Форум » Мезонин » Une Vie D’Amour » Ответить
Une Vie D’Amour
Роза: Une Vie D’Amour (франц. - Жизнь в любви). Реальные истории любви. Любви, которая на всю жизнь, которая сильнее смерти. Те, кто следом за некими статистами считает, что любви отмерен срок 3-4 года, вам не сюда.
Роза: История несколько скандальная, но о большой любви Я долго колебалась выкладывать её у нас или нет, но потом подумала, что таких примеров по пальцам сосчитать, а участники вошли в историю. Анна Ярославовна - королева Франции и граф Рауль III «Великий» де Крепи де Валуа В далеком 1048 году Русью правил князь Ярослав, прозванный в народе Мудрым. Было у него три дочери. Он сам женился на чужеземке - дочери шведского короля Ингигерде, крещенной в Киеве Ириной, и ни с каким языковым или иным барьером не столкнулся в семейной жизни. Старшую, Елизавету, князь отдал за норвежского принца Гарольда Смелого: суровый воин был так влюблен в русскую красавицу, что поступил на службу к Ярославу и даже сочинял песни в честь «девушки, которая не хочет чувствовать склонность к нему». Возникла ли склонность в браке, неизвестно, но двух внучек Елизавета Норвежская родила Ярославу Мудрому. Анастасия Ярославовна стала королевой Венгрии, затем пришел черед Анны. Анна получила хорошее образование: уже в юности знала греческий язык и латынь. В 1048 г. в далекий Киев французский король Генрих I Капетинг направил пышное посольство. Послам было поручено получить согласие на брак дочери киевского властителя с Генрихом, ибо даже до Франции «дошла слава о прелестях принцессы, именно Анны, дочери Георгия (Ярослава)». Король велел передать, что он «очарован рассказом о ее совершенствах». Анна была красива (по преданию, она имела «золотые» волосы), умна и «прилежа книгам». Согласие родителей на брак княжны с французским королем было получено, и 4 августа 1049 г. Анна, совершив длительное путешествие через Краков, Прагу и Регенсбург, въехала в Реймс, где и была обвенчана с Генрихом I . Анна родилась 5 сентября 1024 года (некоторые источники указывают 1032 г. или 1036 г.) и была намного младше своего мужа, которому на момент бракосочетания было за 40. Надо отметить, что Генрих I был неграмотным и расписывался крестиком. Сохранился её автограф кириллицей под одним из актов: АНА РЪИНА (то есть лат. Anna Regina, «королева Анна»; возможно, запись второго слова отражает старофранцузский язык — roine, reine). В Париже хранится привезенное ею из Киева Евангелие, которым Анну благословил перед отъездом отец. Евангелие написано на церковнославянском языке. Французские короли при помазании давали Богу обет на этом Евангелии, и так как славянская азбука им была совсем незнакома, то они принимали ее за какой-то неведомый магический язык. 22 июля 1717 года, когда император Петр Великий посетил Францию, ему показали это Евангелие и пояснили, что никто из людей не знает этого «волшебного языка». Каково же было удивление французов, когда Петр начал бегло читать его вслух. Анна принимала участие в управлении государством – на документах той поры рядом с подписью её мужа встречается и её подпись. Римский папа Николай II, удивленный замечательными политическими способностями Анны, написал ей в письме: «Слух о ваших добродетелях, восхитительная девушка, дошел до наших ушей, и с великою радостью слышим мы, что вы выполняете в этом очень христианском государстве свои королевские обязанности с похвальным рвением и замечательным умом». У королевской четы родился сын Филипп, будущий король Филипп I. Имя Филипп сейчас воспринимается как западноевропейское, хотя на самом деле оно греко-византийское и во времена Анны Ярославовны не имело хождение в Западной Европе. В последствие его носили ещё пять французских королей, это имя стало фамильным и в других европейских династиях. Уже в начале своего королевского пути Анна Ярославна совершила гражданский подвиг: проявила настойчивость и, отказавшись присягать на латинской Библии, принесла клятву на славянском Евангелии, которое привезла с собой. Под влиянием обстоятельств Анна затем примет католичество, и в этом дочь Ярослава проявит мудрость - и как французская королева, и как мать будущего короля