любящая сестра. Маргарита умоляла меня помочь своему брату стать королем, и я не могу ей ни в чем отказать. Войска Наварры к вашим услугам, Анри. Предлагаю заключить не только семейный союз. (Из потайной комнаты наблюдает за сценой и усмехается - Наваррский, конечно, преследует свои цели, но сейчас отлично играет свою партию и играет на руку Франции. Ну же, Генрике, не будь дураком, соглашайся. На некоторое время одной змеей под боком будет меньше. Нам его хватит, чтобы раздавить Лотарингское гнездо)
Маргарита Валуа: Генрих пишет: А все она (приобнял опешившую Марго), ваша любящая сестра. Маргарита умоляла меня помочь своему брату стать королем, и я не могу ей ни в чем отказать. Войска Наварры к вашим услугам, Анри. Предлагаю заключить не только семейный союз. *ушам своим не верит, но чем же взял Наваррского шут, если её муженёк таким соловьем разливается, ясно одно - французской короны ей не видать. Жан, будь ты проклят! с нужной интонацией брату* - Анри, простишь ли ты свою сестру за то, что я так сильно тебя люблю? Позволь поговорить с тобой с глазу на глаз.
Франсуа Анжуйский: Бриан де Монсоро пишет: будем забывать об Анжу. (пристроился к свите принца, под конвоем направляющегося во дворец) In nomine Patris, ваше высочество (приподнял капюшон), я не могу покинуть моего господина в беде и пришел сюда, превозмогая тяжелую рану. Он проиграл и с треском, но на душе впервые за несколько дней можно сказать что легко. Поморщился в сторону: - Да? Уж не вашим ли попечением мой брат Генрих явился разделить торжество моей коронации?
Генрих Валуа: Генрих пишет: Мерзавцы Гизы попытались мне помешать вас предупредить, Сен-Люк даже был ранен Сен-Люк, милый Сен-Люк, он пострадал за своего короля! Я подарю ему двадцать тысяч экю и какой-нибудь замок. Конфискую у Бюсси. Генрих пишет: Но я вижу вас перед собой и счастлив, что их планы рухнули вместе с надеждами на корону. А все она (приобнял опешившую Марго), ваша любящая сестра. Она умоляла меня помочь своему брату стать королем, и я не мог ей отказать. Войска Наварры к вашим услугам, Анри. Предлагаю заключить не только семейный союз. (хитрой физиономии зятя ни капли не верит, но зачем же отвергать протянутую руку, главное - беречь свою, чтобы не откусили по локоть) Анри, брат мой! (растроганным голосом) В час, когда предают самые близкие, вправе ли я был ждать от тебя, покинутого мною на растерзание нашего общего врага - Гизов, и вынужденного спасаться бегством в Беарн, что ты придешь и спасешь меня? Прости, брат мой, мою слабость - тогдашнюю и теперешнюю, прости и приди в мои объятия! (обнял и расцеловал зятя) Завтра на коронации ты будешь стоять рядом со мной, на одну ступеньку ниже Анжу, и вместо Гиза препояшешь меня мечом Карла Великого! Маргарита Валуа пишет: с нужной интонацией брату* - Анри, простишь ли ты свою сестру за то, что я так сильно тебя люблю? Позволь поговорить с тобой с глазу на глаз. Разве я могу в чем-нибудь отказать тебе, сестрица? Только пусть сначала моего дорогого Сен-Люка отнесут с мои покои, там за ним будет лучше уход.
Диана: *добралась до Жанны с известием о её муже*.
Генрих: Генрих Валуа пишет: Анри, брат мой! (растроганным голосом) В час, когда предают самые близкие, вправе ли я был ждать от тебя, покинутого мною на растерзание нашего общего врага - Гизов, и вынужденного спасаться бегством в Беарн, что ты придешь и спасешь меня? Прости, брат мой, мою слабость - тогдашнюю и теперешнюю, прости и приди в мои объятия! (обнял и расцеловал зятя) Завтра на коронации ты будешь стоять рядом со мной, на одну ступеньку ниже Анжу, и вместо Гиза препояшешь меня мечом Карла Великого! (обнимаются, эту ступеньку он никогда не забудет и не простит Валуа, утирает сухие глаза) В моем сердце ты найдешь любящего брата и верного друга, Анри! Маргарита Валуа пишет: Позволь поговорить с тобой с глазу на глаз. (погладил холеную ручку жены) Оставлю вас, как того просит моя обожаемая Маргарита. Хочу также обнять моего второго брата Франсуа и принести мои заверения в преданности королеве Екатерине. (с легким кивком покидает покои Марго)
Бриан де Монсоро: Франсуа Анжуйский пишет: Уж не вашим ли попечением мой брат Генрих явился разделить торжество моей коронации? (перебирая четки - оказывается, очень успокоительное занятие) Другой бы, более злопамятный человек, не преминул бы отомстить принцу, похитившему его жену, но я, как истинный христианин, готов всё забыть. Если же монсеньор взвесит всё, он поймет, что никто не будет ему служить преданнее Монсоро, ибо Монсоро избежал чар прекрасной королевы Наваррской. (идут уже по коридорам Лувра)
Маргарита Валуа: Генрих Валуа пишет: Разве я могу в чем-нибудь отказать тебе, сестрица? Только пусть сначала моего дорогого Сен-Люка отнесут с мои покои, там за ним будет лучше уход. *когда их оставили наконец одних, надувает губы и делает вид, что разрыдалась в кружевной платок* - Я всегда знала, что ты меня не любишь, Анри! Барон Сен-Люк тебе дороже и меня, и Франсуа и нашей матушки.
Генрих Валуа: Маргарита Валуа пишет: надувает губы и делает вид, что разрыдалась в кружевной платок* - Я всегда знала, что ты меня не любишь, Анри! Барон Сен-Люк тебе дороже и меня, и Франсуа и нашей матушки. Сестра, для каждого из вас есть в моем сердце место. Даже для Франсуа, жестоко ранившего его. (вздыхает) Чем глубже рана, тем сильнее в нее проникает любовь, тебе ли этого не знать. О чем ты хотела со мной поговорить?
Жанна: Диана пишет: *добралась до Жанны с известием о её муже*. В постели читала роман о доблестном рыцаре, когда вошла служанка. А затем в покоях появилась Диана с известием от королевы Наваррской. Дает распоряжения, чтобы её немедленно одели, заложили карету. Пока одевается пытает Диану по поводу раны. Её заверяют что супруг вполне здоров. Но воображение Жанны нарисовало уже самое страшное, накрутила себя настолько, что сама поверила, что ей рассказали: муж чуть ли не при смерти. Шмыгая носом, влезает с Дианой в карету. В доме как назло нет носилок, и почему только они не запаслись парочкой: - Как, как это произошло, Диана? - Всхлип. - Я слишком молодая супруга, чтобы быть вдовой.
Франсуа Анжуйский: Бриан де Монсоро пишет: Если же монсеньор взвесит всё, он поймет, что никто не будет ему служить преданнее Монсоро, ибо Монсоро избежал чар прекрасной королевы Наваррской. (идут уже по коридорам Лувра) Сжал руку в перчатке. - Благодарю вас, граф. Такая преданность поистине достойна похвалы. Вам повезло, что вас не было в часовне, быть может Генрике и сделает вас главным ловчим. При помощи платка Келюса вы уже затравили собачонку моей маман. Достойное начало карьеры. В ближайшее время все служение будет заключаться лишь в проветривании моей Луврской темницы, в которую превратятся мои покои? Желаете присоединиться?
Франсуа де Сен-Люк: *Пока Его Величество беседует с Маргаритой решает незаметно исчезнуть. Выходит из покоев, а потом тайными переходами из Лувра. На улице замечает карету с Жанной и Дианой и запрыгивает на ходу. Кланяется дамам*. - Уф! Ну Слава Богу, этот напряженный денек наконец закончился! Жанна пишет: - Как, как это произошло, Диана? - Всхлип. - Я слишком молодая супруга, чтобы быть вдовой. - Не торопитесь, дорогая! Это радостное событие наступит не сегодня! *целует ручки жены*
Маргарита Валуа: Генрих Валуа пишет: Сестра, для каждого из вас есть в моем сердце место. Даже для Франсуа, жестоко ранившего его. (вздыхает) Чем глубже рана, тем сильнее в нее проникает любовь, тебе ли этого не знать. О чем ты хотела со мной поговорить? *пусть для нее уже подготовили местечко на жаровнях в преисподней из-за роковой красоты, которую она использовала не совсем разумно и целомудренно, но сейчас надо спасать не себя, повела влажными ресницами в сторону брата* - Анри, все Валуа всегда остаются Валуа. Мы любим и ненавидим одно и тоже. Если ты обрушишь свой королевский гнев на Франсуа, тогда обрушь его и на меня тоже. *обнимает его сзади за шею, бумага с прошением за корсетом впилась в грудь* - Простишь его и сделаешь свою Марго счастливой.