Франции, Филиппа Первого. А пока на голову Анны была возложена золотая корона, и она стала королевой Франции. Она прожила с Генрихом 7 лет и родила ему двух сыновей. В 1060 г., после смерти мужа, Анна, соблюдая таур, переселилась в провинциальный городок Санлис, в 40 км от Парижа. Оставаясь воспитателем подрастающего сына и его руководителем в государственных делах, Анна тем не менее через несколько лет отказалась от регентства. Одной из причин отказа была страстная любовь Анны к женатому графу Раулю III из рода де Крепи и Валуа, прозванному "Великим". Династия графов Валуа-Крепи-Амьен-Вексен относится к младшей ветви династии Каролингов (от Людовика I Благочестивого), существовала с X по начало XIII вв. По одной хронологии граф носил имя Рауля III де Крепи, по другой — Рауля IV. Затем в ее жизни наступили события, сплетни о которых еще долго смаковались при всех европейских дворах. В 1062 г. в санлисском лесу во время охоты, к которой Анна, как истинная славянка, «питала исключительное расположение», граф (на тот момент женатый, между прочим) похитил Анну с ее согласия, увез к себе в замок и вступил с нею в тайный брак. Супруга Рауля Элеонора (Альпора) Брабантская обратилась с жалобой на двоеженство графа к самому папе римскому Александру II, который приказал Раулю расторгнуть брачный союз с Анной, но Рауль недаром был из семьи бунтарей, вечно не подчинявшихся власти: вместо того, чтобы покаяться, изгнал со двора первую супругу, публично уличив ее в неверности. Разгневанный папа во всеуслышание отлучил Рауля от церкви, но влюбленных и анафема не остановила, они продолжали жить душа в душу. Они жили в согласии и счастье еще долгих 12 лет в родовом поместье Валуа. Прежние друзья, которых королева завела при дворе, отвернулись от нее, но Анна нисколько не опечалилась, зная цену притворных улыбок кавалеров и дам из высшего общества. Ей запрещено было посещать церковные службы - она построила собственный костел и молилась там. Дети Рауля от первого брака в штыки приняли мачеху. Сын Анны, король Филипп I, поначалу тоже отнёсшийся к этому браку более чем прохладно, в конце-концов смирился и принял графа Рауля при дворе. Хронисты отмечали, что король даже называл его отчимом (beau-pere). 8 сентября 1074 года в Мондидье скончался Рауль III «Великий» граф де Крепи де Валуа де Витри д’Амьен дю Вексен де Перонн де Шомон де Мант де Мондидье, сеньор Бар-сюр-Об. В 1074 году Анна вернулась ко двору и была принята как королева-мать. Она вновь стала принимать участие в государственных делах. Последняя подписанная ею грамота относится к 1075 г. Начиная с 1076 года ее жизнь окутана тайной. Один из французских летописцев считал, что она перед смертью вернулась в Киев, где и умерла, но это предположение маловероятно. Есть версия, что она умерла в 1082 году в возрасте 50 лет, так и не увидев больше золотые купола родного города. Похоронили ее в санлиском монастыре, недалеко от памятного леса. http://www.statehistory.ru/1087/Anna-YAroslavna---koroleva-Frantsii/ http://tabularium.narod.ru/articles/Bazh_01.html
Gata: Роман действительно скандальный. Достойный королевы Роза, спасибо за эту историю Об Анне Ярославне мне было известно только, что она в письмах жаловалась отцу, в какую грязную и безграмотную страну попала. Интересно, граф Рауль тоже был невеждой, как и король Генрих? Мне кажется, что человека, совершенно лишенного культуры, дочь Ярослава Мудрого не смогла бы полюбить и много лет быть с ним счастливой. Роза пишет: В Париже хранится привезенное ею из Киева Евангелие, которым Анну благословил перед отъездом отец. Евангелие написано на церковнославянском языке. Французские короли при помазании давали Богу обет на этом Евангелии, и так как славянская азбука им была совсем незнакома, то они принимали ее за какой-то неведомый магический язык. 22 июля 1717 года, когда император Петр Великий посетил Реймс, ему показали это Евангелие и пояснили, что никто из людей не знает этого «волшебного языка». Каково же было удивление французов, когда Петр начал бегло читать его вслух. Вот это да! Любопытно, сохранилось ли это Евангелие до наших дней, или сгорело в пожаре французской революции?