Бриан де Монсоро: Франсуа Анжуйский пишет: В ближайшее время все служение будет заключаться лишь в проветривании моей Луврской темницы, в которую превратятся мои покои? Желаете присоединиться? (тихо) Если монсеньору захочется свежего воздуха, ему достаточно будет приказать Орильи открыть шкаф в некой комнате, где был обронен платок Келюса, и повернуть нижнюю полку. (поклонился принцу на пороге его покоев и удалился восвояси)
Диана: *у Дианы разыгралась фантазия, некогда вскормленная рыцарскими романами. Для любимой подруги не жаль описаний мужнего героизма, хотя где-то в глубине души есть сильное пожелание самое лучшее приберечь для себя*. О, Жанна! Представь себе, на господина Сен-Люка напали не то пять, не то пятнадцать головорезов! Преданность королю нынче в цене, а умение фехтовать - ещё выше! Он половину прогнал, половину проткнул, его смогли достать только подлым ударом, и то рана не слишком глубокая, ты не бойся, вдовой не останешься. И он даже... *чуть не проболталась о разборках в среде их высочеств, но вовремя прикусила язык - искать должностей, ставя на фаворита, ужас как приземлённо, а ссориться с величествами / высочествами ради женщины - на это способны слишком немногие*
Жанна: Слушала Диану, и с каждым её словом всхлипы становились сильнее. Боже, её мужа не просто ранили, его искромсали на куски. Всхлип как раз перешел на высокие ноты, когда Франсуа де Сен-Люк пишет: - Не торопитесь, дорогая! Это раддостное событие наступит не сегодня! *целует ручки жены* Карета притормозила почти уже на подъезде к Лувру. Всплеснув руками, обняла мужа. - Не накличьте беды, господин де Сен Люк. Я не намерена ею становиться еще долгое время. Мне сказали, вы серьезно ранены. - Оглядывает мужа.
Генрих Валуа: Маргарита Валуа пишет: Анри, все Валуа всегда остаются Валуа. Мы любим и ненавидим одно и тоже. Если ты обрушишь свой королевский гнев на Франсуа, тогда обрушь его и на меня тоже. *обнимает его сзади за шею, бумага с прошением за корсетом впилась в грудь* - Простишь его, сделаешь и свою Марго счастливой. (вот так, обнимая сзади за шею, очень легко душить, чуть повернул голову и потерся щекой о щеку сестры) Как ты думаешь, Марго, что он с нами собирался сделать, если бы воцарился на троне?
Франсуа де Сен-Люк: Жанна пишет: Мне сказали, вы серьезно ранены. - Оглядывает мужа. *с улыбкой" - Не сомневаюсь, что самая лучшая в мире сиделка быстро поставит меня на ноги. А одна высокородная герцогиня уже завтра будет сопровождать на коронацию Его Величества.
Маргарита Валуа: Генрих Валуа пишет: (вот так, обнимая сзади за шею, очень легко душить, чуть повернул голову и потерся щекой о щеку сестры) Как ты думаешь, Марго, что он с нами собирался сделать, если бы воцарился на троне? *потёрлась щекой в ответ и ловко перебралась к брату на колени* - Наверняка приказал бы подавать только для себя твои любимые сливовые дольки в сиропе, потом бы приказал обрить любимую болонку нашей матушки, а меня бы заставил показывать коленки, если я не угадаю его загадку. *подняла ладонью подбородок брата к своему лицу* - Анри, ты простишь его?
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: *с улыбкой" - Не сомневаюсь, что самая лучшая в мире сиделка быстро поставит меня на ноги. А одна высокородная герцогиня уже завтра будет сопровождать на коронацию Его Величества. Приказала кучеру остановиться, чтобы самой убедиться хотя бы глядя со стороны, что муж не бодрится. Сейчас бы ей забраться под камзол и осмотреть все самой, но в карете Диана. - Какой же это герцогине вы поручите пользовать ваши раны? Я буду вашей сиделкой, но я отнюдь не герцогиня. - Тронула лоб мужа, нет не горячка от ранения. Хотя кто его знает. - Едем немедленно домой. Диана вы с нами, будьте нашей гостьей, пусть граф Монсоро сидит в своем склепе один.