Светлячок: Знай наших женщин . Всю Европу на уши поставят. Интересная история. Я читала, что Анна вышла за француза, но про рОман с графом узнала только сейчас. Какая любовь-то бывает! Косит всех несмотря на регалии и титулы. Gata пишет: Интересно, граф Рауль тоже был невеждой, как и король Генрих? Если был неграмотным и потным, ради такой женщины, можно из ванны не вылезать с книгой
Роза: Gata пишет: Об Анне Ярославне мне было известно только, что она в письмах жаловалась отцу, в какую грязную и безграмотную страну попала Благодаря нашей девушке они мыться научились чаще. Знать, во всяком случае. Быть образованным стало престижно. А нам вдалбливают про диких русских и цивилизованный запад. Смешно, честное слово Gata пишет: Мне кажется, что человека, совершенно лишенного культуры, дочь Ярослава Мудрого не смогла бы полюбить и много лет быть с ним счастливой. Думаю, что граф был достоин своей королевы
Светлячок: Роза пишет: Думаю, что граф был достоин своей королевы Что-то мне это напоминает. Или кого-то
Алекса: Меня эта история необыкновенно удивила. Интересно, когда Анна познакомилась с Раулем? Полюбила его в замужестве с Генрихом или уже после его смерти? Украсть - это так романтично Смущает меня только то, что граф был женат и так некрасиво поступил с женой Роза пишет: Думаю, что граф был достоин своей королевы "Я уйду и вернусь, как вели мне вы. Я не знаю других королев" (с) Светлячок пишет: Что-то мне это напоминает. Или кого-то Наш граф не был женат
Роза: Алекса пишет: Интересно, когда Анна познакомилась с Раулем? Полюбила его в замужестве с Генрихом или уже после его смерти? История это умалчивает Возможно, есть об этом какая-то информация, но я не нашла. Помню, как давно читала роман об Анне дочери Ярослава Мудрого. Автора и название уже не вспомню, к сожалению. В этом романе автор описывает встречу Анны и Рауля чуть ли не раньше, чем с Генрихом. Любовь с первого взгляда. Граф возглавлял кортеж, который король-жених послал для встречи и сопровождения невесты.
Эйлис: Владимир Маяковский и Татьяна Яковлева (сказка или нет, но красиво) О любви Владимира Маяковского к Лиле Брик все помнят по двум причинам: с одной стороны, то была действительно великая любовь великого, поэта; с другой - Лиля Брик со временем превратила статус любимой женщины Маяковского в профессию. И уже никому не давала забыть об их странных и порой безумных отношениях; о букетике из двух рыжих морковок в голодной Москве; о драгоценном автографе Блока на только что отпечатанной тонкой книжечке стихов, - обо всех иных чудесах, которые он подарил ей. А ведь Маяковский творил чудеса не только для нее одной, просто о них постепенно забыли. И, наверное, самая трогательная история в его жизни произошла с ним в Париже, когда он влюбился в Татьяну Яковлеву. Между ними не могло быть ничего общего. Русская эмигрантка, точеная и утонченная, воспитанная на Пушкине и Тютчеве, не воспринимала ни слова из рубленых, жестких, рваных стихов модного советского поэта, "ледокола" из Страны Советов. Она вообще не воспринимала ни одного его слова, - даже в реальной жизни. Яростный, неистовый, идущий напролом, живущий на последнем дыхании, он пугал ее своей безудержной страстью. Ее не трогала его собачья преданность, ее не подкупила его слава. Ее сердце осталось равнодушным. И Маяковский уехал в Москву один. От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся любви ему осталась тайная печаль, а нам - волшебное стихотворение "Письмо Татьяне Яковлевой" Письмо Татьяне Яковлевой В поцелуе рук ли, губ ли, в дрожи тела близких мне красный цвет моих республик тоже должен пламенеть. Я не люблю парижскую любовь: любую самочку шелками разукрасьте, потягиваясь, задремлю, сказав — тубо — собакам озверевшей страсти. Ты одна мне ростом вровень, стань же рядом с бровью брови, дай про этот важный вечер рассказать по-человечьи. Пять часов, и с этих пор стих людей дремучий бор, вымер город заселенный, слышу лишь свисточный спор поездов до Барселоны. В черном небе молний поступь, гром ругней в небесной драме,- не гроза, а это просто ревность двигает горами. Глупых слов не верь сырью, не пугайся этой тряски,— я взнуздаю, я смирю чувства отпрысков дворянских. Страсти корь сойдет коростой, но радость неиссыхаемая, буду долго, буду просто разговаривать стихами я. Ревность, жены, слезы... ну их! — вспухнут веки, впору Вию. Я не сам, а я ревную за Советскую Россию. Видел на плечах заплаты, их чахотка лижет вздохом. Что же, мы не виноваты — ста мильонам было плохо. Мы теперь к таким нежны — спортом выпрямишь не многих,— вы и нам в Москве нужны, не хватает длинноногих. Не тебе, в снега и в тиф шедшей этими ногами, здесь на ласки выдать их в ужины с нефтяниками. Ты не думай, щурясь просто из-под выпрямленных дуг. Иди сюда, иди на перекресток моих больших и неуклюжих рук. Не хочешь? Оставайся и зимуй, и это оскорбление на общий счет нанижем. Я все равно тебя когда-нибудь возьму — одну или вдвоем с Парижем. Ей остались цветы. Или вернее - Цветы. Весь свой гонорар за парижские выступления Владимир Маяковский положил в банк на счет известной парижской цветочной фирмы с единственным условием, чтобы несколько раз в неделю Татьяне Яковлевой приносили букет самых красивых и необычных цветов - гортензий, пармских фиалок, черных тюльпанов, чайных роз, орхидей, астр или хризантем. Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного клиента - и с тех пор, невзирая на погоду и время года, из года в год в двери Татьяны Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной фразой: "От Маяковского". Его не стало в тридцатом году - это известие ошеломило ее, как удар неожиданной силы. Она уже привыкла к тому, что oн регулярно вторгается в ее жизнь, она уже привыкла знать, что он где-то есть и шлет ей цветы. Они не виделись, но факт существования человека, который так ее любит, влиял на все происходящее с ней: так Луна в той или иной степени влияет на все живущее на Земле только потому, что постоянно вращается рядом. Она уже не понимала, как будет жить дальше - без этой безумной любви, растворенной в цветах. Но в распоряжении, ocтавленном цветочной фирме влюбленным поэтом, не было ни слова про его смерть. И на следующий день на ее пороге возник рассыльный с неизменным букетом и неизменными словами: "От Маяковского". Говорят, что великая любовь сильнее смерти, но не всякому удается воплотить это утверждение в реальной жизни. Владимиру Маяковскому удалось. Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли. В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому, что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом "люблю", то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти. Потом союзные войска освободили Париж, потом она вместе со всеми плакала от счастья, когда русские вошли в Берлин - а букеты все несли. Посыльные взрослели на ее глазах, на смену прежним приходили новые, и эти новые уже знали, что становятся частью великой истории любви. И уже как пароль, который дает им пропуск в вечность, говорили, yлыбаясь улыбкой заговорщиков: "От Маяковского". Цветы от Маяковского стали теперь и парижской историей. Советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери и всегда мечтал узнать ее продолжение. В семидесятых годах ему удалось попасть в Париж. Татьяна Яковлева была еще жива (умерла Т.А.Яковлева в 1991 году - Е.С), и охотно приняла своего соотечественника. Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными. В этом уютном доме цветы были повсюду - как дань легенде, и ему было неудобно расспрашивать седую царственную даму о романе ее молодости: он полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не выдержал, спросил, правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны? - Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд... - Пейте чай, - ответила Татьяна - пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь? И в этот момент в двери позвонили. Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного произнес: "От Маяковского". У рассыльных привычный труд, - Снег ли, дождик ли над киосками, - А букеты его идут Со словами: от Маяковского. Без такого сияния, Без такого свечения Как не полно собрание Всех его сочинений Стихи Аркадия Рывлина * Стих Маяковского, к сожалению не встал на форум привычными стихотворными ступеньками Источник: Женский журнал «Все женские хочу» http://allwomenwant.tomsk.ru/