Генрих Валуа: Маргарита Валуа пишет: Наверняка приказал бы подавать только для себя твои любимые сливовые дольки в сиропе, потом бы приказал обрить любимую болонку нашей матушки, а меня бы заставил показывать коленки, если я не угадаю его загадку. *подняла ладонью подбородок брата к своему лицу* - Анри, ты простишь его? (вздыхает, поглаживая сестру по спинке, стиснутой упругим корсетом) Сливовые дольки в сиропе по рецепту нашей матушки, которым она угостила твою покойную свекровь Жанну д'Альбре... (поцеловал в низкий вырез платья, там что-то хрустнуло, похожее на бумагу, обиженно) А мне ты никогда не показывала свои коленки. У вас с Франсуа всегда было столько тайн от меня. Ты отдашь мне те бумаги, которые он тебе сегодня дал? (делает движение, будто хочет запустить руку за ее корсаж)
Франсуа де Сен-Люк: Жанна пишет: Едем немедленно домой. *счастливо* - Господи! Да я же просто мечтаю об этом! Жанна пишет: - Какой же это герцогине вы поручите пользовать ваши раны? - Для меня на этом свете есть только одна герцогиня, моя обожаемая Жанна де Сен-Люк! *поцелуй в губы* Мадам де Монсоро, пардон!
Маргарита Валуа: Генрих Валуа пишет: (вздыхает, поглаживая сестру по спинке, стиснутой упругим корсетом) Сливовые дольки в сиропе по рецепту нашей матушки, которым она угостила твою покойную свекровь Жанну д'Альбре... *Если бы все удалось, и она надела корону Франции, с каким бы удовольствием скормила эти дольки сыну Жанны д`Альбре.... Она была не только Валуа, но и Медичи) Генрих Валуа пишет: А мне ты никогда не показывала свои коленки. *целует его в лоб* - К чему тебе мои коленки, Анри? На них не поместится Римская империя, даже Троя. Тебя всегда больше интересовала история, как и подобает истинному королю. Генрих Валуа пишет: Ты отдашь мне те бумаги, которые он тебе сегодня дал? (делает движение, будто хочет запустить руку за ее корсаж) *шутливо бьет его по руке* - Возьми, но губами, как прежде. *двумя пальцами, на одном из которых сверкнул рубин, вытягивает из корсажа только уголок прошения о помиловании брата и Бюсси*
Шико: (наблюдая за тем, как королева Наваррская с пленительной непосредственностью и изящной ловкостью пытается убедить брата в том, что ослиные уши короче лисьих, гасконец уже не впадал в яростное бешенство, которое накрывало его раньше, когда Марго снимала сливки с мужских слабостей, в борьбе с ревностью он давно одержал победу и любит её такой, какая уж есть)
Бриан де Монсоро: Жанна пишет: Едем немедленно домой. Диана вы с нами, будьте нашей гостьей, пусть граф Монсоро сидит в своем склепе один (из кареты, остановившейся у ворот Лувра, услышал имя жены, хотел тут же объявиться, но передумал, и натянув капюшон рясы глубже, произнес у дверцы кареты измененным голосом) Во имя Господа нашего великого и милосердного, помогите скромному Его служителю добраться до дома господина де Монсоро, чье имя вы сейчас упомянули. Меня туда позвали, но я заблудился.
Генрих Валуа: Маргарита Валуа пишет: К чему тебе мои коленки, Анри? На них не поместится Римская империя, даже Троя. Тебя всегда больше интересовала история, как и подобает истинному королю. (наматывая на палец ее локон, шутливо) Да, и помню превосходно, какую роль в ней сыграли спартанка Елена и филистимлянка Далила. Маргарита Валуа пишет: *шутливо бьет его по руке* - Возьми, но губами, как прежде. *двумя пальцами, на одном из которых сверкнул рубин, вытягивает из корсажа только уголок прошения о помиловании брата и Бюсси* (губами ловко выудил бумагу, еще теплую ароматом сестры, знакомым с детства, подержал в руке, а потом положил в свой карман, не отводя своего взгляда от ее) Я прочитаю ее завтра, после коронации. Или не прочитаю вообще. Хочу продлить приятное ощущение, что ты обманываешь сейчас Франсуа, а не меня, Марго. (встал и усадил ее на свое место)
Диана: *Жанне* Милая, ты мне окажешь любезность подвезти этого служителя господня?