Роза: Эйлис пишет: Цветы от Маяковского стали теперь и парижской историей. Красивая и грустная история. Сердцу не прикажешь. Возможно, ответь Яковлева на чувства Маяковского, не было бы того выстрела. Впрочем, распутная пиявица Л.Брик сумела бы выцарапать Маяковского даже из Парижа
Эйлис: Роза пишет: Возможно, ответь Яковлева на чувства Маяковского, не было бы того выстрела. Кто знает, там вообще все затуманено. Но красиво, да. *Поправила, кстати текст, а то скопировался странно. И само стихотворение добавила, жаль вот только в оригинальном, ступенчатом виде, форум его не публикует(((*
Gata: У Маяковского очень своеобразное творчество, но мне оно нравится. Про Татьяну Яковлеву слышала вскользь, что был такой эпизод в жизни Маяковского, однако эту историю с цветами впервые прочитала только сейчас. Я верю, что это не легенда - жизнь подбрасывает сюжеты покруче любой фантастики. Читала спокойно, думала только - вот любовь с размахом, достойная широкой души Маяковского, а не эта грязная брико-бытовуха, - но на последних строчках, стихах Рывлина, вдруг растрогалась до слез. Без такого сияния, Без такого свечения Как не полно собрание Всех его сочинений. Замечательно сказано! Эйлис, спасибо за эту историю! Роза пишет: Сердцу не прикажешь. Возможно, ответь Яковлева на чувства Маяковского, не было бы того выстрела. Впрочем, распутная пиявица Л.Брик сумела бы выцарапать Маяковского и из Парижа Русские женщины гордые, а всякие Лили - липкие. Вот и гибнут наши мужики в их паутине
Роза: Gata пишет: Вот и гибнут наши мужики в их паутине У кого хватает ума и характера умеют уносить вовремя ноги.
Светлячок: Я утёрла слезу. Растрогала меня эта история Не ожидала от достающего из широких штанин гражданина такой лирики.
Роза: 5 марта – день рождения Ивана Александровича Анненкова, героя одной из самых знаменитых любовных историй XIX века. Нет нужды пересказывать – все знают её, как минимум, по фильму «Звезда пленительного счастья». А героиня, Полина Гебль, родилась 10 марта и была, кстати, на 2 года старше своего возлюбленного. В Россию она приехала в 23 года. Анненков в 23 года оказался в Петропавловской крепости. Один из персонажей фильма – иркутский губернатор Цейдлер. Вы наверняка его помните, ведь это роль Иннокентия Смоктуновского. Цейдлер – фигура реальная, но самое любопытное, что одним из его предшественников в роли хозяина земли Иркутской был Иван Варфоломеевич Якобий, родной дед Анненкова по матери. Известно, что история Анненкова и Гебль положена в основу романа А.Дюма «Учитель фехтования». Бытует даже легенда, что Дюма знал о ней из первых рук – он встречался с супругами Анненковыми, когда приезжал в Россию. К сожалению, это только легенда – Дюма встречался с прототипами своих героев, но «Учитель фехтования» написан значительно раньше. Когда вышел роман (в 1840 году), семья Анненковых находилась ещё в Петровском заводе – в Тобольск они перебрались только год спустя, а в Нижний Новгород, где их посетил Дюма, и вовсе в 1856-м, после амнистии. А история этой любви и впрямь такова, что все Монте-Кристо отдыхают. И латиноамериканские сериалы – тем более. Всё намного проще: встретиться или умереть, как было сказано в записке, переданной подруге (ещё не жене) из Петропавловскй крепости. Как ни относись к декабристам, судьба Анненкова и Гебль не потрясти не может. Сегодня есть повод вспомнить их вместе, по отдельности всё равно не получится. И ещё раз вспомнить 10 марта, в день рождения Гебль. А потом и 4 апреля, в годовщину их свадьбы. И снова, и снова слушать замечательную песню.