Маргарита Валуа: Генрих Валуа пишет: (губами ловко выудил бумагу, еще теплую ароматом сестры, знакомым с детства, подержал в руке, а потом положил в свой карман, не отводя своего взгляда от ее) Я прочитаю ее завтра, после коронации. Или не прочитаю вообще. Хочу продлить приятное ощущение, что ты обманываешь сейчас Франсуа, а не меня, Марго. (встал и усадил ее на свое место) *до боли прикусила губу: задавленная чужой волей, привыкшая вечно держать оборону, пугливая и притворяющаяся покорной, она выцарапает из Генриха его подпись, но, помолчав, сказала совсем не то, что собиралась* - Вы оба мне дороги. *встала и присела перед королем в глубоком реверансе* - Ваше величество. *гордо вскинув голову, вышла не оборачиваясь*
Генрих Валуа: (Расставшись с сестрой, пришел в свой покои, но Сен-Люка там нет, грустно) Сбежал! Никто меня не любит... ни одна душа в этом дворце, в этом королевстве... (прибрел в пустынный тронный зал, за окном уже занимается рассвет - рассвет его царствования; присел на нижнюю ступеньку у подножия трона, запрокинув голову) Может быть, мне принять постриг, Господи?
Шико: Генрих Валуа пишет: Может быть, мне принять постриг, Господи? Генрике, стоит мне оставить тебя без присмотра, и ты снова впадаешь в меланхолию. Выбросить эту чушь из головы, и если не желаешь спать сам, дай мне выспаться перед нашей коронацией. (пристраивается на ступеньке у трона, складывает ладони на груди и прикрывает веки)
Генрих Валуа: Шико пишет: Генрике, стоит мне оставить тебя без присмотра, и ты снова впадаешь в меланхолию. Выбросить эту чушь из головы, и если не желаешь спать сам, дай мне выспаться перед нашей коронацией. (пристраивается на ступеньке у трона, складывает ладони на груди и прикрывает веки) Что мне с ними делать, Шико? (достал из кармана бумагу Марго и, свернув ее на манер сарбакана, стал выдувать из нее вместо шариков монетки) Если я их прощу, они подумают, что я слабовольный осел, и растащат мое королевство на клочки. (в ответ посапывание) Но ведь на ком-то я должен отыграться!
Шико: Генрих Валуа пишет: Что мне с ними делать, Шико? (достал из кармана бумагу Марго и, свернув ее на манер сарбакана, стал выдувать из нее вместо шариков монетки) Если я их прощу, они подумают, что я слабовольный осел, и растащат мое королевство на клочки. (в ответ посапывание) Но ведь на ком-то я должен отыграться! (приоткрыл один глаз) Отыграйся на мне, Генрике. Мне не привыкать. Или на англичанах. Пора отобрать у них Ла-Рошель. (садится и одной рукой обнимает короля) Дружище, милосердие сделает тебя популярным в народе, особенно когда казна пуста. Они верят в доброго правителя. Понимаешь, если ты плюнешь в народ, он утрется, а если народ плюнет в ответ, мы утонем.
Генрих Валуа: Шико пишет: (садится и одной рукой обнимает короля) Дружище, милосердие сделает тебя популярным в народе. Они это любят. Понимаешь, если ты плюнешь в народ, он утрется, а если народ плюнет в ответ, мы утонем. Прикажу в честь моей коронации всем трактирщикам Парижа угощать народ за мой счет. Придется расстаться с частью польских сокровищ. (вздохнул и положил голову своему верному шуту на плечо) Людовик IX вошел в историю с прозвищем Святой, Филипп IV - Красивый. А я буду Щедрый. Или Великодушный.
Шико: Генрих Валуа пишет: А я буду Щедрый. Или Великодушный. Аминь.
Жанна: Франсуа де Сен-Люк пишет: - Для меня на этом свете есть только одна герцогиня, моя обожаемая Жанна де Сен-Люк! *поцелуй в губы* Диана пишет: Губы мужа настали её в врасплох, но и не думает оставлять поцелуй без ответа. Платочек, в который она еще давеча плакала, полоснул по воздуху один раз, другой. Затем стыдливо прикрыл лица целующимся от Дианы. *Жанне* Милая, ты мне окажешь любезность подвезти этого служителя господня? Бриан де Монсоро пишет: Его служителю добраться до дома господина де Монсоро, чье имя вы сейчас упомянули. Меня туда позвали, но я заблудился Похоже невинная языческая Диана-охотница сегодня объединилась со Святым отцом Пречистой Церкви, чтобы хранить целомудрие супругов Сен Люк. Про герцогство она расспросит позже. Мягко пальчиками отстранила супруга и обрела дар речи: - Конечно-конечно. Но что понадобилось служителю господа у вас в доме, в это странное время, Диана? - Подозрительно вглядывается под капюшон. А не потрепать ли её мужу отче на предмет острых предметов. Времена нынче опасные.
Бриан де Монсоро: Жанна пишет: Но что понадобилось служителю господа у вас в доме, в это странное время, Диана? Исповедь и причащение, дочь моя. (расположился в карете, полумрак его сообщник) Мне сказали, что хозяин дома тяжело ранен, продли Господь его дни (перекрестился), но я обязан подготовить душу к встрече с Всевышним.
Франсуа Анжуйский: Нашел потайную дверь, указанную Монсоро. Но пользоваться ею не спешит. Он будет присутствовать на коронации и проглотит торжество Генриха. Брат решил пока оставить его в живых. Тем хуже и веселее бдует ему. Пускай думает, что принц присмирел и сидит безвылазно под надзором измывающихся миньонов. У него есть Орильи, лютня и свобода передвигаться. Не так уж плохо для изменника. А Монсоро он все таки отстегнет небольшой доходец с губернаторства. Услуга за услугу. Падает на кровать не скинув сапог: - Орильи, в этот предрассветный час тянет на лирику. Возьмите перо и бумагу, я буду сочинять письмо моей английской Лиз. Мой ароматный абрикос...да Орильи, урюк тоже ароматный и тоже абрикос. - Меланхолично вздохнул. Его избранница старше Анжу на двадцать лет.
Жанна: Бриан де Монсоро пишет: Исповедь и причащение, дочь моя. (расположился в карете, полумрак его сообщник) Мне сказали, что хозяин дома тяжело ранен, продли Господь его дни (перекрестился), но я обязан подготовить душу к встрече с Всевышним. Рот округлился московским бубликом. Наконец, справившись с собой, перекрестилась: - Помилуй Господь его душу. - Тихонько скользнула ладонью к руке Дианы, крепко сжав. Бросила торжествующий взгляд. Как все удачно складывается. Дает указания ехать в дом Монсоро. Диана наверное не решается расспросить подробнее. - Кто послал за вами и когда? Я могу подогнать кучера.
Диана: *беспокоится* Монсоро уже покидал дом после ранения, но, быть может, он пренебрёг своей раной, и теперь ему хуже? *даже в моменты самой сильной обиды на обманщика мужа и желания избавиться от него стать вдовой графиня совсем не хотела*.
Бриан де Монсоро: Жанна пишет: Кто послал за вами и когда? Я могу подогнать кучера. Какой-то юноша - кажется, паж. Благодарю. дочь моя, Господь воздаст вам за доброту. Диана пишет: *беспокоится* Монсоро уже покидал дом после ранения, но, быть может, он пренебрёг своей раной, и теперь ему хуже? А вы, дочь моя, кажется, супруга раненого? Почему же вы позволили ему выходить из дома, и почему сама не у его ложа?
Жанна: Дорогу которую прошедшим утром Жанна осилила в несколько минут, в карете преодолено еще быстрее. Экипаж остановился. Глазами спросила Диану, не остаться ли с ней и поддержать. - Мы приехали, отец мой.
Диана: Вы не ошиблись - супруга, а где сейчас мой муж, кажется, знаете лучше меня! Караулить пустое ложе не требует самый строгий священник
Бриан де Монсоро: Жанна пишет: Мы приехали, отец мой. (благославив Жанну и ее супруга, выбирается из кареты вслед за Дианой) Диана пишет: Вы не ошиблись - супруга, а где сейчас мой муж, кажется, знаете лучше меня! Караулить пустое ложе не требует самый строгий священник (когда карета Сен-Люков отъехала) Вы не слишком-то почтительны к священнику, дочь моя. И к вашему супругу тоже. (не выдержав, срывает с головы капюшон) Почему уже светает, госпожа Диана, а вы до сих пор не дома?!