Olya: Роза пишет: Всё намного проще: встретиться или умереть, как было сказано в записке, переданной подруге (ещё не жене) из Петропавловскй крепости. Да уж, просто и ясно. Как здорово сознавать, что есть такая любовь. Роза, при всей моей любви к пани Ольге, я так скучала по этому твоему аватару
Роза: Olya пишет: Роза, при всей моей любви к пани Ольге, я так скучала по этому твоему аватару Я сама его очень люблю. Портрет про меня.
Olya: Роза пишет: Я сама его очень люблю. Портрет про меня. ППКС под каждым словом Надеюсь, ты не против что я утащила к себе в изображения, а то вдруг он опять исчезнет
Роза: Olya пишет: Надеюсь, ты не против что я утащила к себе в изображения, а то вдруг он опять исчезнет Не против. Найду полный портрет и пришлю тебе на почту.
Olya: Роза пишет: Найду полный портрет и пришлю тебе на почту. Вау! Ужасно рада и жду с нетерпением
Gata: В фильме пара Анненков-Полина мне совершенно не понравилась, дамочка куда-то постоянно бежала и шлепалась в грязь, ее герой куда-то вечно скакал верхом, то в сапогах, то без сапог, - что-то дерганое, мало внятное, как собственно, и весь фильм. Видимо, Мотыль снимал его в расчете на образованного советского зрителя, хорошо знающего историю декабристов - иначе понять невозможно, кто, куда и зачем )))) Первые мои книги по этой теме - "Во глубине сибирских руд" и "В добровольном изгнании", авторов не помню, ибо читала лет тридцать назад. Но там уже история этой пары была дана в нормальном свете, и тронула меня гораздо сильнее, чем история Трубецких или Волконских. Хоть, в отличие от высокородных княгинь, мадмуазель Гебль ничего не теряла, напротив - обретала то, на что в прежних обстоятельствах не могла бы даже и надеяться. Книжек тех сейчас под рукой нет, но вот нашла в сети практически слово в слово. "...Еще в детстве Полина впервые услышала о русских от дяди, когда тот уходил на войну: «Бог знает, вернусь ли я. Мы идем сражаться с первыми в мире солдатами, русские не отступают». Он погиб на Бородинском поле, но его слова глубоко запале девочке в душу. Вскоре они с подружками рассуждали кто за кого выйдет замуж, Полина заявила что пойдет только за русского. Потом в семье Гебль случились тяжелые времена, девушка пошла работать и заключила контракт с домом Демонси, который торговал в Москве и уехала, разумеется, в Россию. Судьба старательно сближала двоих влюбленных. Иван Анненков был чуть младше своей спутницы, отец его рано умер, а мать владела несметным состоянием. В её доме, стоявшем на углу Петровки и Кузнецкого моста, жизнь не утихала даже ночью, сотни слуг караулили, чтобы выполнить любую прихоть барыни. Одного сына она потеряла на дуэли, остался один наследник Иван, который был веселым, с добрым сердцем, любимец женщин. В очередной раз он сопровождал маменьку до её любимого магазина Демонси, где и увидел Полину. Это была любовь с первого взгляда, взаимная. Через 2 недели он сделал ей предложение. Девушка была гордой и не хотела чтобы говорили все «вышла за мешок с деньгами» и потому отказала. Он был настойчив. Она сдалась, но поставила условием – согласие его матери. Но в скором времени Полина узнает что Иван состоит в тайном обществе и возможно его сошлют в Сибирь. Она обещает идти за ним всюду. Дальше любимого арестовали, а Полина была в неведении и страхе целый месяц. Когда узнала и собиралась к нему ехать, то мать Ивана пыталась её отговорить, рассердившись на сына за вольнодумные идеи. Полина не смогла поехать по двум причинам: она не имела денег и была беременна. Через 3 месяца она родила и ещё на 3 слегла. Будущая свекровь расчувствовалась, прислала ей горничную и 600руб. Получив деньги Полина ринулась в Петербург. Свидания в тюрьме были разрешены только родственникам, пришлось подкупать всех – от караульных до коменданта, чтобы передать ему свой нательный крест и запуску: «Я пойду за тобой в Сибирь». Она переодевалась горничной, чтобы передавать узнику еду. Однажды на прогулке, ей удалось своего Ивана даже обнять и поцеловать. На все это нужны были большие деньги. В этом ей помог Огюстен Гризье, учитель фехтования Ивана, который потом рассказал Александру Дюма их историю любви. Так появился роман «Учитель фехтования». Полина задумала побег. Она хотела увезти Ивана по поддельному паспорту, на что требовалось 6 тыс.руб. За деньгами девушка отважилась обратиться к матери Ивана. При встрече барыня сразу бросилась ей на грудь с рыданиями, называла ангелом-хранителем её сына, но, услышав о побеге заявила: «Мой сын беглец? Никогда не соглашусь на это». Вернувшись в Петербург, Полина узнает, что Иван пытался повеситься. Она совершает безумное плавание в крепость на лодке по покрытой льдинами Неве. На свидании она отдает половинку своего двойного кольца и обещает добиться прошения следовать за ним в Сибирь. Его увезли в ту же ночь. Полина подала прошение, чтобы ей разрешили ехать в Сибирь и там обвенчаться. Свекровь пыталась её отговорить, мотивируя тем, что молодой и здоровый Иван все легко перенесет и вернется. Она даже обещала купить Полине дом в Москве. Но та сказала, что если император откажет ей, она вернется во Францию. В прошении ей было отказано и Полина решила просить императора лично. Она говорила, что когда познакомилась, то не знала о виновности Анненкова, что стала матерью его ребенка и просит разделить с ним ссылку. Николай сказал: «Это не ваша родина, сударыня, вы будете очень несчастны». На что она ответила: «Я знаю, сударь, но я готова на все, и я – мать». Просьба была принята. Полине разъяснили права жены каторжника (дети рожденные в Сибири – крестьяне, иметь драгоценности и крупные суммы денег – запрещается) и она отправилась в Сибирь (ухитрившись провести в волосах 2 тыс.руб). До Иркутска она добралась за 18 дней, такой скорости мог позавидовать кто угодно, заветное «на водку» действовала на ямщиков безотказно. Иркутский губернатор задержал её ещё на месяц, пытаясь отговорить от такого замужества. И вот перед ней деревня Чита – 18 домов и рудник. Когда Ивану сообщили о приезде Полины, то он уронил ложку и едва не потерял сознание. Она видела его мельком в грязном тулупе и с бородой, но им не дали даже поздороваться. Свидание состоялось только через 3 дня. Иван хотел венчаться немедленно, но был пост и им пришлось ждать месяц. Оковы с жениха сняли на паперти. Венчание было быстрым и тихим, без певчих, но эту свадьбу декабристы называли самой удивительной в мире. Первое свидание супругов длилось полчаса, а через год у них родилась дочь – Анна. Полина развернула в деревне бурную деятельность. Прежде всего она подкупила местного кузнеца и часовых и сделала мужу новые легкие кандалы (позже, когда он был выпущен на свободу, она заказала из них себе нательный крест, браслет и кольцо). Увидев, что заключенным грозит цинга, она разбила замечательный огород. Об овощах там и понятия не имели, а у Полины был прекрасный урожай. Наших русских княгинь и графинь она учила варить суп и чистить курицу, прислуги то не было. К овощам вскоре добавилась рыба из местной речки и даже завелась собственная скотина. Полина кормила мужа на свиданиях, которые полагались раз в 3 дня. Через 3 года арестантов перевели из Читы на Петровский завод, где плавили железо. Через полтора года с них сняли оковы и стали отпускать к женам каждый день. Затем срок сократили и Иван пробыл на каторге половину (8) положенных лет. Супруги отправились на поселение в село Бельское Иркутской губернии, потом они обосновались в Тобольске. Через 21 год новый император Александр II, объявил амнистию декабристам с восстановлением их в дворянских правах. Теперь Анненковы могли переехать в любой город России, кроме столицы. Они выбрали Нижний Новгород. Иван Александрович был преподавателем уездного дворянства, почетным мировым судьей, открывал школы, проводил в жизнь реформу об отмене крепостного права. Полина стала попечительницей женского училища и писала воспоминания. Всего у супругов родилось 18 детей, но выжило только шестеро. [BR]http://www.liveinternet.ru/users/2327914/post114694178/
полная версия страницы