Диана: Рассвет поспешил, не дождался моего возвращения! А вы, сударь, всё ещё ранены, или вас исцелило облачение святого отца?
Бриан де Монсоро: Диана пишет: Рассвет поспешил, не дождался моего возвращения! А вы, сударь, всё ещё ранены, или вас исцелило облачение святого отца? Меня исцелила надежда, что вы ждете моего возвращения, беспокоясь за меня, а вас, видимо, погнало в Лувр желание увидеть оригинал портрета, который я порвал!
Диана: *фыркнула, вспомнив чувства, которые её обуревали* Плохо же вы, сударь, разглядели портрет, если вздумали ревновать к анжуйской кислятине! Или *огорчённо* он мне так плохо удался? *берёт перо, первый попавшийся лист, и парой движений очерчивает физиономию герцога, крайне постную и унылую - графиня видит его таким*.
Бриан де Монсоро: Диана пишет: *берёт перо, первый попавшийся лист, и парой движений очерчивает физиономию герцога, крайне постную и унылую - графиня видит его таким*. (скомкал листок и бросил в камин) Рисуйте меня, сударыня, если вам вздумалось изображать из себя Франсуа Клуэ!
Диана: *взбешена, сверкнула глазами на мужа, и резко, едва не порвав бумагу, набросала несколько линий. Хотела швырнуть в лицо мужа, но, на миг задержав взгляд на листке, замерла. Портрет получился совсем не смешным - мужчина на нём смотрит сурово, однако всякий зритель заметил бы на его лице ум и смелость. Скупость техники уничтожила возраст - по наброску графа де Монсоро узнали бы десять лет назад, узнают и через двадцать. Графиня растеряна - рука оказалась ведома совершенно иными чувствами, чем взлелеянная обида*
Бриан де Монсоро: (Кого жена рисует ему назло - конечно же, его высочество, для которого надо было сначала подрезать крепления веревочной лестницы, прежде чем сообщить, где ее найти, протянул руку, чтобы швырнуть и второй рисунок вслед первому, но рука вдруг дрогнула и вместо листка стиснула талию графини) Каким же я был болваном, ревнивым болваном, Диана! (не дав ей опомниться, сделал то, о чем мечтал с первого мгновения, как ее увидел в Меридоре, - крепко к себе прижал, забыв про саднящую рану, и поцеловал)
Диана: *запуталась, закрыла глаза и решила - сделает то, что захочется в эту минуту - а захотелось ответить на поцелуй* *тихо* не ругайте себя - с моей глупостью вашей слепоте не поспорить.
Бриан де Монсоро: Кто-то поклоняется рубашкам Шартрской Богоматери, а у супругов Монсоро отныне реликвия - ряса отца Годульфа.
Генрих Валуа: Его величество обещал быть великодушным, и сдержал слово - по крайней мере, coram populo. Брат Франсуа подал ему на коронации шпоры, зять Анри - меч, герцог де Сен-Люк держал королевскую мантию, граф де Бюсси, пожалованный эстортуэром главного ловчего, устроил великолепную охоту. Королева Наваррская на балах затмевала красотой бриллианты всего двора. Граф Монсоро, чья физиономия не оскорбила взгляд его величества на тайной коронации, тоже не был обойден милостями и стал главным кравчим. Лишь Гизы не пожелали принять прощение и составляют в Лотарингии новое генеалогическое древо взамен утраченного, а заодно собирают и армию. Но все еще впереди - и война трех Генрихов, и убийство в Блуа, и кинжал Жака Клемана, и "Париж стоит мессы", и знаменитый Нантский эдикт. Пока же наш Генрих наслаждается триумфом и прочими радостями бытия, любовь к праздникам и развлечениям сочетая с глубокой религиозностью, заставляя двор то отплясывать на балах, то бичевать друг друга в покаянных шествиях, и даже сумел прослыть относительно неглупым монархом - разумеется, благодаря советам своего лучшего друга Шико.
Жанна: Тающая ночь, плавно перетекающая в рассвет показала два факта: господин де Сен Люк мог бы быть ловкой горничной для своей супруги, Франсуа же отметил, что госпожа де Сен Люк очень начитанная и любознательная особа. Сен Люк передал Жанне слова короля. Она уговорила мужа послать его величеству особенный подарок к коронации. Все тот же молитвенник, подаренный когда-то Генрихом Франсуа. Сен Люк сплел для него закладку из золота и серебра. Жанна написала с внутренней стороны обложки на латыни своим элегантным женским почерком: «Помни. Помним. Помню». – Этим они хотят сказать, пояснила Жанна супругу: они всегда будут хранить в сердце великодушие короля, король будет помнить, урок извлеченный посредством святого тома, а лично Франсуа будет нести в сердце королевскую дружбу. Ну, хорошо, и немножко польстить женскому тщеславию Жанны, но об этом она скромно умолчала.
Франсуа Анжуйский: Подав королю на церемонии шпоры, сыграл перед двором роль смиренного и смирившегося брата. Затем воспользовался советом Монсоро, оглушил Клюса, в наказание за насмешки, засунув в рот кляп из платка миньона, привязал того к кровати и с верным Орильи дал шпоры коню в сторону Анжера.
Генрих: Накануне коронации решил провести ночь в спальне супруги, которая в Наварре близко его к себе не подпускала. Здесь же она не посмеет его выставить за дверь на глазах у всего французского двора. Маргариты в спальне не оказалось, завалился в чем был на кровать, заложил руки за голову, и пока ожидал, предался размышлениям о происходящих событиях и их последствиях. Под утро его сморил сон, а она так и не появилась. На коронацию король и королева Наварры явились во всем блеске и величии. Вместе они были красивой парой. Он помнил, как Маргарита спасла его в ночь святого Варфоломея, когда проявила удивительную для хрупкой женщины силу духа. Генриха злило только безразличие жены, но общее восхищение и вывернутые мужские шеи питали его гордость – они же не догадывались, что тело прекрасной королевы ему вовсе не принадлежит. Маргарита не улыбалась, но была полна спокойного достоинства. Они провели в Париже еще несколько месяцев, пока не кончились праздничные торжества. Только по дороге в Наварру у них состоялся разговор. Генрих по обыкновению погладил ручку жены и сказал, что благодарен ей за попытку надеть ему на голову французскую корону , но сейчас не время, можно проиграть все. Однако, он помнил, что долг платежом красен и поспешил в Париж, дабы вырвать ее из рук Валуа. Да, ему намекнули, но какое это имеет значение, когда она рядом, а не в заточении в монастыре. На что Маргарита ответствовала, что Париж стоит мессы. Генриху выражение понравилось и он его запомнил. Еще он посетовал, что проигрался пройдохе Шико, а он не привык копить долги и сообщил, что пригласил его в Наварру для отыгрыша. Марго внимательно на него посмотрела, но больше не удостоила до конца пути ни одним афоризмом. Генрих Наваррский станет королем Франции и основателем новой династии в 1594 году.
Луи де Клермон: Коронация Генриха состоялась на следующий день, как и объявление монаршей воли о помиловании верноподданных герцога Анжуйского. Граф явился на коронацию без конвоя, и был немало удивлен пожалованной должностью главного ловчего, и требованием праздничной охоты. По лицу герцога он понял, что Франсуа обязательно ответит на нанесенный ему удар, а обменявшись взглядом с Марго, что свидание состоится. Их неприметный, но отлично охраняемый дом, стал приютом любви и местом зарождения новых планов. Марго была недовольна провалом, однако жаркая ночь, на время стерла огорчение с ее прекрасного лица., а открывшиеся перспективы, заставили улыбаться хитро, и самую малость коварно. Они придумают новый план, и на этот раз интрига будет достойна запечатления на золотых страницах истории. Маргарита и Генрих Наваррские оставались в Париже еще несколько месяцев, за которые граф, успел прекрасно вписаться в окружение короля. С Шико они по-прежнему упражнялись в острословии, однако Бюсси знал, что в главном вопросе, они оставались на одной стороне – стороне умной и удивительной женщины. С именем графа будет связано еще много событий в истории Франции, и в будущем еще не раз о нем скажут, как о фаворите герцога Франсуа Анжуйского. Он так и не женится и не заведет семью, однако до конца своих дней сохранит любовь и преданность Маргарите Валуа.
полная версия страницы